Читать интересную книгу Слова сияния - Брендон Сандерсон

– Опять проверки? – вздохнул Каладин.

– У нас есть время, – ответил Сигзил. – Кроме того, полагаю, что Камень захочет посмотреть, не упадешь ли ты все-таки лицом вниз.

– Ха!

– Хорошо, – согласился Каладин. – Но я собираюсь осушить несколько сфер, которые мы используем для освещения.

Он посмотрел на маленькие кучки на слишком чистой земле.

– Кстати, почему вы расчистили мусор в этой части ущелья?

– Расчистили? – переспросил Сигзил.

– Ага, – ответил Каладин. – Можно было не убирать здесь останки, даже если это просто скелеты. Ведь...

Он замолк, когда Сигзил поднял сферу и направил ее на стену, осветив кое-что, не замеченное Каладином прежде. Глубокие борозды, содранный мох и царапины на камне.

Скальный демон. Один из громадных большепанцирников прошел здесь и смел все со своего пути.

– Я не думал, что они подходят так близко к лагерям, – сказал Каладин. – Может быть, какое-то время нам не стоит тренировать здесь новичков, просто на всякий случай.

Остальные кивнули.

– Он ушел, – проговорил Камень. – Иначе нас бы уже давно съели. Это очевидно. Так что вернемся к тренировкам.

Каладин кивнул, хотя те борозды не давали ему покоя всю тренировку.

* * *

Несколько часов спустя они привели усталую группу бывших мостовиков назад к баракам. Мужчины из Семнадцатого моста выглядели обессиленными, но казались более живыми, чем до того, как спустились в ущелья. Они оживились еще больше, когда добрались до бараков и обнаружили одного из поваров, помощника Камня, который готовил для них огромный котел рагу.

Когда Каладин и Тефт вернулись к Четвертому мосту, уже совсем стемнело. Еще один помощник Камня тоже занимался рагу, а сам Камень, подошедший немного раньше, чем Каладин, пробовал и критиковал стряпню. Позади рогоеда маячил Шен, собирая миски.

Что-то было не так.

Каладин остановился на границе света, отбрасываемого костром, и Тефт замер за его спиной.

– Что-то не в порядке, – сказал Тефт.

– Ага, – согласился Каладин, изучая людей.

Они все сгрудились с одной стороны костра, некоторые сидели, другие стояли, образовывая группки. Их смех казался натянутым, а позы – нервными. Когда тренируешь людей сражаться, они начинают использовать военные стойки каждый раз, когда чувствуют себя некомфортно. Что-то на другой стороне костра представляло собой угрозу.

Каладин ступил в свет и обнаружил сидящего мужчину в новенькой форме, опустившего руки по бокам и склонившего голову. Ренарин Холин. Странно, но он немного покачивался взад-вперед, уставившись в землю.

Каладин расслабился.

– Светлорд, – проговорил он, делая шаг вперед. – Вам что-то нужно?

Ренарин вскочил на ноги и отсалютовал.

– Я хотел бы служить под вашим командованием, сэр.

Каладин мысленно застонал.

– Давайте отойдем от костра и поговорим, светлорд.

Он взял худощавого принца под руку и увел его подальше от посторонних ушей.

– Сэр, – начал Ренарин тихим голосом, – я хочу...

– Вам не следует называть меня «сэр», – прошептал Каладин. – Вы светлоглазый. Шторма, вы – сын самого могущественного человека в восточном Рошаре.

– Я хочу вступить в Четвертый мост, – сказал Ренарин.

Каладин потер лоб. За то время, пока он был рабом и решал гораздо более важные проблемы, он позабыл, какой головной болью оборачиваются любые дела с высокородными светлоглазыми. Когда-то Каладин считал, что слышал самые нелепые из их смехотворных требований. Похоже, он ошибался.

– Вы не можете вступить в Четвертый мост. Мы – телохранители вашей собственной семьи. Что вы будете делать? Охранять сами себя?

– Я не буду обременять вас, сэр. Я буду усердно трудиться.

– Я не сомневаюсь, Ренарин. Слушайте, почему вы хотите в Четвертый мост?

– Мой отец и брат, – тихо ответил принц, спрятав лицо в тени, – они воины. Солдаты. А я нет, как вы, наверное, заметили.

– Да. Что-то насчет...

– Физический недуг, – перебил Ренарин. – У меня слабая кровь.

– Так называют в народе множество различных состояний. Что у вас на самом деле?

– Я эпилептик. А значит...

– Да-да. Припадки идиопатические или симптоматические?

Ренарин застыл в темноте.

– Э-э...

– Болезнь вызвана какой-то специфической мозговой травмой, – пояснил Каладин, – или появилась без видимых причин?

