Кто же был демиургом развала? Кто обладал стратегическим мышлением и организационными возможностями, сломившими хребет СССР? Этим демиургом был КГБ СССР. Только КГБ стратегическими операциями мог разрушить социалистический лагерь, объединить Германию, убить Чаушеску, организовать „бархатные революции“ в Восточной Европе. Только КГБ мог координированно создавать „народные фронты“ в Прибалтике и на Кавказе, управлять конфликтами на всей территории СССР. Только он мог строить многопартийную систему, рождавшую партии типа ЛДПР. Только КГБ мог учреждать совместные предприятия с западными фирмами, закачивая в них государственные деньги, создавая новый экономический уклад. В недрах КГБ велись закрытые дискуссии, на которых обсуждалась возможность „сброса“ национальных окраин, отказ от „имперского пути развития“, переход к „национальному государству“, что на практике означало разрушение СССР. Госбезопасность была представлена в ГКЧП Председателем КГБ В.А. Крючковым, на которого возлагалась задача ареста Ельцина, создание информационного сопровождения ГКЧП, реализация серии оргмероприятий, стабилизирующих положение в республиках. Но „Альфа“ так и не получила приказа, оставив Ельцина на свободе. Молчали кремлевские телевидение и пресса. А Крючков в дни ГКЧП ездил на тайные свидания с Ельциным.
Со времен Андропова КГБ захватил власть в стране, одолев КПСС. Тогда же началась „конвергенция разведок“ СССР и Америки, в недрах которой возник проект устранения социализма с мировой арены. Андропов, умирая, нашел исполнителя этого проекта, ставропольского карьериста, который стал агентом двух объединенных спецслужб. Его поездка к Тэтчер была „великими смотринами“. Восторженные приемы в цитаделях капитализма были признаком включения его в „мировой клуб“ Его встреча с Рейганом в Рейкьявике была сдачей СССР стратегическому противнику. И не надо верить пропаганде либералов о естественном конце СССР. Это было убийство продолжительностью в десять лет»[833].
И это истина — в противоположность многочисленным мифам. А мифы — до сих пор сыпятся со всех сторон: «„Пятая колонна“ планомерно вела свою политику в обществе. Видите, как получилось: даже высшие офицеры КГБ не смогли ей противостоять, они попросту прозевали внутренних врагов…»[834]. Прошло 18 лет, а они все про то же. Со своим мнением!
Еще: «Горбачев, вместо того чтобы подавить антигосударственный заговор, сам стал его участником. Более того, пользуясь правами главы государства, он вовлек в него значительную часть государственной машины, и прежде всего КГБ»[835]. Тот же миф, только на новый лад. Просто автору не попадалась на глаза информация, что первое лицо может быть… агентом собственной спецслужбы.
Глава 20
КГБ против КГБ, или последний выстрел в спину своим
Состояние: война всех против всех
Речь теперь пойдет о том, как уничтожался КГБ СССР. Делалось это как изнутри, так и извне.
Можно посмотреть на это явление и немного пошире, — на общем диалектическом уровне. Есть в этом что-то характерное для всех социальных систем. И любой из наших читателей может здесь либо увидеть себя, либо почерпнуть что-то на перспективу, ибо жизнь велика в своих проявлениях и полна неожиданностей, — так или иначе, но с этим придется столкнуться. Есть виды работы, где противоречия заложены изначально. Часть общества и государства не может существовать вне каких-то раздоров. Таких институтов немного, но они есть. Это — политика, это — армия, это — силовики, это — мафия, это — бизнес. У каждого из них свой враг, находится ли он за пределами государства, либо внутри него. А у государственных деятелей они находятся и внутри, и вне. Это аксиому мы разберем поподробнее.
Политическая оппозиция предполагает видение врага в существующем строе — и она с ним борется, но для успешного парирования его усилий «охранка» засылает в ряды оппозиции своих агентов и провокаторов. И вот уже революционеры должны больше страдать от действий врага в тылу, чем по фронту. У армии в своем тылу потери от диверсантов и партизан теоретически могут быть равными «фронтовым», а удары наносятся внезапнее и болезненнее. В мирное время армия уничтожается изнутри — от «дедовщины». В военное время тоже всякое бывает: и ПВО сбивает родные самолеты, и артиллерия накрывает залпом свою же пехоту. Полководцам, победившим внешнего врага, не погибшим на поле боя, а отставленным правящей притворной камарильей, счет идет со времен Ганнибала. Судьба Жанны д'Арк вообще уникальна и незабываема. Н. Бонапарт почти сразу после триумфа Тулона был заключен в тюрьму. Командир прусского гусарского полка Ф.-Б. фон Шилль вел партизанскую войну против Наполеона после оккупации им Пруссии, был разбит голландскими и датскими войсками, убит на поле боя, а его офицеры расстреляны по приговору немецкого же трибунала. A.A. Зиновьев несколько раз вспоминал, как в 1941-м его укоряли за то, что… стрелял в немцев тогда, когда все вокруг сдавались без единого выстрела. Такое вот «прокляты и убиты». Если не одно, так другое, если тебя не убьют, то проклянут. Живейший пример этому — ветераны Великой Отечественной войны: те, что уцелели от пули немцев, потом проклинались пресловутыми «демократическими» СМИ много лет спустя.
