— Бабушка, возьмите, пожалуйста, трёшку на лекарство. Очень приятно слышать о хороших, добрых людях.
Вспомнив этот рассказ старушки о сердечной доброте директора нашего санатория, я пошла к нему с просьбой перевести нас в Алушту, где ровная площадь и удобный пляж. Сергей Степанович, выслушав меня, моментально согласился.
— Завтра утром вас на машине перевезут в Алушту.
— Сергей Степанович, скажите, пожалуйста, в Алуште на пляже вашего филиала есть водные велосипеды.
— Нет, там водных велосипедов нет.
Помня старушку, я решилась попросить:
— Сергей Степанович, а нельзя ли один велосипед перебросить в Алушту не на пляж, а в парке возле санатория поставить. Мужу очень полезно вертеть педали ногами. Ему все это ортопеды прописывали.
— Ну задали вы мне задачу. У нас на пляж в «Ореанде» на машине не подъедешь.
— Да, наверное, это невозможно. Там кругом скалы. — Обещать не могу. Посмотрю, возможно ли это. Когда мы на следующий день приехали в Алушту, водный велосипед стоял в парке, возле санатория. Вот какие бывают добрые люди!
Этот филиал был райским уголком. Дворец выстроил в стародавние времена купец Елисеев у самого моря. Рядом пляж. Теперь в 7 часов утра Дау был уже на пляже. С 7 до 8 утра солнечные ванны и море.
— Даунька, можно я заплыву, вот на твоих глазах? Ты меня не зови. Я хочу доплыть только до холодного течения и сразу вернусь назад.
— Ну хорошо, Коруша, плыви.
Только я отплыла, душераздирающий крик на весь пляж, на все море. «Ко-ру-ша!» Плыву назад, спешу, глотаю воду, боюсь, на нервной почве схватят судороги. Нет, плавать мне нельзя.
Все на пляже смотрят на меня с большим упрёком. Хочется всем в оправдание сказать: «Больше плавать не буду». Нельзя, чтобы Даунька так нервничал, так кричал.
— Заинька, милый, прости меня. Я больше не буду плавать.
— Коруша, но ты ведь так далеко заплыла, я испугался, что ты не успеешь вернуться, а мне понадобится туалет.
Здесь, в доме отдыха для здоровых, массажистки не было, пришлось мне заниматься общим массажем и массажем конечностей. По выходным дням дома я всегда делала массаж. Приёмы массажистов я уже изучила.
В 8 утра мы уже возвращались с пляжа. Боялась горячих лучей солнца — весь день проводили в парке у самого моря, но в тени. На водном велосипеде Дау тренировался до 10 раз в день. Икра на больной ноге заметно округлилась. Это было занятием вместо физкультурного велосипеда. Главное — Дау нравилось крутить педали.
В Алуште дом отдыха был немногочислен. Это создавало своеобразный уют. К одной из сестёр по имени Клара Дау был очень расположен. Всегда встречал её словами:
— Клара, зачем вы украли у Карла кларнет?
Она ему вторила:
— Затем, что Карл у Клары украл кораллы.
В один из дней, гуляем с Дау в парке, навстречу идёт Кларочка с Юлей Трутень.
— Мы вас разыскиваем. Вот к вам гость из Севастополя, — сказала Клара. После приветствия Юля объяснила:
— У меня сейчас отпуск до первого сентября. Узнав, что вы обосновались здесь до осени, я с мамой приехала отдохнуть сюда. Комнату на все лето я сняла у Клары, а целый день буду отдыхать здесь, в парке у моря. Кора, вы ничего не будете иметь против, если я с вами буду гулять?
— Юлечка, я просто счастлива. Вы погуляете с Дау, а я побегу и за весь сезон хоть раз заплыву.
Мы были обе счастливы. С появлением Юли я могла беззаботно плавать. Я видела, я знала — эти прогулки Юле доставляют большое счастье, мне Юля принесла большую помощь. Я даже могла заснуть днём.
Юлечка каждый день с утра приносила Дау свежие газеты, её глаза сияли счастьем. Она сменяла меня у Дау, а я бежала к морю, упиваясь его зеленой синевой и свежестью. Спасатели меня уже знали и разрешали заплывать подальше. Юля быстро усвоила массаж больной руки, Дау был очень рад, что я имею отдых.
Да и их беседы были взаимно интересны. Дау всегда интересовался программой и работой средних школ, а Юля всю жизнь проработала в школе. Дау был уверен, если разумно составить школьную программу, выбросить балласт, полное среднее образование должно вместиться в восемь лет. Молодёжь должна раньше приобщаться к труду, самостоятельной жизни, тогда не будет пустого праздного времени, которое очень вредно отражается на психологии созревающего человека.
Наплававшись вволю, разыскала Дау и Юлю. Они сидели на скамейке, Юля делала лёгкий массаж искалеченных пальцев. Дау с воодушевлением говорил:
— Моя программа средней школы с общим объёмом полезных, необходимых знаний вместилась в 8 лет обучения. К примеру, в геометрии я выбросил все бесполезные шарады-теоремы, оставив только практически необходимые теоремы, которые нужны человеческому обществу для применения в технике и науке. Из общего курса по геометрии я оставил только 15 процентов истинно полезных теорем.
У меня вся полезная школьная программа была готова, когда вдруг в 1954 году министр просвещения мне позвонил и попросил составить примерный план школьной программы. Я на следующий день её отвёз в Министерство просвещения, но она годы где-то лежит под сукном или затерялась.
В зарослях парка я присела почти рядом, осталась незамеченной. Дау ко мне сидел спиной, лицо Юли удачно освещало солнце. Меня впервые поразило — да ведь она красива, подумала я. Во всяком случае, была красивой. Правильные, почти точёные черты лица (примерно моего возраста).
Годы студенчества в стенах Харьковского университета у нас с Юлей были одни. Разница была только в факультетах: она — на физическом, я — на химическом. В те мои молодые годы университетские сплетни доносились на наш факультет о легендарном молодом профессоре Ландау и влюблённой в него без надежды на взаимность студентке-украиночке его факультета.
Сейчас мне кажется, что благополучная любовь — пусть большая, пусть взаимная — через десятилетия жиреет, исчезает трепетная сила любви. Ураганная сила любви может длиться бесконечно, если каждый день перед тобой встаёт угроза потерять любимого!
А у Юли тоже любовь, тоже большая, тоже на всю жизнь. Но любовь без надежды, без взаимности. В юности полюбить безответно и на всю жизнь! С молодых девичьих лет повесить над постелью портрет любимого, и точка! Раз в год, в отпуск обязательно приезжать в тот город, где живёт Ландау, пятиминутный визит, короткий разговор о жизни, о науке и работе — и это все. Зарядка на год. В день рождения Дау и на Новый год — короткие поздравительные звонки из Севастополя. Чувство большой безответной любви у Юли было очень гордое, очень ранимое чувство. Никогда за всю жизнь ни единой попытки навязать себя. Дау к Юле относился всю жизнь с большим человеческим уважением, но женщину он в ней не видел, зная, что она его любит.