– Она у меня с детства.

– Насколько серьезны судороги?

– Все не так уж плохо, – быстро ответил Ренарин. – Не так, как говорят остальные. Я не падаю на землю и не пускаю пену, как все думают. Моя рука дергается пару раз или бывают конвульсии, длящиеся несколько секунд.

– Вы остаетесь в сознании?

– Да.

– Возможно, что-то миоклоническое. Вам давали жевать горьколист?

– Я... Да. Не знаю, помогает ли он. Проблема не только в конвульсиях. Часто, когда они происходят, я сильно слабею. Особенно одна сторона моего тела.

– Хм, – пробормотал Каладин. – Полагаю, дело в судорогах. У вас появлялось когда-нибудь продолжительное снижение тонуса мышц, например, было невозможно улыбнуться одной стороной лица?

– Нет. Откуда вы знаете все эти вещи? Разве вы не солдат?

– Я немного изучал полевую медицину.

– Полевую медицину... применительно к эпилепсии?

Каладин откашлялся в кулак.

– Ну, я понимаю, почему вас не пускали сражаться в битве. Я видел раны, которые вызывали похожие симптомы, и хирурги всегда отстраняли таких людей от службы. Вовсе не позорно быть непригодным для сражений, светлорд. Не каждый мужчина должен быть воином.

– Конечно, – ответил Ренарин с горечью. – Мне говорят то же самое. А затем все возвращаются к сражениям. Арденты, они утверждают, что каждое призвание имеет значение, но в чем заключается их собственное учение насчет жизни после смерти? Что там ждет большая война за Залы спокойствия. Что лучшие воины в этой жизни будут прославлены в следующей.

– Если после смерти нас ждет большая война, – проговорил Каладин, – то я надеюсь попасть в Бездну. Там я смог бы урвать часик-другой для сна. Как бы там ни было, вы – не солдат.

– Я хотел бы им стать.

– Светлорд...

– Вам не обязательно давать мне какие-то важные задания, – зачастил Ренарин. – Я пришел к вам, а не в любой другой батальон, потому что большая часть ваших людей проводит время в патрулях. Если я буду патрулировать, то не окажусь в большой опасности, и мои припадки никому не причинят вреда. Но я хотя бы смогу увидеть, смогу почувствовать, каково это.

– Я...

Ренарин торопился высказать все, что было у него на уме. Каладин никогда не слышал столько слов от обычно спокойного молодого человека.

– Я буду подчиняться вашим приказам, – говорил Ренарин. – Обращайтесь со мной как с новичком. Когда я здесь, я не сын принца, не светлоглазый. Просто обычный солдат. Пожалуйста. Я хочу стать частью всего происходящего. Когда Адолин был моложе, отец заставил его прослужить два месяца в отделении копейщиков.

– Серьезно? – спросил Каладин, по-настоящему удивившись.

– Отец сказал, что каждому офицеру следует побывать в шкуре своих подчиненных, – ответил Ренарин. – Теперь у меня есть Осколки. Я буду участвовать в войне, но никогда не чувствовал, что значит быть настоящим солдатом. Думаю, я не смогу добиться большего. Пожалуйста.

Каладин скрестил руки, оглядев юношу. Ренарин выглядел испуганным. Очень испуганным. Юноша сжал руки в кулаки, хотя Каладин не видел той коробочки, которую принц часто вертел, когда нервничал. Ренарин начал было глубоко дышать, но стиснул челюсти и устремил взгляд вперед.

По какой-то причине ему было очень страшно прийти и попросить Каладина об услуге. Он все равно это сделал. Можно ли требовать большего от новичка?

«Неужели я действительно раздумываю?»

Ситуация казалось полной нелепостью. И в то же время одна из задач Каладина заключалась в том, чтобы защищать Ренарина. Если бы он смог вбить в него несколько серьезных приемов самообороны, они могли бы помочь ему выжить во время покушений.

– Может быть, следует заметить, – продолжил Ренарин, – насколько проще меня охранять, если я буду проводить время, тренируясь с вашими людьми. У вас их не так много, сэр. Возможность охранять на одного человека меньше должна выглядеть привлекательно. Единственное время, когда я буду покидать батальон, – тренировки с мастером меча Зейхелом.

Каладин вздохнул.

– Вы действительно хотите стать солдатом?

– Да, сэр!

– Тогда иди собери те грязные миски из-под рагу и помой их, – приказал Каладин, переходя на «ты», и указал жестом в сторону костра. – Потом помоги Камню вычистить котел и сложить кухонные принадлежности.

– Да, сэр! – воскликнул Ренарин с энтузиазмом, какого Каладин никогда не слышал от человека, которого назначили помогать на кухне.