Интересен был лишь ответ господина Водного на вопрос судьи о том, почему же он бросил жену.
— Да она не женщина, а статуя ледяная! Ей бы только приемы проводить и культуру обсуждать. Ну, скажите, какой нормальный мужчина выдержит секс строго по рекомендации врачей и астрологов? А разговоры с утра о творчестве поэта Хорова? — Взорвался негодованием господин Водный. — Последнее время она совсем с ума сошла, так и норовит мной командовать. А я хочу обычную женщину, и чтобы она мне родила нормальных детей и сидела с ними дома! И сколько можно меня попрекать моим плебейским происхождением?
Неверный муж умолк, явно пытаясь сдержать рвущуюся ругань, а судья кинул на него понимающий взгляд. Да, мало какой мужчина выдержит такую жизнь — просто воспитательный лагерь строгого режима, право слово!
Кажется, только моего коллегу Полевого не пронял этот крик души.
— Ваша честь, явились свидетели, которых мы просили вызвать, — заявил он. — Прошу их допросить.
— Хорошо, — согласился судья, — Секретарь, пригласите первого свидетеля.
Первым свидетелем оказалась пожилая соседка моей клиентки. Она пояснила, что живет на одной улице с госпожой Градовой.
— Вы что-либо знаете о факте применения мансега? — спросил судья.
— Да! — охотно согласилась свидетель.
— Расскажите суду, что стало вам известно и при каких обстоятельствах, — велел судья, и свидетель приступила к рассказу.
Оказывается, она застала мою клиентку, когда та в полнолуние, обнаженная, собирала около своего дома травы для приворотного обряда.
И вообще, у госпожи Градовой недобрый глаз и она вовсю опробует свою магию на соседях, подстрекая их на ссоры со свидетелем.
Все это было сообщено так таинственно и уверенно, что я и сама бы поверила, если бы судила о волшбе лишь на основании слухов.
Терпеть не могу таких злобных и завистливых соседей! И самое противное, что зачастую они действуют, будучи совершенно искренне уверенными, что окружающие творят всякие непотребства и это надобно немедленно пресечь.
Ну да ладно, люди везде одинаковы. Но тут был один очень интересный момент, и я намеревалась его прояснить.
— Разрешите вопрос свидетелю, ваша честь! — обратилась к судье я, и он согласно кивнул в ответ. Я повернулась к свидетелю и уточнила. — Пожалуйста, скажите еще раз суду, когда именно вы застали госпожу Градову в такой ситуации?
— Ну, так, когда эта ведьма его приворожила! — непонимающе ответила она.
— Меня интересует дата. — Настаивала я.
Свидетель сморщила лоб, пытаясь припомнить, когда же должно было состояться то самое колдовство.
— Ну что я вам, и день должна вспомнить? — неуверенно возмутилась она, но тут вмешался судья Ярешин.
— Вы можете назвать суду хотя бы месяц, когда это произошло? — спросил судья.
— В ноябре это было! — выпалила свидетель, вспомнив, наконец, когда встретились моя клиентка и господин Водный. Вероятно, этой информацией госпожа Водная поделилась со свидетелем, когда инструктировала ее, что именно рассказывать.
— У меня нет вопросов, — заявила я, не скрывая торжества.
Уверена, судья Ярешин тоже заметил несоответствие в показаниях свидетеля, не зря же он так настаивал на уточнении даты сбора трав. Любопытно, какие же травы могла собирать моя клиентка в ноябре? Да в это время уже снег лежит!
Представив себе процесс добывания трав из-под снега, да еще и в полнолуние голышом, я с трудом скрыла предательскую улыбку. Должно быть, зрелище было бы весьма интересным!
Вторая свидетель утверждала, что моя клиентка поймала и умертвила во время колдовского обряда котенка. Свидетель якобы видела, как та хоронила несчастное животное. То, что смерть домашнего любимца могла быть естественной, конечно же, ей даже не пришло в голову. Тоже мне, улика!
Последний свидетель оказался владельцем небольшого магического магазинчика. Он показал, что моя клиентка приобрела у него осенью набор рун. И что с того? У меня тоже дома есть руны, но это же не означает, что я занимаюсь противозаконной магией!
Но, по мнению моего коллеги, все это в сумме свидетельствовало о том, что госпожа Градова практиковала магию, и, следовательно, факт приворота таки имел место. Именно об этом он суду недвусмысленно и заявил.
Я скептически посмотрела на коллегу Полевого. Неужели он не знает, что расхожие представления о магических обрядах не имеют ничего общего с действительностью?
Похоже, он никогда не вел подобных дел, да и вообще не слишком интересовался спецификой магических преступлений. К сожалению, многие молодые коллеги действуют с непробиваемым апломбом и берутся за дела, в которых мало что понимают. Да, институтский спецкурс по магическим преступлениям любой юрист знает, но вот тонкости их рассмотрения можно постичь лишь на практике. Хотя, конечно, если не браться за новое, то ничему не научишься. Вероятно, именно такими соображениями руководствовался коллега, берясь за это дело. Впрочем, мне же легче, поскольку коллега Полевой явно не может быть мне достойным противником по этому делу.
Дело в том, что вопреки бытующему мнению, для приворота не нужно добывать в полнолуние двенадцать трав, да и несчастных животных резать не требуется. Нужно разве что пару капель собственной крови, притом кровь берется просто из пальца, а отнюдь не менструальная, как уверяют некоторые источники.
Да и куколок из воска не пронзают иголками под заунывное пение, как считают другие.
На самом деле магия — вещь довольно обыденная. Особенных ритуалов для рунной волшбы не надо. Достаточно правильно составить восьмистишие — сам текст приворота, записать его рунами на дереве или камне, нанести немного собственной крови и воззвать к Фрейе.[49] Вот и все! Никакой публичности или особенных обрядов для этого не требуется. Другой вопрос, что правильно это сделать смогут очень немногие, поскольку в любом волшебстве есть уйма тонкостей.
Кстати говоря, есть еще один подвид любовной магии — это магия любовных напитков. Принципы те же, что у словесной магии, разве что заклятие накладывается не с помощью рун, а посредством особого напитка, в который добавляются специальные травы.
Вот только каким образом госпожа Градова могла бы напоить этим самым любовным напитком объект приворота еще до возникновения близких отношений? Да и раздобыть его кровь и волос доморощенной волшебнице было бы нелегко.
Так что такой вариант был весьма маловероятен, скорее уж она написала бы стихотворный мансег, поскольку с ним намного меньше сложностей.
И что самое важное, судья Ярешин понимал все это ничуть не хуже меня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});