— Не переживай! Я только вытащу его, и мы вас догоним, — пообещал он принцессе.
Но не все обещания можно выполнить. Хотя Шака и Мубарек бежали им навстречу, поддерживая огнем, а Кевин пытался настроить генератор, чтобы прикрыть их, охотники оказались быстрее. Когда Ндиди с разбегу наткнулся на энергетический щит, который успели раньше Кевина выставить на его пути охотники, Синеглаз вновь упал. Благо земля на плантациях была мягкой и влажной. Они оба спина к спине еще успели встать в боевую стойку, но охотники без лишних церемоний оглушили обоих из парализаторов.
Последним, что услышал Синеглаз, был истошный, захлебывающийся крик Савитри, которому вторил отчаянный возглас Кристин. Бедная принцесса билась в железных объятьях Пэгги, увлекавшей ее вглубь спасительного коридора. Княжич хотел порадовать напоследок Ндиди, сказав ему, что махарани в безопасности. Но губы уже не слушались, а в следующий миг его разум поглотила тьма.
Глава 36. Паутина каракурта
Почему любая победа вместо радости приносит только опустошенность и горькие размышления о цене? Когда Брендан, войдя в убежище, увидел сухие немигающие глаза Эйо, ему захотелось вернуться на захваченный медузами рудник или добровольно стать подопытным в секретной лаборатории. Даже взгляд шахтера, которому во время боя оторвало ногу, не выражал столько боли. Эйо сидела у монитора неподвижно, обнимая притихшего Камо, в своем суровом и скорбном оцепенении похожая на Рокамадурскую мадонну[22]. Хотя внутри у нее клокотала раскаленная магма, которая переплавляет углерод, выталкивая сквозь горную толщу на поверхность алмазы.
Брендан сделал шаг вперед, чувствуя, как воздух вокруг него превращается в жидкое стекло или застывающую смолу, а расстояние между ним и Рукодельницей растягивается на сотни парсеков. Руки, которыми он бы хотел обнять любимую и приласкать малыша Камо, ни в какую не поднимались, словно это по ним прошел заряд парализатора.
Ну почему в руках Нарайана оказался именно Ндиди? И кого тут винить? Уж точно не Синеглаза и даже не его отца-цареубийцу, который словно специально выбирал момент для обращения. Какой может быть спрос с подлого предателя и интригана?
Зато с бойца подразделения «Барс» спрашивать можно и нужно. Брендан, единственный из оставшихся в городе участников сопротивления, не считая израненного Ящера и едва выбравшегося из плена Прокопия, имел нужные навыки. Но опять не успел, не смог уберечь, не спланировал по-другому, отпустил товарищей наверх одних. Хотя должен был настоять, убедить, пригрозить. Но всеми правдами и неправдами отправиться с ними. Он хотел подарить Эйо весь мир, а принес ее семье одни несчастья.
— Думаешь, если бы в плен попал еще и ты, мне стало бы легче?
Словно прочитав его мысли, Эйо в один шаг преодолела все световые года и разрушила все стеклянные стены, которые он между ними воздвиг. И хотя ее прикосновение сначала обожгло, оно же принесло исцеление. Правда, в тот миг, когда пластины экзоскелета тронули маленькие ручонки Камо, к горлу Брендана подкатился комок размером с астероид.
— Если их не убили сразу, еще не все потеряно, — попытался обнадежить товарищей Эркюль, виновато обнимавший мартышек. — Может быть, Нарайан захочет обменять их на принцессу.
— Или прикажет пытать, чтобы узнать параметры защитного поля и координаты убежища, — отвел глаза Прокопий.
— Тем более, у Ндиди не штоит, как у наш, блокировка, а мальчишка и вовше не пойми каких кровей, — прошепелявил Ящер.
Им с Гу Синем потому и пришлось испытать на себе почти все принятые в тюрьмах Альянса методы физического воздействия, поскольку допросы с применением «сыворотки правды» не имели смысла. А ведь Брендан как врач знал список препаратов, чье взаимодействие с амитал-натрием приводило к временной потере памяти, и даже видел их в аптечке у Далена.
— Насчет убежища не беспокойтесь, мы уже поменяли все пароли, — доложили Кудесник и Шаман.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А тайный проход теперь наглухо закрыт, — добавил Маркус Левенталь.
