Читать интересную книгу Культура и мир - Сборник статей

Кроме того, с развитием массовой культуры, индустрии досуга появляется и обозначение «культура для молодых» (Левикова 2004: 99), которое зачастую в обыденном сознании подменяет собой представление о «молодежной субкультуре», а на данный момент можно выделить и понятия «культура для детей», «культура для пожилых людей». Основные отличия этого понятия от термина «субкультура» таковы:

– субкультура создается самими ее участниками «для себя», для внутреннего пользования, а «культура для» инициируется некой инстанцией (педагогической, коммерческой и т. п.);

– субкультура – по большей степени закрытое, элитарное объединение, «культура для» – явление массовое, которое пытается охватить всех людей определенной возрастной группы;

– по этой причине, если субкультура рассматривается как отделяющая человека от базовой культуры, от общества, то «культура для» как феномен массовой культуры, удерживает его в рамках базовой культуры, которое навязывает общество;

– элитарность субкультуры проявляется в том, что некоторые ее формы могут быть понятны только посвященным, массовость «культуры для» доступна большинству, апеллируя более к биологическим, нежели к интеллектуальным потребностям человека.

Возрастная субкультура и культура для определенного возраста всегда существуют параллельно, оказываясь при этом вплетенными в ткань базовой культуры общества, и, соответственно, частичной культурой. Если первая необходима для самореализации человека, то вторая выступает как форма институализации и управления определенной возрастной группой, удерживая ее в рамках общей базовой культуры. На данный момент развитая индустрия потребления позволяет говорить не только о таком явлении, как «культура для молодых», но и выделить внутри массовой культуры «культуру для детей», «культуру для взрослых», «культуру для пожилых людей».

Появление одновозрастных объединений рассматривается как реакция представителей данных возрастов на низкий статус в обществе, проявляясь как в возрастных сообществах, еще не достигших возраста социальной зрелости, так и прошедших его. Таким образом, среди субкультур, основанных именно на возрастном признаке можно выделить детскую, молодежную и субкультуру пожилых людей, в наше время пенсионеров. Их осознание и изучение как особых культурных форм произошло относительно недавно, отражая перемены, произошедшие в обществе во второй половине XX – начале XXI века, однако представляется, что в вышеуказанных возрастных сообществах всегда существовала потребность в формировании собственного культурного поля. Однако наиболее явную, организованную и институализованную форму этот феномен приобрел в результате ускорения темпа социокультурных изменений при переходе от индустриальной к постиндустриальной стадии развития. Отсутствие возможности быть социально активными для детей, молодежи и пожилых людей вынуждает их объединяться. Однако, если у детей в силу специфики их социализации существование в группе сверстников институционально обусловлено, то участие в молодежном движении является в большей мере добровольным выбором и немалая часть молодых людей остаются в рамках традиционного пути социализации. Общность же пожилых людей формируется, скорее вынужденно, в силу не столько желаемой изоляции пожилых от общества, сколько общества от пожилых людей, особенно, когда это институционально организованно в виде домов престарелых и тому подобных объединений.

Понятие детской субкультуры возникло в последние десятилетия в связи с ростом гуманизации и демократизации общественной жизни: Организацией Объединенных Наций в 1959 г. принята «Декларация прав ребенка», 1979 г. объявлен Годом ребенка, в 1989 г. по инициативе Польши была принята Международная Конвенция о правах ребенка – все эти акты послужили поворотом общественного сознания от понимания ребенка как существа, лишь готовящегося стать личностью, к признанию самоценности детства в развитии общечеловеческой культуры и возможности участия детей в различных сферах общественной жизни.

Детская субкультура в широком значении обозначает все, что создано человеческим обществом для детей и детьми; в более узком – смысловое пространство ценностей, установок, способов деятельности и форм общения, осуществляемых в детских сообществах в той или иной конкретно-исторической социальной ситуации развития. В общечеловеческой культуре детская субкультура занимает подчиненное место, и вместе с тем она обладает относительной автономией, поскольку в любом обществе дети имеют свой собственный язык, различные формы взаимодействия, свои моральные регуляторы поведения, весьма устойчивые для каждого возрастного уровня и развивающиеся в значительной степени независимо от взрослых. Возникновение детской субкультуры как целостного историко-культурного феномена исследователи связывают с половозрастной стратификацией общества, уходящей своими корнями в глубокую древность, когда не прошедшие инициацию (особый обряд посвящения во взрослость) члены общины объединялись для осуществления совместных форм жизнедеятельности, тождественной взрослым (Иванова 2005: 35). С развитием человеческого общества эти формы все более автономизировались, переходя от прямого подражания трудовым, бытовым и ритуальным действиям взрослых к игре как особой непродуктивной форме активности, благодаря которой осуществляется управление собственным поведением ребенка, его ориентация в смыслах человеческой деятельности и отношений.

