Читать интересную книгу Робин Гуд - Дюма-отец Александр

Рыбаки повиновались. Робина крепко привязали к мачте, он поднял лук и стал ждать.

Как только корнет приблизился, Робин прицелился, и тотчас же человек, стоявший на носу судна, покатился по палубе со стрелой в шее. Второго матроса постигла та же участь. Рыбаки, на секунду застывшие в полном восторге и изумлении, радостно закричали, и тот, кто был у них за старшего, показал Робину на человека, стоявшего у руля корвета. Робин тут же его убил, как двух других.

Суда сошлись бортами, на корвете оставалось десять человек, но скоро стараниями Робина несчастных французов стало только трое. Как только рыбаки заметили, что силы равны, они решили захватить судно, и это было им тем более легко, что французы, сочтя всякое сопротивление опасным и бесполезным, сдались на милость победителей. Матросам оставили жизнь и предоставили возможность вернуться во Францию на рыбачьей лодке.

Французский корвет был хорошей добычей, поскольку он вез королю Франции крупную сумму — около двенадцати тысяч ливров.

Само собой разумеется, что завладев таким неожиданным богатством, славные рыбаки извинились перед тем, над кем за несколько часов до того насмехались; потом, преисполнившись бескорыстия, они заявили, что добыча целиком принадлежит Робину, поскольку самой победой они обязаны его бесстрашию и меткости.

— Добрые мои друзья, — сказал Робин, — вопрос этот могу решить я один, и вот как я хочу уладить это дело: половина корвета и его содержимого станет собственностью бедной вдовы, которой принадлежит лодка, а остальное будет разделено между вами тремя.

— Нет, нет, — ответили рыбаки, — мы не потерпим, чтобы ты лишил себя имущества, которое было приобретено тобой без чьей-либо помощи. Судно принадлежит тебе, и, если ты хочешь, мы будем твоими слугами.

— Благодарю вас, вы славные ребята, — ответил Робин, — но мне не нужны доказательства вашей преданности. Корвет будет разделен, как я того хочу, а двенадцать тысяч ливров я употреблю на то, чтобы построить для вас и для самых бедных жителей бухты Скарборо более здоровые жилища, чем те, что у вас есть.

Напрасно рыбаки пытались изменить планы Робина; они стремились доказать ему, что, отдав вдове, бедным и им самим четверть от этих двенадцати тысяч ливров, он все равно поступит очень великодушно, но Робин не захотел ничего слушать и в конце концов заставил своих товарищей замолчать.

Несколько недель Робин Гуд прожил среди добрых людей, которых его великодушие осчастливило, но в одно прекрасное утро, устав от моря и соскучившись по споим товарищам и старому лесу, он собрал рыбаков и объявил им о своем отъезде.

— Друзья мои, — сказал Робин, — я расстаюсь с вами, глубоко признательный за ваши заботы обо мне. Вероятно, мы никогда больше не увидимся, но мне бы хотелось, чтобы вы сохранили доброе воспоминание о вашем госте и друге Робин Гуде.

И прежде чем ошеломленные рыбаки снова обрели дар речи, Робин Гуд исчез.

И сегодня еще маленькая бухта, рядом с которой под крышей одной из скромных хижин жил знаменитый изгнанник, носит имя Робин Гуда.

До опушки Барнсдейлского леса Робин дошел ранним июньским утром. В глубоком волнении вступил он на узкую просеку, где столько раз встречала его с улыбкой на губах и радостью в душе любимая женщина, чью смерть он теперь должен будет оплакивать до конца своих дней. Несколько минут Робин в молчании созерцал те места, что были свидетелями его минувшего счастья, и грудь его задышала спокойнее; он чувствовал, как в нем оживает прошлое, и тень Марианны заскользила по темным просекам, цветущим лужайкам и полянам, затененным от солнца густой листвой вековых дубов; Робин Гуд последовал за этим сладостным видением и прошел до того места, где обычно собирались веселые братья.

Но в этот день здесь никого не было. Робин поднес к губам охотничий рог, и его мощный звук поплыл в глубину леса.

И тут же в ответ раздался мощный крик: ветви деревьев, окружавших поляну, раздвинулись, и в объятия Робин Гуда кинулся Красный Уилл в сопровождении всех лесных братьев.

— Роб, друг милый, — прошептал красавец Уилл прерывающимся голосом, — наконец-то ты вернулся! Слава Богу! Мы все так ждали, так ждали, правда, Маленький Джон?

