— Тессэ! Подожди! Вернись!
Молодая женщина обернулась и дождалась, пока Ройан подбежит к ней. Пока две женщины стояли и тихо разговаривали, Николас потерял к ним интерес и принялся изучать далекий силуэт гор. Стоило ему увидеть, как густеют грозовые облака над вершинами, становясь более тяжелыми и зловещими, чем даже несколько дней назад, как на душе у него помрачнело. Дожди скоро начнутся. Вопрос только в том, действительно ли у них будет столько времени, сколько они полагают. Или нагрузка на плотину станет угрожающей и поднимающаяся вода заставит экспедицию покинуть ущелье.
Харпер снова повернулся к тропе и увидел, как Ройан передает что-то Тессэ, а та кивает и прячет листочек в карман штанов. Наконец женщины тепло обнялись, и эфиопка двинулась прочь. Ройан же осталась стоять посередине дороги, пока ее подруга не скрылась за холмом. Потом она медленно вернулась к ожидающему Николасу.
— В чем было дело? — спросил он, и Ройан загадочно улыбнулась в ответ.
— Женские тайны. Есть вещи, о которых вы, грубые мужланы, и не догадываетесь. — Когда Николас посмотрел на Ройан, приподняв бровь, она смилостивилась и ответила: — Тессэ попросит Джеффри Теннанта передать маме, что со мной все в порядке. Я не хочу, чтобы Джорджина беспокоилась из-за меня.
Спускаясь к временному лагерю на каменном уступе возле заводи Таиты, Николас размышлял, как по счастливой случайности телефон матери был записан на бумажке у Ройан и почему же ей внезапно захотелось сообщить о себе.
«Интересно, что она решила на самом деле? — подумал Харпер. — Придется попробовать вытянуть это из Тессэ по возвращении».
Ройан предпочла бы оставаться не в лагере, а в самой гробнице, чтобы быть ближе к надписям, над которыми работает. Но Николас настаивал, чтобы они спали на открытом воздухе, а уступ находился ближе всего к их рабочему месту.
— Затхлый воздух гробницы скорее всего очень вреден, — заявил он. — Пещерная болезнь — серьезная опасность в этих древних местах. Говорят, что от нее погибли некоторые люди Говарда Картера, работавшие в могиле Тутанхамона.
— Споры плесени, которые вызывают пещерную болезнь, размножаются в помете летучих мышей, — возразила она. — В гробнице Мамоса их нет. Таита слишком плотно ее запечатал.
— Ну ради меня, — умолял Николас. — Нельзя работать там, внизу, без конца. Я хочу, чтобы ты выходила на поверхность. Хоть на несколько часов в день.
Ройан пожала плечами.
— Только ради тебя, — согласилась она. Однако, добравшись до низа лесов, Ройан удостоила свое новое жилье одним только взглядом и немедленно устремилась к плотине и входу в подземный туннель.
Они превратили площадку лестницы снаружи входа в гробницу в мастерскую. Ройан разложила рисунки, фотографии и справочники на деревянном столе, сколоченном для нее Ханситом. Сапер поставил один из прожекторов, чтобы ей было достаточно света для работы. Возле одной стены друзья сложили армейские ящики с восьмью священными статуями. Николас настаивал на размещении находок там, где их можно полноценно охранять. Вооруженные люди Мека все еще несли круглосуточное дежурство возле моста через сток.
Пока Николас завершал фотографирование стен длинной галереи и пустого погребального зала, Ройан сидела за столом, трудясь над бумагами много часов, делая записи и вычисления в блокнотах. Время от времени она вскакивала и мчалась через дыру в белой штукатурке к длинной галерее, чтобы изучить каждую подробность украшенных стен.
Когда это случалось, Николас отрывался от фотоаппарата и смотрел на Ройан с некоторым умилением. Она была так поглощена своим делом, что не замечала ни его, ни кого бы то ни было еще. Англичанину не приходилось раньше видеть ее в подобном настроении, и такая работа потрясала Харпера.
Когда Ройан провела за изучением надписей пятнадцать часов без перерыва, он отправился вытаскивать ее из пещеры. Несмотря на протесты, Николас потащил ее по туннелю к пруду, где их ожидал горячий ужин. После него англичанин отвел ее в домик и заставил лечь на надувной матрас.
— А теперь ты будешь спать, Ройан, — велел он. Николас проснулся, услышав, как она тихонечко вышла из соседнего домика и крадется по уступу к входу в гробницу. Он посмотрел на часы и с ужасом увидел, что они спали только три с половиной часа. Англичанин быстро побрился, проглотил кусок обжаренного инжира с чаем и отправился следом за Ройан под землю.
Она стояла в длинной галерее перед пустой нишей святилища, где некогда находилась статуя Осириса. Она была так поглощена размышлениями, что не услышала шагов баронета и подпрыгнула от неожиданности, когда он коснулся ее руки.
— Ты напугал меня, — упрекнула она Харпера.
— Куда ты так смотришь? Что ты открыла?
— Ничего, — быстро сказала Ройан, а потом прибавила: — Не знаю. Это просто идея.
— Давай же! Что ты задумала?
— Мне проще показать. — Она отвела его обратно к столу на каменной площадке и аккуратно разложила перед собой блокноты, прежде чем продолжить говорить. — Последние несколько дней я проглядывала материалы со стелы на могиле Тануса, выбирая все цитаты, которые относятся к классическим книгам — «Книге дыхания», «Книге врат» и «Книге Тота», и выписывая их в одну тетрадь. — Ройан показала пятнадцать страниц, исписанных мелким почерком. — Это древние материалы, не принадлежащие перу Таиты. Пока что я отложила их в сторону. — Она закрыла блокнот и взяла другой. — А эти строки относятся к четвертой стороне стелы. Здесь я не узнаю ничего из классических книг. Это длинный список цифр и фигур. Может быть, некий код? Я не уверена, но у меня появились идеи, к которым я вернусь позже. А вот это, — Ройан показала на следующие записи, — свежий материал, о котором я тоже не читала в классических трудах. Большая часть, а может, и все — творение Таиты. Если он оставил дальнейшие подсказки, то они должны быть здесь, в этих секциях.
— Например, чудесная цитата, описывающая розовые интимные части богини? — улыбнулся Николас.
— Не удивлена, что ты не забыл этой фразы. — Ройан слегка покраснела и не стала поднимать глаза от записей. — Посмотрим на цитату в начале третьей стороны стелы, озаглавленной Таитой как «осень». Это первая сторона, привлекшая мое внимание.
Николас наклонился к ней и прочел иероглифическую надпись вслух:
— «Великий бог Осирис делает первый шаг в соответствии с правилом четырех быков. У первой колонны он приносит первое свидетельство неизменному закону доски». — Он поднял голову. — Да, я помню эту цитату. Таита говорит о бао, игре, так страстно им любимой.
— Правильно. — Ройан выглядела несколько смущенной. — Помнишь, как я рассказала тебе о сне, в котором я видела Дурайда в одной из комнат гробницы?