Катраны, словно почувствовав смятение своей предводительницы, обступили её. Бесспорно, они понимали, что на поверхности творятся грандиозные дела и что безопаснее будет не принимать в них участия. Но ради синеволосой нимфы рыбы были готовы даже погибнуть в смертельной схватке с бесами.
– Уходите отсюда, все, – скомандовала Лавра и указала рукой на ту стену, через которую они пару минут назад проникли в главный каменный зал.
Рыбины негодующе уставились на неё.
– Я приказываю вам вернуться в залив! – повысила голос русалка.
Её хвостатые солдаты явно не желали повиноваться. Они суетливо кружили возле нимфы, протестуя против её решения.
– Я так решила!!! – со всем недовольством воскликнула Лавра, и на этот раз рыбы подчинились.
Один за другим катраны направились обратно к каналу. На прощание русалка помахала им рукой, но они уже не увидели этого, обидевшись на столь дерзкое обращение. «Так надо», – успокоила себя девушка, с дрожью поднимая голову к зелёной поверхности. Уйти отсюда вместе со своей армией она пока не могла.
– … Сотни убийств, десятки заговоров против высокопоставленных лиц экзархата – это далеко не все его тяжкие преступления, – продолжал бес, воинственно размахивая руками на соседнем столбе.
На нём была нарядная золотисто-красная мантия с переливающимися витиеватыми узорами. На голове, между двумя кривыми рогами, сверкало что-то вроде короны, а в руках поблёскивал меч. Лавра осторожно осматривала его, держась за холодные края колонны и постоянно озираясь. В конце концов, её могли заметить зрители и охранники, которые патрулировали каждый ярус. Иногда на переливающуюся воду падали лучи фонарей, словно кто-то пытался обнаружить там неприятелей. Но ни один из гвардейцев экзархата не догадывался проверить тёмные столбы, чем и воспользовалась неугомонная нимфа.
– Уважаемые подданные! – вновь воскликнул главный бес, подойдя к самому краю колонны. – Сегодня стены нашего храма будут наполнены восторгом и радостью победы. Мы расквитаемся с назойливым люциферитом раз и навсегда. Мы заставим его исчезнуть в небытие, да так, что даже ад откажется принять его в свои владения!
Толпа зрителей с азартом закричала, поддерживая грозные заявления своего экзарха. Тот вовсю наслаждался славой и делал паузы между ликованием бесов. Он был горд собой. Ещё бы, ведь именно ему удалось положить конец преступной деятельности Ламбранта. Теперь он войдёт в историю как освободитель, как герой, который обуздал жестокого люциферита и подарил своему народу мир и спокойствие. Дело оставалось за малым – казнить окаянного злодея на глазах у всего племени, всадить ему в голову шумерские артефакты и ждать, пока жизнь покинет тело преступника с каждой каплей крови, которая будет смыта студёной водой Финского залива.
Едва Лавра подумала об этом, как со дна потянуло неприятным холодом. Она в очередной раз погрузилась в тёмную пучину, выискивая недавно обнаруженные останки. Значит, подобные казни экзархат проводил здесь не раз, и все эти разбросанные по дну пещеры тела принадлежали когда-то таким же отчаянным отступникам вроде Павлова. Интересно, что случится, если кровь люциферита попадёт сюда? Ведь наверняка она обладала таким же изрядным могуществом, как и сам её носитель. Видимо, всё-таки рано Лавра отпустила свою боевую дружину. Пусть бы плавали здесь поблизости и стерегли её от неожиданных опасностей.
Когда Гербер вернулась на воздух, пещеру заполнял гром оваций. Экзарх уже не стоял на своём столбе, а шёл куда-то наверх, откуда возник отряд бесов, облачённых в коричневые одежды. Они тянули кого-то за толстые цепи и попеременно стегали воздух длинными палками. Не трудно догадаться, что настал черёд появления самого виновника торжества.
Ламбранта заковали в огромный металлический обруч, опутав руки и ноги цепями. Выглядел он болезненно: впалые глазницы с серыми дугами, мертвенно-бледное лицо, растрёпанные чёрные волосы, которые он, обычно, старался держать причёсанными. Рогов на его голове заметно не было, впрочем как и крыльев. На Павлове красовался кафтан, расшитый золотистыми нитями. Он отражал зелёное свечение стен и потолка и оттого казался каким-то необычным.
Лавра напряглась при его появлении и только сейчас обнаружила, что многие зрители в окрестных ярусах тоже предпочли надеть сегодня костюмы бронзового и золотого оттенков. Было в этом что-то подозрительное. Конечно, подобные благородные цвета вполне свойственны для праздников, а казнь Ламбранта была для бесов самым настоящим торжеством. Но в душу Гербер закралось смятение. Нечисть и золото – понятия плохо совместимые. Кажется, в Чёрной Библии сказано, что носить золото до прихода сатаны нельзя. Означало ли это, что сегодня бесы ожидали пришествие Его Величества Дьявола?
Так или иначе, но их планам нужно было во что бы то ни стало помешать. Это неразумно, рискованно и практически бесполезно, однако тихо наблюдать за происходящим Лавра уже не могла. Включив «ДМ-14», она вырвалась из тёмной воды и устремилась к вершинам столбов. «Будь, что будет», – подумала русалка, ловя каждый момент.
Вот ликование в пещере стихло, вот рогатые зрители недоумённо уставились на неё, вот кто-то тревожно вздохнул – секунды растянулись в вечность. Аппарат Гугневича набрал достаточную скорость и вынес её почти к самому куполу. Широкая площадка, которую образовывали верхушки четырёх каменных колонн, озарилась светом дюжины факелов, и Лавра с механическим звуком приземлилась на неё.
Экзарх остановился в нескольких метрах от летающей русалки с гримасой крайнего удивления. Он явно не мог сейчас понять, что произошло и откуда тут взялась полуголая девица с рыбьим хвостом. Позади него в оборонительной стойке замерли трое гвардейцев. Скованный в обруче Ламбрант лишь нехотя приподнял голову и взглянул на свою противницу. Он тоже не был особенно рад видеть её живой и здоровой да тем более в такой обстановке. Это Лавра поняла по его сверкнувшим злобой глазам и по надувшемуся носу.
Охранники экзарха быстро пришли в себя и принялись обступать нарушительницу порядка. Палки в их руках угрожающе завертелись, а у нескольких солдат появились пистолеты, которые они без всяких промедлений нацелили на русалку. Ну и чего она этим добилась? Зачем так глупо выдала себя? Теперь её схватят и убьют, и она больше ничего не сможет предпринять. Как можно было действовать так необдуманно?!
– Отставить! – скомандовал знакомый басовитый голос, и Лавра разглядела в полумраке соседней стены своего научного руководителя.
Коливин стряхивал с себя капли воды и поправлял дорожный костюм. Линзы его очков запотели, отчего он поторопился их снять. Из-за спины Ивана Пантелеевича выглянул предатель Кривовцов. Свой демонический облик он уже не скрывал и поэтому смотрелся пугающе. Совсем недавно Роман был хилым и неприметным мальчиком, который дрожал от любого шороха. А теперь он воинственно шагал следом за своим наставником и с презрительной ухмылкой наблюдал за Гербер.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});