— Правда, — ответил Джон, горестно глядя полными слез глазами на бледное лицо пришедшего. — Робин почувствовал, как мы волнуемся, и пришел.

— Да, дорогой Джон, и надеюсь, что больше не покину тебя.

Джон схватил руку Робин Гуда и с силой сжал ее, но так нежно, что Робин не посмел пожаловаться на боль.

— Добро пожаловать к нам, Робин Гуд! — радостно закричали лесные братья. — Тысячу раз приветствуем тебя!

Эти проявления радости, вызванные его приходом, пролили целительный бальзам на неизлечимую рану нашего героя. Ом понял, что мс должен больше ухолить и свое горе и оставлять бе s поддержки людей, до такой степени преданных ему и его несчастье.

Это мужественное решение заставило Робин Гуда покраснеть. Увы! Его сердце было не в ладу с его волей, но воля победила; мысленно простившись с тенью Марианны, он протянул руку своим верным друзьям и сильным и спокойным голосом сказала:

— Отныне, милые мои товарищи, я всегда буду вашим другом, вожаком и начальником, изгнанником Робин Гудом, атаманом Робин Гудом!

— Ура! — закричали лесные братья, бросая вверх шапки. — Ура! Ура!

— Теперь будем веселиться, — сказал Робин Гуд, — и пусть повсюду у нас царит радость; сегодня мы отдыхаем, а завтра охотимся, и горе норманнам!

О новых подвигах Робин Гуда скоро заговорили по всей Англии, и богатым сеньорам Ноттингемшира, Дербишира и Йоркшира пришлось платить немалую дань на нужды бедняков и содержание отряда.

Так прошли долгие годы, не принеся в существование изгнанников никаких перемен, но, прежде чем читатель закроет эту книгу, мы должны ему сообщить судьбу некоторых ее действующих лиц.

Сэр Гай Гэмвелл и его жена умерли в очень преклонном возрасте, оставив своим сыновьям поместье Барнсдейл, в котором те и поселились, выйдя из отряда Робин Гуда.

Красный Уилл последовал примеру братьев; он жил в чудесном доме со своей дорогой Мод, которая к этому времени стала матерью нескольких детей и была любима мужем столь же нежно, как и в первые дни после свадьбы. Мач и Барбара поселились неподалеку от Мод, но у Маленького Джона, к несчастью потерявшего Уинифред, не было никаких причин покидать лес, и он остался под началом Робина; к тому же, поспешим добавить, слишком любил он Робина, чтобы ему хоть на мгновение пришла мысль оставить его, и оба товарища продолжали жить бок о бок, убежденные, что только смерть может их разлучить.

Не забудем сказать несколько слов о храбром Туке, благочестивом монахе, благословившем столько свадеб. Тук остался верен Робину; он по-прежнему был духовным наставником лесных братьев и ничего не потерял из своих замечательных качеств: это был достойный священнослужитель, пьяница, задира и хвастун.

Хэлберт Линдсей, молочный брат Мод, назначенный приказом Ричарда Львиное Сердце старшим конюшим Ноттингемского замка, прекрасно справлялся со своей должностью, которую ему удалось сохранить. Жена Хэла, красотка Грейс Мей, оставалась по-прежнему очаровательной, а ее малышка Мод обещала со временем стаи» точным портретом матери.

Сэр Ричард Равнинный жил спокойно и счастливо со своей женой и детьми Гербертом и Лили. Честный сакс был привязан к Робин Гуду до последнего дыхания; когда Робин, которого привлекала эта любовь и нежность, приезжал в замок вместе с Маленьким Джоном отдохнуть от трудов, там всегда был настоящий праздник.

Вскоре после того как была подписана Великая Хартия, король Джон, совершив ряд чудовищных деяний, кинулся лично преследовать юного короля Шотландии, отступавшего под его натиском, и двинулся прямо на Ноттингем, сея на своем пути отчаяние и ужас. Джон двигался в сопровождении нескольких генералов, которые за свои подвиги получили весьма выразительные прозвища: одного звали Халео Без Потрохов, другого — Молеон Кровавый, третьего — Уолтер Мач Убийца, четвертого — Соттим Жестокий, пятого — Годешаль Бронзовое Сердце. Эти негодяи были командирами отрядов иностранных наемников, и они оставляли своими следами насилия, смерть и пожарища. Слух о приближении этого разбойничьего войска отзывался погребальным звоном в ушах испуганных жителей — они в ужасе бежали, оставляя свои опустевшие дома на милость норманнов.