А пока Гарри был рад и тому, что Северус просто его не прогоняет, что за весь месяц ни разу даже не намекнул на проведенную вместе ночь. Так что если бы Гарри не ловил на себе его жаркие взгляды, мог бы решить, что Северус ничего больше от него и не хочет. Но он хотел, Гарри прекрасно это видел. И сам разделял его желание. И почти каждый раз, возвращаясь в свою комнату, он ложился в постель и, закрыв глаза, представлял, как все могло бы быть, если бы на предложение Северуса стать его «любовником, спутником, другом», он сразу ответил согласием. Он ласкал в темноте свое тело и представлял, как руки Северуса, губы Северуса ощущались бы на разгоряченной коже. В воображении он и сам со всем присущим ему пылом отвечал на эти ласки. Пробовал на вкус нежную кожу, облизывал соски, проводил языком влажную дорожку по груди вниз, к животу… и терся носом о вставший член Северуса а затем, направляемый движениями его рук и просящими стонами, прикасался к нему языком, осторожно, как к неизведанному лакомству. Как отреагирует Северус на его инициативу? Какое у него будет выражение глаз? Будет ли он стонать, как сам Гарри, требуя продолжения? А может, перевернет его на спину и возьмет инициативу в свои руки? Раздвинет ему ягодицы и горячим, истекающим смазкой членом, ворвется внутрь, заполняя Гарри собой, подчиняя, без слов объявляя своим.
Жаркие картины воображаемой страсти сводили Гарри с ума. Так яростно, так самозабвенно он не дрочил, пожалуй, даже в безумные подростковые годы. А ведь Северус был совсем рядом. Стоило лишь спуститься на один этаж, пройти анфиладой комнат и сладострастные сцены, заполнявшие его мысли, стали бы реальностью. Едва ли Северус его бы прогнал.
Но нет! Он сам поставил себе срок до Рождества. Как бы тяжело ему ни было, он продержится. И Гарри держался… хотя и сам уже перестал понимать, для чего.
У Джинни и Джиджи, насколько он видел, всё шло хорошо. Джинни снова сияла тем внутренним светом, что появился в ней рядом с Элом. С самим Гарри она никогда не была такой. И теперь уже точно не будет. Ну а Джиджи… За время их знакомства Гарри так и не научился его понимать, но сейчас ему казалось, что и он относится к Джинни серьезно. Тем мучительнее, глядя на эту счастливую пару, ему было отказывать самому себе в близости с Северусом. А ведь мучил он не только себя. Но с упорством, достойным куда лучшего применения, продолжал стоять на своем. Да и… он ведь дал Джинни слово. А свое слово Гарри держал всегда.
К счастью, Рождество было совсем уже скоро. Вон и улицы уже украсились многочисленными гирляндами, разноцветными лампочками, еловыми ветками и венками из омелы. В Косом переулке, где как раз накануне Гарри был по долгу службы, витрины магазинов спорили друг с другом яркостью убранства. Перед Гринготсом стояла величественная красавица-елка, поражающая прохожих великолепным нарядом. С усыпанных переливающимися фигурными снежинками веток праздным зевакам подмигивали забавные гномики в красных, синих и зеленых колпачках, призывно алели румяные яблоки, покачивались на ветру пряники и конфеты. Но напрасно детвора тянула к елке нетерпеливые руки ― никто не мог снять сладости с ее веток до самого Рождества. В воздухе витал аромат праздника, сказочного волшебства и ожидания чудес.
А как раз этим утром Нора за завтраком объявила, что сегодня они с Джинни будут украшать Принц-мэнор. Джиджи тут же радостно вызвался им помочь, Марк сдержанно улыбнулся, а Северус… Северус бросил на Гарри один из своих воспламеняющих взглядов и поинтересовался, где он намеревается встречать Рождество.
«Дома, конечно», ― ответил Гарри. «Какое из многочисленных зданий, претендующих называться вашим домом, вы имеете в виду?» ― уточнил Северус. «Этот, вообще-то… Принц-мэнор. А вы? Где планируете встречать Рождество вы?»
И хотя Гарри нисколько не сомневался в том, что Принцы останутся в праздничную ночь дома, ему было приятно услышать от Северуса подтверждение.
А все-таки, гиппогрифом вас за ногу, Рождество уже скоро! Времени только и осталось, чтобы успеть купить всем подарки да навестить друзей. А значит, и счастье его совсем близко. Гарри не намерен был сверх намеченного терять ни минуты. И операцию по завоеванию Северуса назначил на Рождественскую ночь.
До Рождества оставалось десять дней…
Глава 51
Ну вот и наступило Рождество, долгожданное двадцать пятое декабря.
За окном с самого утра падал снег, и его крупные комья празднично искрились в свете по-зимнему яркого солнца. Пушистым ковром снег лежал на земле, наподобие гирлянд украшал ветви деревьев и забор, отделявший Принц-мэнор от всего остального мира. И казалось, что природа, еще вчера тускло-серая и унылая, с радостным лукавством смотрит на восхищенно замерших у окон людей, с гордостью хозяйки, превратившей свой дом в настоящее произведение искусства, демонстрирует всем желающим праздничное убранство и собственный наряд, столь похожий на платье невесты. Кокетливо, но и стыдливо, она прячется за кружевом оконных узоров, драгоценной фатой обрамляющих ее девственно-чистую красоту. А тяжелые, то и дело наползающие на солнце облака, обнимают небо со спокойной уверенностью не молодого, но и не старого жениха.
Жених… Невеста… Гарри фыркнул, с веселым изумлением поймав себя на девчачьих мыслях. Тоже мне, барышня лет шестнадцати, а не аврор! Не хватало еще только начать вести себя, как Лаванда на шестом курсе! Интересно, а Северус стал бы его сам лечить от такого психоза или сдал бы в святого Мунго?
Гарри еще раз фыркнул и отошел от окна. Конечно, это здорово, что в предрождественскую ночь выпало много снега, но видеть в этом какие-то особые знаки, попросту глупо. Как раз в стиле незабвенной Лаванды. А у него на сегодня запланировано слишком многое, он не может позволить себе так бездарно тратить время. Нужно забежать к Рону и Гермионе - хотя он и был у них не далее, как позавчера и уже оставил под их елкой подарки, хотелось поздравить друзей лично и в сам праздник.
Гарри представил, как обрадуются ему дети, как дружно они будут любоваться на елку, и с какой гордостью Тедди и Фред станут показывать ему сделанные собственными руками елочные игрушки. Шарики, фигурки святых и гирлянды: вырезанные из бумаги или наколдованные родителями. А Рон будет ходить вокруг них и, периодически поглядывая на часы, восклицать, что он решительно не понимает, как Гермиона может собираться так долго. Потом она выйдет из-за закрытых дверей спальни, необыкновенно красивая в вечернем платье, со сложной прической, и Рон замрет в восхищении. На его лице отразится благоговение и легкое удивление, и Гарри тактично отвернется, как всегда в подобные минуты. Возле Норы, в которой к тому времени соберутся уже все многочисленные представители семейства Уизли, их будет ждать Джинни. Как в прежние годы, они шумной и веселой компанией войдут в дом, поздороваются с Молли и Артуром, а затем - с остальными присутствующими, и вслед за детьми поспешат в переполненную людьми комнату. Впрочем, Гарри не сомневался, что и в Норе, посреди суеты и веселья, его ни на минуту не оставят мысли о Принц-мэноре. О Северусе. И о том, что он запланировал на сегодняшний вечер.