Молодежная субкультура неоднородна, включая в себя множество различных направлений, которые создают полифоничность и расширяют пространство для индивидуального и социального самоопределения и самореализации. Существует множество классификаций подобных групп. Критерием разделения выступает социально-правовой статус, направленность интересов и т. д. Возникновение молодежной субкультуры исследователи связывают с неопределенностью социальных ролей молодежи, неуверенностью в собственном социальном статусе (Сикевич 1990: 98). Ее сущность – поиск социального статуса. Посредством нее «упражняются» в исполнении ролей, которые в дальнейшем молодой человек должен будет играть в мире взрослых. В динамичных обществах семья частично или полностью утрачивает свою функцию как инстанция социализации личности, поскольку темпы изменений социальной жизни порождают историческое несоответствие старшего поколения изменившимся задачам нового времени. С вступлением в юношеский возраст подросток отворачивается от семьи, ищет те социальные связи, которые должны защитить его от пока еще чуждого общества. Между потерянной семьей и еще не обретенным обществом юноши и девушки стремятся примкнуть к себе подобным. Образующиеся таким образом неформальные группы обеспечивают им определенный социальный статус. Платой за это, зачастую, выступает отказ от индивидуальности и полное подчинение нормам, ценностям и интересам группы. Эти неформальные группы продуцируют свою субкультуру, отличающуюся от культуры взрослых. Ей свойственны внутреннее единообразие и внешний протест против общепринятых установлений.

Субкультура пожилых людей изучена значительно меньше и упоминание об этом явлении встречается лишь в некоторых геронтосоциологических исследованиях. Согласно «теории разъединения» Э. Каминз и У. Генри старение есть неизбежное взаимное отчуждение, снижение взаимодействия между стареющей личностью и обществом, ведущее по мере старения к полному дистанцированию. Эту теорию также называют «теорией освобождения», потому что старение якобы «освобождает» пожилого человека-пенсионера перед всеми обязательствами обществу (Jens 1996: 32–33). Это становится стимулом для создания своего культурного поля. Собственно «теория субкультуры» принадлежит А. Роузу (Rose, 1965). Он считал, что люди легче выдерживают переход к старости, если они приобщаются к «субкультуре пожилых», которая представляет собой особую культуру, отличную от культуры всех других возрастных групп. Она становится стержнем, объединяющим людей пожилого возраста, создает особую близость между ними и в то же время обосабливает их от других возрастных когорт. По мнению А. Роуз, чувство принадлежности к определенной группе играет важную роль в любом возрасте, но оно особенно ценно, когда статусы, достигнутые человеком в прошлом, ослаблены или утрачены. Возможность избежать изоляции благодаря приобщению к новой субкультуре может повысить самоуважение пожилого человека. Этот вопрос все еще остается спорным, хотя многие специалисты по социальному планированию считают наиболее целесообразным создавать такие общности, где пожилые могли бы общаться со своими сверстниками и иметь контакты с людьми других возрастов: они в большей мере проявляют активность и участвуют в общественной жизни, когда общаются с людьми всех возрастов. Однако, возможно, сами старые люди предпочитают компанию людей своего возраста, поскольку, как указывает Я. Стюарт-Гамильтон, они по своей психологии более эгалитарны, чем молодые (Стюарт-Гамильтон 2002: 136). Спорным остается и вопрос о правомерности термина субкультура в отношении стиля жизни пожилых людей. Так, с точки зрения В. Д. Альперовича, подобная субкультура, не есть какая-то вновь создаваемая культура для пожилых и старых (Альперович 1998: 64). Это та культура, которую они освоили прежде, распредметили её и считают своей собственной. Она действительно может объединять людей в определенную группу, с привычными нормами морали, поведения, традициями, духовными ценностями. Но так как в группах, предшествующих стареющей, нет единой культуры, то и перенос в старшую группу какой-то единой культуры невозможен. С другой стороны, и развитие культуры есть прерывно-непрерывный процесс, и потому культура в большей степени объединяет различные поколения, чем разводит. Однако если интерпретировать вкусы и интересы пожилых людей только как «ретро», как повторяющие базовую культуру определенного исторического периода, то уже сама отсылка к прошлому подразумевает некоторое отличие их культурного мира от современной культурной ситуации. И даже интерпретация содержания современной культуры уже есть проявление субкультурное, если она находит отклик в среде сверстников.