— Джим! — страшно закричала другая ее половина, та, что наблюдала со стороны.
Видение исчезло, рассыпалось в прах, а в дверях стоял перепуганный Джим с всклокоченной со сна шевелюрой. Он поглядел на жену и бросился к ней, едва успев подхватить оседающее на пол тело.
— Сейчас же зови доктора Тони, — прошептала Полли после того, как ее вырвало, и Джим бережно перенес ее в кресло. — По-моему, я схожу с ума. Это были те самые… Беги за доктором, Джимми, умоляю тебя!
Хотя Полли страшно боялась оставаться одна, она мужественно вцепилась в подлокотники кресла побелевшими от напряжения пальцами и заставила себя не закрывать глаза до возвращения мужа. Чтобы успокоиться и убить время, она начала считать. Дошла до ста с лишним, сбилась, начала снова, и в этот момент в дом ворвались ее Джим и доктор Хеллман.
— В чем дело, Полли? Что с тобой случилось?
— Я не знаю, доктор! Правда, не знаю! Сейчас все уже прошло, но я так боюсь, что оно может вернуться. Я в и д е л а это своими глазами! Мне кажется… Мне кажется, доктор, что я сошла с ума.
— Джим сказал, что тебя вырвало. Ты что-нибудь ела?
— Ела? Да, верно! Я как раз покормила Санни, захотела есть и пошла на кухню. Там было немного холодных бобов. А потом начался какой-то кошмар! Это было ужасно — как в страшном сне, я словно раздвоилась и видела сама себя как бы со стороны…
— Это произошло сразу после того, как ты поела бобов? — резко прервал ее излияния Тони. — Раньше ты их не ела?
— Нет, не ела. Да, пожалуй, сразу после этого. Я покормила и уложила Санни, доела бобы, потом все и началось. Я как будто прилипла к полу и не могла пошевелиться. А вторая "я" смотрела откуда-то сбоку. И первая "я" собиралась сделать что-то ужасное и отвратительное… Я собиралась… Нет, я не могу! — Она действительно не могла заставить себя рассказать все до конца — потому, должно быть, что воспоминание было еще слишком свежо в ее памяти.
— Уж очень скорая реакция для пищевого отравления, — задумчиво проговорил доктор. — Прилипла к полу, говоришь? И смотрела на себя со стороны? А потом начались галлюцинации, так?
— Это было похоже на самый страшный сон в моей жизни, но я не спала, клянусь!
— Побудь с ней, Джим, — сказал Тони, направляясь к двери. — Я сейчас вернусь, а ты пока прибери тут.
Джим ободряюще стиснул руку жены в своей огромной, загрубевшей лапище и молча взялся за швабру. Доктор вернулся через несколько минут с хорошо знакомым всем колонистам черным ящиком электроэнцефалографа.
— Эй, Тони, что это вы такое задумали?! — взорвался Кендро. — Да вы просто свихнулись, если подозреваете мою жену в пристрастии к наркотикам!
Не обращая внимания на его гнев, Хеллман быстро и ловко пристроил электроды к вискам Полли и включил аппарат. Он снял указания три раза подряд, прежде чем убедился в их полной идентичности. Реакция была позитивной!
— Ты приняла большую дозу маркаина, Полли, — сухо констатировал доктор. Где ты его взяла?
— Да я никогда в жизни…
— Да что вы такое говорите…
Возмущенные возгласы супругов прозвучали одновременно. Тони позволил себе расслабиться.
— Очень хорошо. Смею утверждать, что проверка на детекторе лжи вам не нужна. Отсюда проистекает логический вывод: маркаин в бобы подложил кто-то третий. Вопрос в том, кто это сделал и по какой причине?
— Неужели люди добровольно принимают наркотики, чтобы увидеть и испытать такое? — с ужасом прошептала Полли.
— У тебя реакция нормальной женщины с уравновешенной психикой, — пояснил Хеллман. — А маркаинисты, как правило, — это люди с ущербным или извращенным складом ума. Поэтому они способны извлекать из своих видений особого рода наслаждение, второго не понять и не оценить здоровому человеку.
— И слава Богу! — энергично кивнула Полли.
— Так что же нам теперь делать? — вмешался Джим.
— Первым делом я постараюсь раздобыть для вас несколько бутылочек с сосками и немного козьего молока. Кормление грудью отменяется минимум до следующей недели. В твоем молоке неизбежно окажется маркаин, Полли. Ты же не хочешь, чтобы малыш стал наркоманом, правильно?
— Нет, только не это! — содрогнулась молодая женщина. Тони усмехнулся.
— Придется еще придумать какое-нибудь приспособление для сцеживания зараженного молока, иначе оно может вообще пропасть. Но с этим можно подождать до утра.
— А как же… — негодующе начал Джим.
Доктор резко повернулся к нему и смерил взглядом, заставившим Кендро-старшего проглотить язык на полуслове.
— У тебя будут другие предложения? — ледяным тоном осведомился Хеллман. — Если так, я готов их выслушать.
Джим надолго задумался, потом смущенно выдавил:
— Ну-у, я не знаю…
— Вот и я не знаю. Я врач, а не сыщик! Я могу только выписать рецепт и найти людей, которые сделают все, что нужно для ребенка, к завтрашнему утру.
Перед уходом он заглянул в детскую, где в колыбельке мирно спал Санни здоровый, красивый малыш. Возможно, предыдущий эпизод, когда Полли видела за окном живого марсианина, тоже объясняется тем, что кто-то подсыпал ей в пищу маркаиновую пыль. В тот раз, правда, у нее не было рвоты, но, с другой стороны, и доза могла в тот раз быть поменьше. Ладно, со всем этим будет время разобраться позже, а пока ему следовало поторопиться: уже через несколько часов маленький Санни Кендро снова захочет есть.
— Джим, тебе стоит заглянуть к Анне и сказать ей, что бутылочки понадобятся уже сегодня. И заодно постарайся раздобыть немного молока. Если нигде не задержишься, мы успеем его вскипятить и приготовить молочную смесь до того, как Санни проснется.
— Молока? — тупо повторил Джим.
— Молока. Козьего. Ты что, не знаешь, как это делается?
— Вообще-то я доил только коров, — почесал в затылке Кендро, — но думаю, справлюсь и с козой.
— И еще одно, — бросил доктор вдогонку Джиму, уже взявшемуся за дверную ручку. — Нам нужны соски. Найди Боба Кармайкла и скажи ему. Полагаю, он придумает, как их изготовить.
— Хорошо, — кивнул Джим и скрылся за дверью.
Когда появилась Анна Виллендорф с первой из миниатюрных бутылочек, козье молоко уже грелось на спиртовке.
— Остальные пока охлаждаются, — объяснила она. — Могу я еще чем-нибудь помочь, Полли?
— Даже не знаю. Нет, наверное. Доктор показал мне, как делать смесь, а больше ничего и не нужно. Очень мило с твоей стороны, что ты так помогла нам с бутылочками. Мне так неудобно, что приходится беспокоить столько людей посреди ночи, но я… — Она запнулась и беспомощно замолчала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});