Комиссар полиции (предположим) может ожидать чего-то от главаря местной мафии. Он может ожидать этого же от любого уголовника рангом ниже, ну а если ему наносят удар сзади: скажем, его руководитель, — на этом сюжете построена добрая половина детективов. Вся полиция мира запрограммирована на борьбу с преступностью, и лишь ее небольшая часть — в нынешней России это управления и отделы собственной безопасности — направлена на соблюдение чистоты в собственных рядах. Каков может быть ущерб от «внутренней угрозы», показано в книге Р. Валле «Прощай, полицейский!». Обыватель тоже опасается преступников, но часто они являются в образе «родной» милиции. Мафия то же самое: гуляет на свободе до тех пор, пока ее не сдаст кто-то из «своих»…
Еще ситуация: директор, наиболее успешно работающий в фирме, активно продвигающий товар на рынке против воли конкурентов, вдруг оказался «съеденным» коллегами: фирма терпит крах — ну, туда ей и дорога…
Спортсмен на Олимпийских играх готовится к соревнованиям со своими коллегами из других стран и побеждает, а потом подключаются судьи, медики и допинговая комиссия — сколько наши потеряли на этом медалей? — пора открывать счет…
Репортеры и писатели теряют все силы в погоне за информацией, а потом их ждут суровые, кривящие губы цензоры в редакциях и издательствах.
И ничего другого не остается, кроме как сказать: «И ты, Брут?» (Гай Юлий Цезарь), либо: «Кругом и измена, и трусость, и обман» (Николай II). Все большую роль начинает играть феномен, когда специально подготовленная, сильная агентура уходит из-под контроля. Записные конспирологи немудрено называют такое явление «змея, кусающая себя за хвост». Так мы часто оказываемся в перевернутом мире. А там свои закономерности. В социуме идет незаявленная война. И фактор № 1 здесь — неожиданность от удара в спину. Самое неприятное в этом то, что ты ждешь чего-то угрожающего от официального противника, но только не по другим азимутам. Можно это сделать извне и искусственно, использовав силу противника, которая будет направлена на его же собственное уничтожение. Судьба так распоряжается часто, что жизнь разводит вчерашних друзей неразлей-вода по разные стороны баррикад. Из двух словосочетаний «заклятые враги» и «неразлучные друзья» родилось новое словосочетание «заклятые друзья». Несмотря на разницу в ситуациях, природа одинакова. А если сказать одним словом, то какая-то диалектика диалектики получается. Вернемся же к конкретному…
Мы начали свою книгу, если помните, с того, что привели несколько примеров того, как охранники сами уничтожали своих королей и президентов. Но удача в такой операции будет мало возможна, если у жертв есть хоть кто-то, кто остается им предан. Задача в этом случае не снимается, а разбивается на два этапа: нужно сначала убрать верных охранников, а потом уж приступать к собственно цели. Все это, только в большем масштабе, и было в год окончания «перестройки».
Наступил последний акт организационной войны. На этот раз против самого КГБ. Если представлять себе, что это такое, нужно будет указать на следующее. Обычную войну будет легко представить себе с помощью географической карты, где можно будет отмечать флажками захваченные противником или освобожденные нашими войсками населенные пункты и территории. Организационную же войну легче всего будет представить с помощью огромной — во всю стену — блок-схемы, в которой квадратиками, овалами, другими значками, вертикальными стрелочками и горизонтальными линиями будут указаны государственные органы управления, все министерства, ведомства, территориальные органы, и их функционально-структурные подразделения. Чтобы понять события августа — декабря 1991 г., надо было бы создать такую схему и красным цветом обозначать уничтожаемые структуры: со временем бы вся стена стала бы красного цвета — прямо как на кладбище Пер-Лашез. Особенно много кровавого было бы на том месте, где нам угодно разместить подсистему безопасности СССР.