— Если это правда, зачем ты тогда выдаешь мне секреты своего отца?
«Секреты десницы. Отца у меня больше нет».
— Я плачу свои долги, как всякий порядочный лев. Я в самом деле обещал вернуть дочерей леди Кейтилин... и одна из них еще жива. Мой брат может знать, где она, но он молчит. Серсея убеждена, что Санса помогала ему в убийстве Джоффри.
Женщина упрямо сжала губы.
— Я не верю, что эта славная девочка — отравительница. Леди Кейтилин говорила, что у нее любящее сердце. Твой брат один виновен. Сир Лорас сказал, что его осудили.
— Даже дважды — и словами, и сталью. Резня была будь здоров. Ты не смотрела из окна на поединок?
— Мое окно выходит на море, но я слышала крики.
— Принц Оберин Дорнийский мертв, сир Григор Клиган при смерти, а Тирион осужден на смерть в глазах богов и людей. Его держат в темнице и скоро казнят.
— Ты не веришь, что он это сделал, — пристально глядя на него, сказала Бриенна.
— Мы с тобой слишком хорошо знаем друг друга, женщина, — с жесткой улыбкой ответил ей Джейме. — Тирион подражал мне с тех пор, как начал ходить, но цареубийца в семье один — я. Джоффри убила Санса Старк, и брат ее выгораживает. Время от времени у него бывают такие приступы благородства. Последний стоил ему носа, этот будет стоить головы.
— Нет. Дочь миледи не могла совершить убийства.
— Ох и упряма же ты, женщина, ох и глупа.
Она покраснела.
— Меня зовут...
— Бриенна Тарт, — вздохнул он. — У меня для тебя есть подарочек. — Джейме нырнул под стул лорда-командующего и вытащил свой подарок, обернутый в темно-красный бархат.
Бриенна осторожно, словно опасаясь укуса, протянула большую веснушчатую руку, взяла сверток и развернула ткань. На свету блеснули рубины. Бриенна сомкнула пальцы вокруг обтянутой кожей рукоятки и бережно извлекла меч из ножен. Кровавая и черная рябь побежала по клинку, и отраженный красный блик очертил лезвие.
— Это валирийская сталь? Никогда не видела таких красок.
— Я тоже. Было время, когда я отдал бы правую руку за такой меч. А теперь, когда я ее отдал, получается, что меч мне ни к чему. Бери его. — И он, не дав ей отказаться, продолжил: — У столь прекрасного меча должно быть имя. Мне будет приятно, если ты назовешь его «Верный Клятве». И знай: я отдаю его тебе с условием.
— Я уже говорила, что не буду служить... — потемнела она.
— Столь гнусным тварям, как мы. Я помню. Послушай меня, Бриенна. Мы оба дали клятву, касающуюся Сансы Старк. Серсея намерена найти эту девушку и убить ее, где бы она ни была...
Широкое лицо Бриенны перекосилось от ярости.
— Если ты думаешь, что я способна причинить зло дочери моей госпожи ради какого-то меча, ты...
— Да слушай же, — рявкнул он, взбешенный подобным предположением. — Я хочу, чтобы ты нашла Сансу первой и увезла ее в безопасное место. Как нам иначе сдержать свой дурацкий обет, данный твоей драгоценной леди Кейтилин?
— Я думала... — заморгала женщина.
— Я знаю, что ты думала. — Джейме не мог больше на нее смотреть. Блеет, как овца, будь она проклята. — После смерти Неда Старка его меч отдали королевскому палачу, но мой отец рассудил, что такой клинок слишком хорош, чтобы рубить им головы. Сиру Илину он дал новый меч, а Лед велел расплавить и перековать. Из него вышло целых два клинка. Один из них ты держишь в руках и потому будешь защищать дочь Неда Старка его же собственной сталью, если это для тебя что-то значит.
— Сир, я должна извини...
— Забирай меч и уходи, пока я не передумал, — оборвал ее он. — На конюшне стоит гнедая кобыла, такая же уродина, как и ты, но несколько лучше вышколенная. Скачи за северянами, ищи Сансу или возвращайся на свой сапфировый остров — мне дела нет. Лишь бы я тебя больше не видел.
— Джейме...
— Цареубийца, — поправил он. — Прочисти этим ножичком уши, женщина. Пора нам расстаться.
— Джоффри был твоим...
— Королем. На этом и остановимся.
— Ты говоришь, что его убила Санса — зачем тебе спасать ее?
«Затем, что Джоффри был для меня всего лишь сгустком семени в лоне Серсеи. И он заслужил такую смерть».
— Я создал одного короля и прикончил другого. Санса Старк — мой последний случай обрести честь. Кроме того, — слегка улыбнулся он, — цареубийцы должны держаться заодно. Уйдешь ты когда-нибудь или нет?
Ее рука плотно охватила рукоять меча.
— Хорошо. Я найду эту девочку и сберегу ее. Ради ее леди-матери и ради тебя. — Она поклонилась, повернулась и вышла вон.
Джейме сидел за столом, пока комнату не наполнили сумерки. Тогда он зажег свечу и раскрыл Белую Книгу на своей странице. В ящике стола нашлись перо и чернила. Неуклюжим почерком, сделавшим бы честь шестилетке, только начавшему учиться у мейстера, он вывел под последней строкой, написанной сиром Барристаном:
«Побежден в Шепчущем лесу Молодым Волком Роббом Старком во время Войны Пяти Королей. Содержался пленником в Риверране. Освобожден под честное слово, которого не сдержал. Вновь взят в плен Бравыми Ребятами и лишен правой руки Жирным Золло по приказу их командира Варго Хоута. Возвращен в Королевскую Гавань благодаря Бриенне, Тартской Деве».
Когда он закончил, больше трех четвертей страницы между верхним красным щитом с золотым львом и нижним белым остались незаполненными. Сир Герольд Хайтауэр начал его историю, а сир Барристан Селми ее продолжил, но остальное Джейме придется завершать самому, и он может написать здесь все, что захочет.
Все, что захочет...
ДЖОН
С востока дул такой сильный ветер, что тяжелая клеть раскачивалась под его натиском. Она ползла вниз по Стене, и плащ Джона хлопал о ее прутья. Солнце едва проглядывало бледным пятном сквозь свинцово-серые тучи. На убойной полосе горело с тысячу костров, но их огни казались бессильными против этого ненастья и холода.
Да, мрачный денек. Ветер снова тряхнул клеть, и Джон ухватился за прутья руками в перчатках. Земля у него под ногами терялась во мраке, как будто его опускали в какую-то бездонную яму. Ну что ж, смерть, в сущности, и есть бездонная яма, и когда этот день закончится, его имя навсегда покроется мраком.
Говорят, что бастрады родятся от похоти и лжи, потому и натура у них вероломная. Раньше Джон хотел доказать, что это не так, доказать своему лорду-отцу, что он может быть ему таким же хорошим и преданным сыном, как Робб. Да только ничего у него не вышло. Робб — король и настоящий герой, а Джона если и вспомнят, то назовут предателем, клятвопреступником и убийцей. Хорошо, что лорд Эддард не дожил до такого позора.
Надо было остаться в той пещере с Игритт. Если после смерти есть какая-то жизнь, он может надеяться, что скажет ей об этом. Она вцепится ему в лицо, как тот орел, и назовет его трусом, но он все равно скажет. Джон размял пальцы правой руки, как учил его мейстер Эйемон. Эта привычка стала частью его, а чтобы иметь хоть какую-то надежду убить Манса-Разбойника, нужны гибкие пальцы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});