Она распахнула дверь и легко побежала вниз по ступеням.
Псы рычали, оскаливались и прыгали, пока не согнали всех жителей за решётку в конце подвала. Они были так туго запихнуты туда, что некоторые даже испытывали трудности с дыханием.
Азур рассматривала их без симпатии. Они всё ещё смотрели на неё бешеными глазами, их лица ещё были серыми и фанатическими. Не было никакой надежды ни для кого из них.
Медленно она прошла вдоль железной решётки, смотря в лица тех с кем она выросла, которые сговорились с Хагеном, чтобы заставить её страдать.
Один из мужчин Вейнвальд просунул руку сквозь решётку и схватил её за грудь. Азур отпрянула, вспомнив, что Вейнвальд был самым стойким из молодых людей, которые искоса глядели на неё и желали ее.
"Проститутка, — проворчал он, — с костюмом, который требует изнасилования, чтобы завершить его. Иди сюда!"
Другой мужчина пытался схватить её, и Азур отступила на шаг или два. Никогда не были они настолько плохими, настолько дикими. Она прошла вдоль решётки дальше, пока не нашла хозяйку Гарланд. Ей было где-то около шестидесяти, и она без сомнения знала где… где…
"Где тело моей матери? — спросила Азур, подойдя достаточно близко, чтобы ухватить её за грудки. — Где Хаген похоронил её?"
Губы хозяйки Гарланд искривились, но в следующую минуту её лицо исказилось ужасом, когда сила Азур вторглась в её разум своими холодными пальцами.
Где? Где? Где? Где?
Хозяйка всхлипнула и её лицо исказилось от боли.
"Он похоронил шлюху под полом курятника, — Хозяйка изобразила презрительную улыбку. — Представь себе. Твоя мать лежит под двадцатилетним слоем куриного дерьма, Азур. Какое лучшее место она могла найти для вечного покоя?"
Азур отпустила её и отступила назад, её лицо побледнело. Хозяйка Гарланд сказала правду, Азур чувствовала это, и это было всё о чем она могла беспокоиться. Правда. Оскорбление не имело значения.
По крайней мере сейчас.
Азуре кивнула головой, пробежав глазами по лицам. Женщины усмехались, мужчины тяжело дышали. Руки чесались схватить её. Даже у четырёх или пятилетних горели глаза, а руки стремились схватить её.
"Я желаю вам удачи в ПослеЖизни," сказала она, "вам она несомненно понадобится."
Затем она повернулась и вышла из подвала.
Она отослала собак и коня ждать с Фарадей и Авар, а сейчас шла через деревню, отпуская всю скотину, которую находила, открывая двери и ворота, чтобы все имели шанс спастись. Звёзды знают, как живность заслуживает возможность убежать из этого тёмного подземелья.
Она подошла к курятнику в самом конце. Это был длинный путь от дома Хагена позади Зала для Служений, и он должно быть с трудом тащил тело её матери так далеко; но, наверное, ему кто-то помогал, и он, наверно, не хотел, чтобы его покой нарушил запах разложения матери, не так ли?
Она стояла снаружи долго, смотрела на это, и только, когда ветер дунул холодом в её лицо, она поняла, что плачет.
Мягкие рули обхватили её. Фарадей.
"Ш-ш-ш," она напевала, качая всхлипывающую Азур,"Ш-ш-ш, это здесь твоя мать лежит? Ну, поплачь, Азур, дай всему уйти, и когда всё уйдёт, тогда ты и я, мы сделаем это место подходящим для отдыха твоей матери."
"О, Фарадей!" рыдала Азур, "она не заслужила такого."
"Никто из нас не заслуживает всего что случается с нами, и некоторые матери лежат далеко от любви их семей." сказала Фарадей мягко, гладя Азур по волосам. "Пойдём, обсушим твои щёки. Что ты собираешься делать с этой деревней?"
"Разрушить её," сказал Азур резко, вытирая глаза. "И что ты делаешь здесь? Я думала, что ждёшь снаружи деревни, как я тебе сказала."
"Я нужна тебе, Азур. Ну, что присоединимся к остальным?"
Азур кивнула, и две женщины пошли рука об руку через деревню.
"Ты собираешься разрушить, то, где провела своё детство, Азур," сказала Фарадей, когда они поравнялись с группой Авар и хозяйкой, ожидавших на некотором отдалении от деревни. "Ты уверена, что хочешь это сделать?"
"Никогда не была ни в чём так уверена, Фарадей."
Перед тем, как они дошли до женщин, Азур повернулась к деревне, наложила стрелу на лук. "Месть Азур." сказала она и пустила стрелу.
Она поднялась высоко в небо, коснулась полуденного солнца, затем повернула остриё к земле, и наблюдатели могли видеть, как её наконечник зажёгся ярким пламенем, и начала падать так быстро, что даже с такого расстояния они могли слышать её низкое рычание.
Она падала точно на крышу Зала Служения.
"Хорошо," сказала Шра, когда увидела куда попала стрела, и Азур рискнула отвести глаза и улыбнуться ребёнку. Это было сделано за Раума и Шру, как и за Нию и Азур.
"Да," сказала Азур." очень хорошо.", и стрела нанесла удар.
Огонь пробежал по крыше зала, а затем, по мановению ока, здание взорвалось. Огонь и камни летели по воздуху, и везде, где они падали, дома взрывались а огороды исчезали. Горячий ветер дунул на женщин, и Фарадей должна была держаться за руку Азур, пока он не утих. Ветер пах разложением и зловонным дыханием болезни, и Фарадей удивлялась тому, какое зло жило под фундаментами домов и зала.
"Всё ушло сейчас," сказала Азур, "Всё ушло."
И вправду, когда дым и ветер утихли, деревни не было видно, она исчезла. Не осталось даже обломков. Всё, включая камни, испарилось.
И там длинная и гордая в центре круга опалённой земли, которая была Смиртоном, стояла стрела. Её остриё было погребено в земле.
"Сможешь ли ты найти могилу матери?" спросила Фарадей. "Может быть, надо было отметить её как-то."
"Не беспокойся, Фарадей," сказала Азур. "Пойдём, послеполуденные посадки ещё ожидают тебя."
Фарадей и хозяйка подозвали осликов, и они направили шаги к последнему саженцу посаженному утром. Когда Берсерб хотела последовать за ними, Фарадей сказала ей оставаться там, где она стояла. Шра вместе с другими женщинами Авар, просто уселась на землю — ждать.
Затем медленно и со всем возможным почтением, Фарадей продолжила посадку.
Внезапно, через час или два, она увидела, что Азур стоит перед нею.
"Здесь," прошептала Азур, Фарадей посмотрела вниз на место, где стояли ноги женщины, и глубоко вздохнула в изумлении.
Азур стояла в круге крошечных живых растений, которые только-только пробили поверхность почвы. Даже за то время, когда Фарадей смотрела, они расцветали и раскрывались, их лепестки были тёмно-фиолетовыми и такими прозрачными, что почти совсем не создавали тени. Лунные Дикие Цветы. Фарадей только слышала о них в легендах, хотя и знала, что они существуют.
Она подняла глаза на лицо Азур, оно было бледным и светящимся, глаза были большими и тёмными, такими, что Фарадей думала, что Азур на грани обморока, но после этого поняла, что Азур обернулась в такое количество силы, что её истинная сущность стала видна сквозь неё.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});