патока.
Глава сорок восьмая
Девять месяцев спустя…
22 декабря, 16:08, Атланта
Мия шла в сторону парковки, стремительно покидая территорию университета. Через три часа ей нужно было быть в аэропорту, а она так и не собрала толком багаж. Любая вещь казалась ей неуместной на Ханукальной-Рождественской трапезе или слишком кричащей, неподобающей для того, чтобы носить в трауре по жениху. Хотя годовщина смерти Рика была два месяца назад, Мия все равно не хотела вызвать и малейшего осуждения Эйлин. Она до сих пор не могла до конца понять, почему пытается угодить приемной матери, обидевшей её почти год назад, в день оглашения приговора. Наверное, потому что до сих пор чувствовала вину за смерть Рика и за Бена, за его разжалование и увольнение из армии. Пусть даже её психотерапевт не переставал уверять, что она не ответственна за поступки других людей, чтобы кто бы то ни было считал её виновной в их действиях.
А что насчет её действий? Она тяжело вздохнула, поворачивая ключ зажигания. Что насчет того, какую боль она причинила Бену, не считая тех неприятностей, которые доставила ему? Дважды она дала ему надежду и дважды отняла её у него. Второй раз, правда, не по своей воле. Но в тот момент Мия хотела верить, что так нужно.
Горькие слова Эйлин так и звучали в её голове в день, когда ей пришлось сказать ему в трубку:
— Я долго думала об этом и… Мы не можем быть вместе.
Она зажала рот ладонью, чтобы подавить вопль, глотая слезы. Если бы Бен был рядом в этот момент он бы понял, что она так не думает. На том конце провода наступила полная тишина. Это было даже хуже, чем если бы он кричал на неё, обвиняя во всех смертных грехах. Мия хотела, чтобы он кричал. Всё, что угодно, лишь бы не безмолвие.
— Бен? — позвала она его, когда молчание слишком затянулось.
— Да, я здесь. Просто… Нет… Не важно. Я всё понимаю.
«Нет, не понимаешь», — обреченно подумала она, прикрыв веки в немом бессилии.
— Прости меня, но ты достоин большего, — в этот раз она сказала правду.
Она действительно думала так. До сих пор.
— Мия…
— Мне пора. Прости еще раз, — прошептала она, а затем положила трубку.
Даже сейчас, спустя столько месяцев, она не могла вспоминать этот момент без боли в сердце. Она надеялась, что поступила правильно. Во всяком случае очень хотела верить в это. Ведь Бен и правда заслуживал большего. Так она и ответила Роуг на вопрос, почему она не попыталась построить отношения с Беном.
«Когда я думаю о Бене, я понимаю, что он— всё, чего я когда-либо желала в парне. Но после, глядя на себя, понимаю, что он достоин большего».
Мия понимала это умом, но сердце эгоистично желало его рядом с собой и больше ни с кем. Она не стала посвящать Роуг во все подробности этой непростой ситуации, умолчав о ссоре с приемной матерью. Она вообще страшно удивилась, когда подруга вдруг завела тот разговор.
На День Благодарения они обе остались дома. Мия собиралась лететь в Мэдисон по приглашению Эйлин, но в последний момент передумала и решила остаться, несмотря на то, что приемная мать попросила у неё прощения на кладбище в годовщину дня смерти Рика, и они вроде как помирились.
— Ты не хочешь ехать из-за Бена, не так ли? — спросила её Роуг. — Он же будет там?
Это было главной причиной, но было и еще кое-что: она всё еще была обижена на приемную мать за её слова. Мия покраснела и опустила взгляд, а сердце ускорило ритм. Они ведь никогда не обсуждали Бена с момента, как она окончательно вернулась в город. Она прекрасно помнила, что тот понравился Роуг, и знала, что не выдержит, если подруга попросит её как-то свести их.
— Да брось ты, я сразу поняла, что вы неравнодушны друг к другу, — видя её смущение, попыталась подбодрить её та. — Хоть и пытались это скрыть. Каждый раз, когда Бен говорил о тебе, у него так горели глаза, в общем… С настоящими братьями так не бывает. Я видела, как ты ревновала его, у тебя на лице все было написано. И потом Джина сказала мне, что видела тебя ночью тогда.
Мия покраснела бы сильнее, если бы могла. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Но с того момента они больше не возвращались к этой теме. И Мия надеялась, что и сегодня перед отъездом в аэропорт Роуг не будет приставать с вопросами и давать советы.
За своими размышлениями она не заметила, как подъехала к их дому.
После той памятной ссоры с Эйлин, Мия не знала, что дальше делать и куда девать себя. Она чувствовала себя преданной. Самый близкий человек ранил её в самое больное место. Но даже это было не самым ужасным. Самое ужасное заключалось в том, что Мия знала, что отчасти Эйлин была права: она погубила её мальчиков. Рик лежал в могиле, а Бену светила тюрьма. В какой-то момент Мия даже малодушно помышляла о смерти.
Со своими вещами она направилась пешком к единственным людям, которых она знала в городе. К Роуг и Джине. С тех пор они жили втроём. Постепенно Мия перевезла всё, что осталось в кампусе к ним на квартиру. Учебный год был потерян в любом случае, поэтому она устроилась на работу по вечерам обратно в свой бар, а днем помогала в благотворительной столовой для бездомных, применяя навыки, полученные в «Центре Святой Анны». Летом она вновь побывала там, наконец увидев своими глазами ту красоту, о которой ей все говорили. Она искала утешения и покоя, надеясь, что аура бывшего монастыря, если не поможет ей найти путь к прощению, то избавит от леденящего душу страха вновь быть похищенной, который лишь усилился со дня ссоры.
Нигде Мия больше не чувствовала себя в безопасности. Ей всё время казалось, что в любой момент за ней придут и силой уведут куда-то, где будут пытать. Не важно, где она находилась — дома, на работе или