Вороны, как один, попадали вниз. Мертвые.
Джугай стоял ошеломленный. Он не верил своим глазам, даже когда последние птицы ударились о землю. Они все умерли мгновенно. Когда он снова смог дышать и поднялся на ноги, то увидел все: Заэлис с трудом встает; Флен неподвижно лежит на земле; две фурии на земле — мертвая и издыхающая; Люция стоит с таким спокойным выражением лица, что лучше бы она плакала и кричала. И десятки мертвых воронов.
Он поискал глазами Ирилию и понял, что ничего еще не закончилось.
Сестра распростерлась неподалеку. Голова — свернута назад. Рядом с ней — тощий ребенок, из его глаз и носа сочится кровь. Мертв. И к нему шаркающей походкой приближается жалкая нищенка.
Пока Джугай смотрел на нее, что-то случилось с глазами. Восприятие резко исказилось, и он увидел, что к нему идет не женщина, а ткач в переливчатой, похожей на радугу маске из шкурок ящериц. И мертвый ребенок тоже оказался ткачом. Вдвоем они победили Ирилию, но ей удалось забрать с собой жизнь одного из них. Только одного — мало… Даже вороны Люции теперь их не спасут.
Люди — те, кто не успел вмешаться, когда напали фурии — при виде фигуры в маске разбегались, кто куда.
Кровь застыла в жилах. Красный орден тоже может проиграть. И ткущие Узор оказались умнее, чем они предполагали. Эти двое как-то проскользнули мимо сестер.
Джугай слышал сдавленное дыхание Заэлиса. Люция стояла среди смерти и смотрела ткущему в глаза. А он из-под маски смотрел на нее.
Краем глаза Джугай заметил движение Заэлиса. Винтовка старика взметнулась вверх.
— Заэлис, нет! — Но Джугай закричал слишком поздно.
Ткач обратил маску к лидеру Либера Драмах и выбросил руку вперед. Белые пальцы искривились, как когти. Заэлису не удалось прицелиться — будто кто-то схватил ствол могучей рукой. В тот же миг мышцы Джугая окаменели. Каждый мускул свело мучительной судорогой. Его пригвоздило к месту. Он смотрел на происходящее широко раскрытыми глазами, но не мог не то что пошевелиться — даже вскрикнуть.
Заэлис разворачивал винтовку к себе. Он делал это не по своей воле — на лице его застыло выражение ужаса. Но дуло винтовки медленно поворачивалось к нему. Джугай, окаменев, мог только смотреть. Люция стояла тут же и не двигалась. Взгляд ее устремился куда-то вдаль.
Заэлис пытался сопротивляться. Жилка на шее неистово дрожала. Но все было бесполезно. Он развернул винтовку так, что дуло уперлось ему в горло, под подбородком.
Он не достанет до курка. Винтовка слишком длинна.
Курок начал медленно двигаться. Пальцы ткача сжались в кулак.
— Будьте вы прокляты всеми богами, ублюдки человечества, — прохрипел Заэлис. Раздался выстрел. И пуля снесла полголовы Заэлису ту Унтерлину, лидеру Либера Драмах.
Грохот от выстрела пронесся по улицам и потерялся в отдаленном шуме битвы. Вопль прозвучал в голове Джугая, но ни один звук не вырвался из горла. Люция не шевелилась и молчала. На ее лице застыли капли крови приемного отца. Потом они стали стекать вниз, оставляя узкие красные полоски. Она дрожала, и в глазах ее блестели слезы.
Заэлис рухнул на колени и как-то боком повалился наземь. Слеза сорвалась с ресниц Люции и прочертила дорожку по испачканной щеке.
Не обратив внимания на Джугая, ткач повернул к девочке чешуйчатое лицо.
— Плачешь, Люция? — просипел он. — Бесполезно. Совершенно бесполезно.
Джугай сдавленно выдохнул. «Не ее! Возьми меня!» — хотел он закричать. Но никакая воля не могла разрушить чары ткущего Узор. Джугай орал бы от беспомощности, но не мог даже пискнуть.
Ткач сделал шаг к Люции. И его маска раскололась.
Отзвук винтовочного выстрела достиг их ушей гораздо позже. Кровь хлынула через трещины маски. Ткач покачнулся и рухнул.
И оцепенение ушло. Джугай упал на колени. Порыв ветра принес новые клубы дыма, и он хрипло закашлялся. Но слезы текли из глаз вовсе не оттого, что пепел и горечь набивались в горло. Он всхлипнул. Потрясение, страдание и страх последних минут вырвались из груди. Он сглотнул, прерывисто вздохнул и промокнул глаза краем повязки на лбу.
«Люция…»
Ветер изменился. Дым рассеялся, будто само небо всосало его. Номору подбежала к Люции, держа в руке свою драгоценную винтовку. Она бесстрастно огляделась и взъерошила рукой и без того спутанные волосы.
Джугай медленно подошел к ним. Встретился взглядом с Номору.
— Шла за воронами, — пояснила она.
Он смотрел на нее, не в силах подобрать слова, потом наклонился к Люции и положил руки ей на плечи. Девочка дрожала как осиновый лист и смотрела мимо него. Слезы катились по щекам.
— Это Заэлис? — спросила Номору. Джугая передернуло от ее бестактности.
— Мальчик… Посмотри, что с ним.
Номору выполнила его просьбу. Люди стекались со всех сторон, бежали на помощь, ахали, увидев мертвых ткачей. Они опоздали. «Где же вы были раньше?» — с горечью думал Джугай.
— Люция? — Он легонько потряс ее за плечо. Она не взглянула на него и вообще не подала виду, что услышала его. — Люция…
Номору вернулась. Он посмотрел на нее — она покачала головой. Флен мертв.
Джугай закусил губу. Такое горе почти невозможно держать в себе. Он повернулся и зашагал прочь — боялся потерять над собой контроль при Люции. Убийство было ему не в новинку, в его прошлом хватало историй и сцен, которые он с радостью стер бы из памяти. Но, боги, такое убийство…
Он услышал за спиной голос Номору.
— Люция! Люция, ты меня слышишь? Есть еще птицы? Еще вороны?
Джугай готов был развернуться и заорать на нее, чтобы она оставила бедного ребенка в покое, что Люция и так достаточно страдала, но услышал тихий ответ:
— Есть.
Джугай обернулся. Разведчица стояла в какой-то неловкой позе, а на нее смотрела хрупкая красивая девочка, и на лице ее отражалось такое горе, что ему захотелось плакать.
— Они нам очень нужны.
— Номору… — начал Джугай, но она подняла руку, и он осекся.
Люция мягко, но сильно оттолкнула Номору, подошла к Заэлису и посмотрела на него. Потом, переступая через птичьи трупы, подошла к телу Флена. Паренек лежал на спине и невидящим взглядом смотрел куда-то за грань жизни и смерти. Она долго глядела на него, будто ждала, что он вот-вот встанет и снова будет дышать и смеяться…
Девушка оглянулась через плечо. Заплаканное лицо было неестественно спокойным и неподвижным, как будто его покрыли лаком.
— Вороны твои. — Голос Люции холодил, как нож. — Что ты хочешь, чтобы я сделала?
Глава 35
((Выпусти нас))
Кайку машинально огляделась в поисках источника звука и только потом поняла, что звука не было. Голос раздавался у нее в голове — похоже на общение через Узор вроде того, к которому прибегали сестры Красного ордена, но только гораздо грубее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});