Она проследовала за Кларой к центральному входу. Позже они будут со смехом вспоминать выражение лица родителей Софии, которые спокойно сидели в тени террасы и наслаждались погожим днем, глядя на бескрайние равнины. Спокойствие обычного дня в загородном поместье, как они думали, не может быть нарушено никаким экстраординарным событием. Она увидела их, и в ее душе всколыхнулись противоречивые чувства. Был только один способ справиться с ними — сделать шаг навстречу.
Увидев Софию, Анна уронила чайную чашку на терракотовые плиты, и тонкий фарфор разбился на куски. Ее длинные белые пальцы невольно коснулись ожерелья и начали нервно теребить его. Анна перевела взгляд на Пако, желая понять, как им надо поступить. Пако изменился в лице, покраснел и вскочил на ноги, но пошатнулся. София заметила такую тоску в его взгляде, что забыла все свои былые обиды и готова была броситься к отцу со словами о прощении.
— София, я не верю своим глазам, это ты? — хрипло вымолвил он и рванулся вперед.
Как и с Рафаэлем, София не думала, что должна сделать, — она просто поддалась первому порыву и ответила отцу с нежностью любящей дочери.
— Ты не знаешь, как мы ждали этого момента! Мы так скучали по тебе! Как же мы рады, что ты приехала домой, — сказал он с искренней радостью.
Ее отец очень постарел за то время, что они не виделись, и в сердце Софии прежние горечь и разочарование сменились жалостью.
Анна не двинулась с места. Ей хотелось обнять свою девочку, как и положено матери, которая не виделась с дочерью много лет, но теперь, когда она стояла перед ней, Анна вдруг растерялась и не знала, как быть.
— Привет, мама, — обратилась София к матери по-английски.
Анна не поднялась, и София решила, что не станет приближаться к ней.
— София, это такая неожиданность. Тебе надо было дать нам знать о своем приезде, — смущенно проговорила она и тут же пожалела о своих словах.
Она хотела, чтобы в ее обращении к дочери больше не звучал менторский тон. Анна пригладила свои рыжие волосы, туго завязанные в узел сзади, и София невольно вспомнила обо всем, что пугало ее в матери. Она уже успела забыть, какие у нее холодные голубые глаза, как сурово они умеют смотреть. Она призналась себе, что не скучала по матери — та была ей чужой. Перед ней сидела незнакомка, напоминавшая ей о прошлом, которое София предпочла бы забыть.
— Я знаю, но у меня не было времени, — холодно произнесла она, не зная, как истолковать очевидное равнодушие матери. — Так или иначе, но я приехала ради Марии, — добавила она.
— О, конечно, — приходя в себя, ответила Анна.
София могла бы поклясться, что заметила разочарование в глазах матери, а потом щеки Анны залились густым румянцем.
— Ты уже видела ее? Она так изменилась, — грустно проговорила Анна, переводя взгляд на равнины, словно хотела оказаться как можно дальше от дома. Ей хотелось быть подальше от страданий.
— Да, — только и сказала София.
Она вдруг ощутила небывалую утрату. Ее сердце сжалось от боли. Мария показала ей, что человеческая жизнь измеряется одним мигом, что она драгоценна сама по себе. Она снова взглянула на мать, и ее неприязненность немного смягчилась.
В этот момент из дома выбежала Соледад, чтобы подобрать осколки чашки, а за ней прибежала возбужденная Клара.
— Ты бы видела лицо бабушки. Она побелела как мел, а потом уронила чашку. Только представь себе...
Соледад не постарела, лишь раздалась шире. Когда она увидела Софию, из ее карих глаз ручьем потекли слезы. Она открыла от изумления рот. Придя немного в себя, Соледад одарила Софию широкой улыбкой, привлекла к себе свою любимицу и начала громко рыдать.
— Я не верю, что это вы. Благодарение Богу, он услышал мои молитвы. Моя София вернулась.
Она плакала без остановки.
Клара подпрыгивала от нетерпения. Все остальные дети бросили качели и игры, окружили сцену кольцом и в изумлении наблюдали за происходящим.
— Клара, пойди и сообщи всем, что София вернулась, — сказал Рафаэль. Девочка разослала своих кузенов и кузин выполнять поручение отца. Дети неохотно покинули место событий. Собаки побежали следом за ними.
— Тетя София, все так рады встрече с вами, — с улыбкой сообщила Клара, пока Соледад подметала осколки разбитой чашки.
София присела за стол, тот же самый, что стоял здесь много лет назад. Она усадила девочку к себе на колени. Анна следила за тем, как Пако не отпускал руку дочери, но она не доверяла больше словам, поэтому молча ждала продолжения. Пако не скрывал слез, которые сказали Софии больше, чем тысяча слов. Рафаэль невозмутимо отрезал себе кусок торта.
— Почему дедушка плачет? — прошептала Клара отцу.
— Это слезы радости, Клара. Тетя София не была дома очень много лет.
— А почему она не приезжала?
София заметила, что девочка внимательно смотрит на нее.
— Это долгая история, красавица. Возможно, однажды я тебе ее расскажу, — ответила она, перехватив взгляд матери.
— Это будет очень неподходящая для ушей девочки история, как ты считаешь? — обратилась она к Анне по-английски.
София хотела разрядить обстановку.
— Я все поняла, — заключила Клара, которая купалась в лучах славы Софии.
Ей все больше нравилась эта смелая и красивая тетушка.
Разговор мог перейти на опасные для всех темы, но в этот момент положение было спасено прибытием многочисленных родственников. Дети с любопытством направлялись в сторону дома Анны и Пако. София получила возможность познакомиться со своими племянниками и племянницами. Среди прибывших она заметила Чикиту с Мигелем и Панчито, которого было не узнать, таким он стал высоким и красивым. К ее ужасу, Клаудия, ухоженная, сияющая, тоже направлялась к ним. София была тронута теплым приемом. Тетя Чикита не хотела выпускать ее из объятий. София не смела и надеяться, что ее так встретят. Чикита была очень благодарна Софии, за то, что та пересекла океан, чтобы поддержать Марию. Она осунулась и выглядела уставшей. Болезнь Марии подкосила ее.
София не могла не обратить внимания на грацию Клаудии. Она была полной противоположностью самой Софии. Женственная, одетая в платье, похожее на то, в котором София встречала Санти после его возвращения из Америки, и которое тогда ему не понравилось на ней. Длинные темные волосы Клаудии свободно падали на плечи. Она была безупречно накрашена. Если Санти искал женщину, которая никоим образом не была бы похожа на Софию, то ему не удалось бы найти лучшей кандидатуры, чем Клаудия. София очень пожалела, что не привела себя в идеальную форму после рождения Индии.
Клаудия держалась очень отстраненно, и София следила за ней, так же как она за Софией. Она не знала, рассказал ли ей Санти всю историю, но ощутила, как ее захлестывает ревность. Софии хотелось, чтобы Клаудии было известно о том, какое место она всегда занимала в сердце Санти. Ей хотелось, чтобы Клаудия не сомневалась в том, что была лишь жалкой заменой, выбором поневоле. Она не могла заставить себя разговаривать с ней, поэтому переключила свое внимание на детей. Клаудия вела себя, словно львица, которая не желает, чтобы на ее территорию вторгались чужие. Она наблюдала за Софией с холодным недоверием.