В самом деле, охотники, которые в азарте преследования попытались вскрыть обшивку, запустили аварийный протокол. Теперь, чтобы отжать заклиненную и заваренную дверь или пробиться через несколько слоев макромолекулярных соединений и титановых сплавов, требовалась специальная техника и не менее суток работы. А попытки перехватить Савитри и ее спутников на нижних уровнях мгновенно пресекались Кудесником и Шаманом.
Но кто сказал, что Нарайан не захочет замучить пленников просто ради того, чтобы на ком-нибудь сорвать свою злобу?
Впрочем, у руководителя научного отдела пока хватало и других проблем. Гигантский каракурт пытался починить едва не уничтоженную Савитри паутину.
Когда стало ясно, что нападавшие ушли, и дверь заблокирована, профессор Нарайан как ни в чем не бывало вернулся на председательское место и волевым жестом вправил вывихнутые Пэгги пальцы. В это время охранники, остававшиеся внутри, рассредоточились по залу, взяв на прицел членов совета.
— Теперь, я думаю, все убедились в том, что весь гнусный пасквиль, который вы сейчас увидели, создан бунтовщиками с единственной целью дискредитировать совет и посеять в городе хаос, — проговорил Нарайан, уложив перед собой на стол наливающуюся черным отеком руку.
— Но запись подлинная, — возразил начальник отдела снабжения. — Принцесса скинула ее всем, я только что проверил.
— Для выявления высококачественных подделок требуются недели, а то и месяцы, — обиженно пояснил глава информационного департамента, который даже сейчас пытался выгородить свое ведомство.
Впрочем, судя по его испуганному лицу, он уже видел жуткую картину своих мозгов, размазанных по обшивке зала, и остальное его не занимало.
— Послушайте, неужели вы всерьез собирались спасать всех этих голодранцев, которые попусту тратят кислород и энергию и не способны ни на что, кроме как выражать свое недовольство? — снисходительно глянув на членов совета, усмехнулся Нарайан. — Я, кажется, ясно озвучил, что для перспективных ученых и адекватных управленцев, которых в совете большинство, на «Эсперансе» подготовлены комфортабельные каюты.
— Под предателями вы имели в виду тех, кто не поддерживает ваши, мягко говоря, странные идеи и эксперименты? — равнодушно глядя в дуло скорчера, спросил глава геологоразведки.
— В самом деле? Что это за непонятные разговоры про какие-то секретные лаборатории? — спохватился начальник отдела снабжения.
— Да, я продолжил дело моей жизни, — гипнотизируя совет магнетическим взглядом, со странной смесью вызова и воодушевления проговорил Нарайан. — Я с юности мечтал о создании нового биологического вида. Сверхлюдей, не только обладающих необычной силой и выносливостью, но и способных выжить в неблагоприятных условиях.
Брендан, который в ожидании новостей вернулся к операционному столу, невольно бросил взгляд на экран, вспоминая три месяца увлекательнейшей работы в лаборатории. Как ученый он мог понять и оценить всю дерзновенность замысла профессора, не просто так считавшегося одним из лучших умов Альянса.
Еще несколько веков назад, когда генетику приравнивали едва ли не к шаманству, а изыскания в области создания рекомбинантных РНК и ДНК животных и растений встречали в штыки, ученые задумались о лечении тяжелых наследственных заболеваний. Уже тогда был предложен метод вирусных частиц, благодаря которому к началу космической эры и экспансии в другие миры удалось победить не только синдромы Дауна, Мартина-Белл, Вильямса, но и более редкие генетические нарушения. Исследователи и колонисты непригодных для терраформирования планет, подвергавшиеся воздействию жесткого излучения и других негативных факторов, могли больше не опасаться за себя и свое потомство.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Другое дело, что синтетические препараты для коррекции ДНК по-прежнему стоили баснословно дорого, а закупить применяемое в молекулярной хирургии оборудование могли себе позволить лишь крупные научные центры, существовавшие только в больших поселениях, вроде Леи или Сербелианы. Да и специалистов не хватало, и это стало основной проблемой так называемых окраинных миров, в которых и более простые методы лечения были не всем по карману.