к смерти) и посоветовал прекратить поход против Фив, но, как и раньше, не послушались его, упорно шли воины навстречу своей гибели.
Пройдя ущельями лесистого Киферона[405], прибыло войско к берегам Асопа, к стенам семивратных Фив. Не сразу приступили вожди к осаде. Они решили послать в Фивы Тидея для переговоров с осажденными. Придя в Фивы, Тидей застал знатнейших фиванцев за пиром у Этеокла. Не стали фиванцы слушать Тидея; они, смеясь, приглашали его принять участие в пире. Разгневался Тидей и, несмотря на то что был один в кругу врагов, вызвал их на единоборство и всех, одного за другим, победил, так как помогла своему любимцу Афина Паллада. Гнев овладел фиванцами, они решили погубить великого героя. Выслали они пятьдесят юношей под предводительством Меонта и Ликофона, чтобы они напали из засады на Тидея, когда он будет возвращаться в лагерь осаждающих. И тут не погиб Тидей. Он перебил всех юношей, лишь Меонта отпустил по повелению богов, чтобы мог Меонт сообщить фиванцам о подвиге Тидея.
После этого еще ожесточеннее разгорелась вражда между пришедшими из Аргоса и фиванцами. Все семь вождей принесли жертвы богу Аресу, всем богам битвы и богу Танату[406]. Омочив руки в жертвенной крови, поклялись они или разрушить стены Фив, или же напоить, пав в битве, фиванскую землю своей кровью. Аргосское войско приготовилось к штурму. Адраст распределил войска, каждый из семи вождей должен был идти на приступ одних из семи ворот.
Против Пройтидских ворот встал со своим отрядом могучий Тидей, жаждущий крови, подобно свирепому дракону. Три гребня развевались на его шлеме, на щите у него изображено было ночное небо, покрытое звездами, а посередине — глаз ночи, полный месяц. Против ворот Электры разместил свой отряд громадный, словно великан, Капаней. Он грозил фиванцам, что возьмет город, хотя бы боги тому противились; он говорил, что даже всесокрушающий гнев громовержца Зевса не остановит его. На щите у Капанея изображен был нагой герой с факелом в руках. Этеокл же, потомок Пройта, встал с отрядом против Нейских ворот. На его щите была эмблема — человек, взбирающийся по лестнице на башню осажденного города, а внизу было написано: «Сам бог Арес не повергнет меня».
Против ворот Афины встал Гиппомедонт. На его сверкающем, как солнце, щите изображен был Тифон, извергающий пламя. Яростью звучал воинственный клич Гиппомедонта, взгляд его очей грозил смертью каждому. Юный и прекрасный Партенопай повел свой отряд против Бореадских ворот. На щите его изображен был Сфинкс с умирающим фиванцем в когтях. Прорицатель же Амфиарай осаждал Гомолоидские ворота. Он гневался на Тидея, зачинщика войны, бранил его, разрушителя городов, вестника ярости, слугу убийства, зачинщика всяких зол. Он ненавидел этот поход и укорял Полиника за то, что тот привел войско иноземцев разрушить родные ему Фивы. Знал Амфиарай, что потомки проклянут участников этого похода. Знал также Амфиарай, что сам он падет в бою и поглотит его земля Фив. На щите Амфиарая не было никакой эмблемы — один его вид был внушительнее всякой эмблемы. Последние же, седьмые, ворота осаждал Полиник. На щите его изображена была богиня, ведущая вооруженного героя, а надпись на щите гласила: «Я введу этого мужа как победителя назад в его город и в дом его отцов». Все было готово к штурму несокрушимых стен Фив.
Фиванцы тоже приготовились к битве: Этеокл у каждых ворот поставил отряд воинов во главе со знаменитым героем. Сам он взял на себя защиту тех ворот, против которых был его брат Полиник. Против Тидея выступил могучий сын Астаха Меланипп, потомок одного из воинов, выросших из зубов убитого Кадмом змея. Против Капанея послал Этеокл Полифонта, которого защищала сама Артемида. Сын Креонта Мегарей встал с отрядом у ворот, на которые должен был напасть Пройтид Этеокл; сын Ойнора Гипербий был выслан против Гиппомедонта, против Партенопая — герой Актор, а против Амфиарая — Лейсфен, юноша по силам и старец по уму. Среди героев фиванских был и могучий сын Посейдона, непобедимый Периклимен.
Прежде чем начать битву, Этеокл вопросил об ее исходе прорицателя Тиресия. Обещал Тиресий победу лишь в том случае, если будет принесен в жертву Аресу (который еще гневался за убийство Кадмом посвященного ему змея) сын Креонта Менойкей.
Юноша Менойкей, узнав об этом прорицании, взошел на стену Фив и, встав против пещеры, где жил некогда змей, посвященный Аресу, сам пронзил себе грудь мечом. Так умер сын Креонта; добровольно принес он себя в жертву, чтобы спасти родные Фивы.
Все сулило победу фиванцам. Умилостивлен гневный Арес, боги — на стороне фиванцев, соблюдающих волю и знамения богов. Но не сразу досталась фиванцам победа. Выйдя из-под защиты стен, вступили они в бой с аргосским войском у святилища Аполлона. Но под натиском врагов пришлось им отступить и вновь укрыться за стенами. Бросились аргосцы преследовать отступающих фиванцев и начали штурмовать стены. Надменный Капаней, гордый своей нечеловеческой силой, подставил лестницу к стене и едва не ворвался в город, но Зевс не потерпел, чтобы кто-нибудь против его воли проник в Фивы. Он бросил в Капанея, когда тот стоял уже на стене, свою сверкающую молнию. Насмерть поразил Зевс Капанея; весь охвачен был он огнем, и его дымящийся труп упал со стены к ногам стоявших внизу аргосцев.
Пал, осаждая Фивы, и юный Партенопай; могучий Периклимен сбросил со стены ему на голову громадный камень величиной со скалу.
Отступили от стен аргосцы: они убедились, что им не взять штурмом Фив. Теперь могли ликовать фиванцы: стены Фив стояли незыблемо.
Решили тогда враги, что братья Полиник и Этеокл должны решить единоборством, кому из них будет принадлежать власть над Фивами. Приготовились сыновья Эдипа к поединку. Вышел из ворот Фив Этеокл, блистая вооружением; навстречу ему из стана аргосцев вышел Полиник. Ненавистью горели друг к другу братья. Один из них неминуемо должен был пасть. Но иное сулили великие, неумолимые богини судьбы Мойры. Мстительницы Эвмениды не забыли проклятий Эдипа, не забыли они и преступления Лая и проклятия Пелопса.
Как два яростных льва, которые борются из-за добычи, сошлись в жестоком поединке братья. Прикрывшись щитами, бьются они, зорко следя полными ненависти глазами друг за другом. Вот оступился Этеокл, тотчас бросил копье Полиник в брата и ранил его в бедро. Полилась из раны кровь, но при ударе открыл Полиник плечо, и поразил его Этеокл копьем в плечо. Погнулось копье, ударив в доспехи Полиника, и сломалось у него древко. Остался с одним мечом Этеокл.