настоятельно рекомендовали не отказываться от программы защиты свидетелей. Но она была тверда в своём решении.
«Воля ваша, Мия», — как-то обреченно сказала ей специальный агент. — «Мы, конечно, спрячем Вас до разбирательства в безопасном месте. Но там у Вас не будет круглосуточной охраны, ибо лишь вступившие в программу могут рассчитывать на надежное убежище, ведь государство выделяет немалые деньги на это. Надеюсь, Вы понимаете о существовании вероятности, что вас могут убить, и при этом мы ничего не сможем с этим сделать».
— «Я понимаю», — ответила она ей, тяжело сглотнув.
Так она и оказалась здесь. Её привезли в этот центр отдыха, бывший монастырь, в канун Рождества. Только в этот раз не было бронированного, тонированного фургона, а самый обычный седан. Колония привезла её вместе с тем мужчиной из ATF.
Их встретил уже осведомленный дьякон по имени Дейв и тут же провел их в её комнату. Когда Колония сказала, где спрячет её, Мия представляла себе самый настоящий монастырь с холодными, аскетичными кельями с каменными стенами, на которые ничего нельзя вешать кроме распятия, и жесткой постелью без матраца. Каково же было её удивление, когда она увидела самую обыкновенную, правда скромную комнату отеля. В помещении было пластиковое окно и батарея, шкаф, односпальная, на вид комфортная для сна кровать, прикроватная тумбочка с лампой в абажуре, небольшой стол с двумя стульями и кресло. Телевизора правда не было. Это единственное, что отличало эту комнату от гостиничного номера. Дьякон Дейв пояснил, что монастырь уже давно не используется по своему прямому назначению. Он был переделан в дом отдыха для «добрых христиан, ищущих уединения».
«Здесь также проводятся выездные семинары для старшеклассников. Не только католических школ», — рассказывал он.
Колония установила на лодыжке Мии отслеживающий браслет, пояснив, что так они будут следить за её передвижениями, и, если её похитят и попытаются избавиться от браслета, об этом тут же станет известно.
— Не покидайте территорию монастыря, — наказывала ей Калония. — В городе может быть небезопасно. Единственная охрана, которой мы можем Вас обеспечить — это местный шериф, которому мы рассказали о Вас. Он обещал в свободное время патрулировать окрестности, но это, считайте, — ничего, ибо он шериф целого округа.
— Никому не называйте Вашего настоящего имени и вообще никому ничего не рассказывайте. Придумайте себе что-нибудь, если вдруг местный персонал начнет задавать вопросы. Всю правду о Вас знает лишь дьякон Дейв. Через него мы будем держать связь. Если Вам что-то понадобится, обращайтесь к нему.
— И еще кое-что, Мия. Воздержитесь от всяческих контактов с семьей и друзьями. Старайтесь не использовать Интернет и уж тем более проверять свои социальные сети. Вас так могут отследить. Я понимаю, искушение велико, но это для Вашей же безопасности. Мы с нашей стороны сделали всё, чтобы обезопасить Вас.
— Я до сих пор не разговаривала с приемной матерью, — произнесла она впервые за весь разговор. — Она, наверное, волнуется. Мы не разговаривали с Дня Благодарения. Она знает о произошедшем?
— Да, она в курсе. Мы устроим вам с ней разговор, но только через пару недель, если все у Вас тут пойдет хорошо.
— Спасибо.
— Будем на связи. И, держитесь, Мия. Еще ничего не кончилось.
В её распоряжение ей отдали самую дальнюю комнату в здании бывшего монастыря, что располагалась на третьем этаже. Никто не обратил внимания на её приезд, ведь в эту пору «Центр» принимал немалое количество посетителей, приехавших сюда непосредственно к Рождеству. Дьякон Дейв провел ей небольшой тур по «Центру» и его окрестностям, рассказывая его историю и объясняя местные правила. Он показал ей конференц-залы, оборудованные всем необходимым для проведения презентаций и бесед, библиотеку с несколькими компьютерами-бомбами, которые были подключены к интернету. Последним пунктом экскурсии была столовая.
— Каким именем ты хочешь представиться? — спросил он, прежде чем они вошли туда.
Мия растерялась, ведь она совсем не думала об этом.
— Вы хотите представить меня кому-то?
— Да. На время, что ты пробудешь здесь, я дам тебе работу. Будешь помогать в столовой. Для персонала это будет прекрасным объяснением твоего проживания здесь.
Работающие в «Центре» люди оказались очень чуткими. Никто не расспрашивал её о её прошлом. К ней относились тепло и с пониманием, даже когда у неё что-то не получалось. За всё время пребывания здесь, никто ни разу не повысил своего голоса, даже в самые напряженные дни работы.
Мия не сомневалась, если Бог и существовал, то он определенно благословил это место. Здесь присутствовала своя аура благодати и умиротворения. Персонал — жители местного городка — приходили на работу с улыбкой, которая не сходила с их лиц, невзирая на жар и душащую влажность кухни, на несметное количество грязной посуды и беспорядка в столовой, который оставляли после себя школьники. Она ни разу не слышала, чтобы кто-то из работающих здесь людей жаловался на жизнь или на саму работу. Часто во время трудового процесса они пели религиозные песни. К удивлению Мии, те действовали на неё успокаивающе. В такие моменты она забывала на некоторое время о своих горестях, а не отпускающее чувство страха исчезало. Но даже в такие моменты она не переставала думать о Бене и о том, что ждет их дальше.
Работы в «Центре» хватало, несмотря на зиму. Каждую неделю к ним приезжали школьники на семинары, оставаясь на несколько дней. У Мии был очень плотный график, начинающийся в пять утра, из-за чего приходилось очень рано вставать. Она помогала готовить, сервировала столы к завтраку, а после убирала грязную посуду, помогая её мыть, и занималась сервировкой к обеду, который подавали в двенадцать пополудни. Её перерыв наступал лишь после того, как все обеденные тарелки были убраны и вымыты, то есть около трех часов дня. В четыре она снова начинала работать, помогая с сервировкой и готовкой ужина, который подавали в половине шестого вечера. После такого долгого и изнурительного дня у неё ни на что не оставалось сил, даже на водные процедуры и обычно в девять вечера она уже спала мертвым сном. Лишь спустя две недели, когда она наконец вошла в режим, Мия стала посещать библиотеку по вечерам и даже гулять по окрестностям во время своего послеобеденного перерыва.
Так прошли Рождество с Новым Годом и её двадцать первый