Если бы приказы были выполнены, битва за Нюрнберг также происходила бы за пределами города и в его предместьях. Но, поскольку Нюрнберг был городом, где проводились священные «партийные фестивали», гау-ляйтер не подчинился моим приказам, продолжил бой, когда его пора было прекратить, и в результате сам погиб. Фактически Нюрнберг сковал больше сил противника, чем можно было ожидать и чем это было необходимо. Я сам был в Нюрнберге 16 апреля, направляясь в штабы 1-й армии и группы армий О. Как раз во время моего пребывания там по Нюрнбергу был нанесен бомбовый удар, и я своими глазами видел, какой ущерб был причинен городу. Такой же ущерб могли вызвать уличные бои, трагические и совершенно ненужные.
Я дважды категорически запрещал оборону Мюнхена, «столицы нацистского движения», хотя местный гауляй-тер всячески пытался мне ее навязать.
Даже если тактическая ситуация требовала упорной обороны того или иного города, эта оборона никогда не доходила до крайностей в духе упомянутого приказа Гитлера. Я не знаю ни одного такого случая.
Подрыв мостов
Ремаген, Ханау и Ашаффенбург были убедительными примерами того, что может произойти, если вовремя не подорвать мосты. Однако ни эти уроки, ни неоднократные строжайшие указания Гитлера на этот счет не возымели эффекта. Хотя фронт в районе Дуная был стабилизирован, мост в районе Диллингена, несмотря на специальные предупреждения, 23 апреля оказался в руках американской 12-й бронетанковой дивизии. Та же история произошла и в других местах. Эти-примеры вопиющей халатности наглядно продемонстрировали непригодность к военной службе значительного числа призванных в последний период людей, когда мы в этом смысле, что называется, наскребали по сусекам последнее. Их некомпетентность выражалась и в неумении отличить важное от не важного и проявилась, наряду со всем прочим, в том, что время от времени эти люди начинали взрывать все мосты подряд. 7-му военному округу и другим административным центрам просто необходимо было сохранить значительное количество мостов, имевших важное экономическое значение, хотя, разумеется, они имели определенную ценность и с военной точки зрения. В подобных случаях я запрещал подрыв и возлагал на нижестоящих командиров ответственность за принятие иных мер безопасности. Ведь, в конце концов, имелось много других, зачастую более эффективных способов обеспечить безопасность, чем применение взрывчатки.
Альпийская крепость
Когда где-то в районе 20 апреля в мой штаб, располагавшийся в Мотценхофене, к северу от Мюнхена, пришел приказ об обороне Альпийской крепости, я задумался, пытаясь ясно понять, что это повлечет за собой. Об Альпийской крепости написано очень много, и в основном это чушь.
Южная граница Баварских Альп, тянувшаяся к Швейцарии, была укреплена еще в то время, когда я находился в Италии, и фортификационные работы там все еще продолжались. В том районе были дислоцированы войска безопасности СС – моторизованная пехота – под командованием гауляйтера Хофера. На севере и северо-востоке укрепления отсутствовали, и к 20 апреля работы по их сооружению начаты не были. Не было там и войск постоянной дислокации.
Батальонам под командованием генерала Фейерштай-на, которые в последние дни апреля были переброшены на север командованием Юго-Западного фронта, предстояло выполнить некие боевые задачи в пределах территории Германии (так тогда сообщалось, хотя это было заведомо неверно). События последних месяцев войны привели к тому, что в районе так называемого Альпийского редута скопилось много тыловых частей и подразделений, штабных работников и прочего военного люда из самых разных мест. Налицо была явная нехватка продовольствия, однако в условиях, существовавших в апреле 1945 года, об эвакуации нечего было и думать.
Для обороны Альпийской крепости требовались горнострелковые войска, которых в том районе совсем не осталось. Мобилизационная служба могла предоставить лишь пушечное мясо. Когда в начале мая Рендулич с группой армий «Юг» хотел отойти в Альпы и драться там уже до конца, потребовалось немало времени, чтобы убедить его в том, что этот план невыполним.
Завоз в Альпы продовольствия и снаряжения собирались поручить генералу СС Полю, но, хотя он должен был находиться где-то в Южной Германии, разыскать его не удалось. И в итоге, как всегда, когда дело касалось службы снабжения или ВВС, ничего так и не было сделано.
С чисто военной точки зрения Альпийская крепость могла представлять определенную ценность, но не сама по себе, а лишь в том случае, если бы войска разных родов, обороняя ее, могли не только сковать значительные силы противника за счет крупных вылазок и ударов с воздуха, но и нанести этим силам серьезное поражение. Но это было невозможно, и, соответственно, все остальное было не более чем фантазией.
Обстановка в середине апреля 1945 года
Центр германского Западного фронта напоминал пестрое лоскутное одеяло. Тем не менее именно это определяло нашу дальнейшую стратегию. Противник приближался к Эльбе. Наша 12-я армия начала подавать первые признаки, жизни и вела бои с целью уничтожения или полного блокирования американских плацдармов на берегу реки, подготавливая почву для соединения с 15-м армейским корпусом на линии Эльба – Мюльде. Две фланговые группы армий, теснимые противником к северу и югу, были не в состоянии консолидировать фронт. На юге Германии наши войска упорно сражались в центре, стараясь сохранить конфигурацию линии фронта, но были не в состоянии предотвратить заход противника во фланг. Командование Северо-Западным фронтом находилось в нелегком положении в Голландии и сражалось на узком пятачке, стараясь удержать под своим контролем побережье Северного моря с его крупными портами.
На востоке русские 16 апреля начали свое решающее наступление, которое через четыре дня привело к их прорыву в район Берлина.
Целью американских 1-й и 3-й армий, которые, простояв на месте первую декаду апреля, снова начали быстро продвигаться вперед, явно был захват Саксонии. Вероятность их выхода к Эльбе на широком участке фронта, учитывая, что 1-я армия уже пыталась это сделать, с каждым днем росла. Но Эльба, помимо прочего, могла стать четкой демаркационной линией, полезным и, возможно, даже желательным барьером, способным предотвратить смешение русских войск с американскими. Американская 3-я армия не обладала достаточными силами и средствами для того, чтобы, двинувшись к югу, пройти в Чехословакию через Эрцгебирге. В любом случае попытка сделать это привела бы к разделению армии на две части, что внесло бы несогласованность в ее действия. Соответственно, перед германской 7-й армией, находившейся в том районе, на тот момент не стояло серьезных задач. Это означало, что если и можно было откуда-то перебрасывать силы на более важные участки фронта, то именно отсюда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});