Дай Бог всего хорошего. Я не замедлю приехать к месту, и не пощажу, конечно, себя никак. Все в армии ожидают меня с нетерпеливостию, а я жажду показать то признание, с которым я во всяких случаях пребуду по гроб
вернейший и благодарнейший
подданный
Князь Потемкин Таврический
28 [июля 1791], по утру
1139. Г. А. Потемкин — Екатерине II
Августа 1 [1791]
Матушка родная, Всемилостивейшая Государыня. Я тридесятого числа на вечер приехал сюда, замучаясь до крайности, и экипажи перепортились. Исправясь теперь в сем, сегодня выеду. Из донесений К[нязя] Репнина изволите увидеть, что визирь отозвался, хотя и с глупою гордостию, но уже мне известно по другому донесению, что переговоры о прелиминариях берут хорошее начало1. У цесарцев мир подписан2. Я пред собой послал курьера к Репнину, чтоб объявил он туркам, что я им в занимании Валахии препятствовать буду, ежели с нами не кончат.
Флот турецкий ушел от нашего ночью, а наш вошел на рейд ради исправления, мелочных починок и уравнения интрюйма. И чрез четыре дни выйдет. Теперь уже он в море быть должен. Я предписал стараться отгонять неприятеля, удерживаясь от решительного дела, ибо при начале переговоров риски не годятся, а ежели б разорвалось, чего на дай Боже, тогда уже повсеместно удар зделать. К тому же нужно пещись о присоединении кораблей: «Св. Троица» получает последние вооружения уже у Еникалы, да «Богоявление» под Очаковом, затем — «Сошествие» и «Григорий» будут готовы. «Богородица Казанская» спущена и следует к Таганрогу, а фрегат линейный «Иоанн Златоуст» уже вооружается и скоро пойдет к Еникале. Я все понужу. Войск, что возможно, я подвинуть приказал к Серету.
Горские народы присягают на верность. Я вследствие Высочайших рескриптов об них расположу. Проезжая, видел я казаков малоросских пеших стрелков, которых я, по воле Вашей, сформировал. Войско прекраснейшее и страшное ради европейского неприятеля. Выучены совершенно и по предписанию моему их обучение, где нет иностранных наименований. Они так охотно принялись и совершенно регулярны, не чувствуя о себе, что они таковы. Я замучился, писавши во все места все сам. Губернатор лишь только теперь приехал из Екатеринославля и мне помогает3. Курьер обвещательный прибыл только сутками прежде меня. Не знаю, поспеют ли лошадей мне поставить. Пока жив,
вернейший и благодарнейший
подданный
Князь Потемкин Таврический
1140. Екатерина II — Г.А. Потемкину
Друг мой сердечный Князь Григорий Александрович. Письмы твои из Могилева до рук моих дошли. Как турецкий флот от нашего удаляется, то видно, что они избегают драки, а пойдут куда-нибудь ближе к своим берегам, под пушками лягут на якорь, а тогда неловко нашему флоту будет с ними дело иметь. Признаюсь, что ничего на свете так не хочу, как мир.
О Каменском посылаю к тебе повеление1. Спасибо за то, что вестьми не оставляешь.
Прощай, Бог с тобою, и да поможет он тебе.
Авгу[ста] 3 ч., 1791
Сие письмо посылаю с Вас[илием] Ст[епановичем] Поповым.
1141. Г. А. Потемкин — Екатерине II
4 августа [1791]. Ольвиополь
Матушка родная, Всемилостивейшая Государыня! Слава Богу прелиминары, подписанные при отъезде моем, утверждены1. Я 7-го числа буду в Галаце и постараюсь кончить все скорей положенного сроку2.
Изъяснение о границе по Днестру точными сказано словами Гишпанского министра, как он мне в Петербурге изъяснял. Я из Елисавета проехал в Николаев осмотреть корабли вооружаемые, по причине, что лошадей еще для меня за Бугом не успели поставить, но что я чуть только движусь, тому Бог свидетель. Жар — я подобного не видал еще. Цалую Ваши ручки и по смерть
вернейший и благодарнейший
подданный
Князь Потемкин Таврический
P.S. Флот до получения моего ордера паки вышел к Румелийским берегам искать неприятеля3. Я отправил легкое судно «Березань» с двумя турками объявить постановленное перемирие и желал бы, чтоб скорей достигли которого ни есть флота.
1142. Г. А. Потемкин — Екатерине II
6 августа [1791]. Яссы
Матушка родная, Всемилостивейшая Государыня, я вчерашнего дни сюда прибыл. Зделал слишком пятьсот верст в тридцать часов. Что устал и изнемог, о том ничего не говорю, а только доношу, что еду чрез час отсюда в Галац, где все употреблю к скорейшему окончанию. Хотя важных новостей нет, но я рапорты и письмы, полученные от Князя Репнина, все здесь подношу1. Флот наш в море, и ни мои, ни К[нязя] Репнина извещения его застать уже не могли, разве посланное мое судно. Но, естли турецкий имеет сведение о перемирии, то я уповаю, что ничего не последует. По смерть
вернейший и благодарнейший
подданный
Князь Потемкин Таврический
Подношу здесь благодарительное письмо от Г[енерала] К[нязя] Репнина.
1143. Екатерина II — Г.А. Потемкину
Друг мой сердечный Князь Григорий Александрович. Письмы твои из Кременчуга от 1 августа я получила и по оным тебе заготовленным рескриптом ответствую1. Спасибо за то, что часто пишешь. Пожалуй, продолжи: сие служит к моему удовольствию совершенному; я радуюсь надеждою о мире, кажется, на лад идет. Что на море ничего не будет из того видно было, что турки отходили от боя, а наши догоняли, а теперь опасаться надо эквинокцию сентябрьскую, и в ней, чур, по морю не ходить, памятуя нещастье 1786.
Сказывают, что язва из Александрии перенесена в Царьград. Бога для, возьми всевозможные осторожности, чтоб к тебе не затащили, а от тебя внутрь России. Что ты замучился и болен, о том всем сердцем жалею, помоги тебе Бог. Прощай, любезный друг.
Царское Село. Авгу[ста] 9 ч., 1791
1144. Екатерина II — Г.А. Потемкину
Друг мой сердечный Князь Григорий Александрович. Обрадовал ты меня нечаянно прелиминарными пунктами о мире, за что тебя благодарю душою и сердцем. Дай Боже скорее совершить сие полезное дело заключением самаго мира. Осьмимесячный срок перемирия долог1. Пожалуй, постарайся кончить скорее, тем паче, что и дворам сказано, и они согласились: естьли в четыре месяца турки не кончат, тогда их покинут, а нам вольно уже и повысить кондиции2. И так осьмимесячный срок — контрадикция с четырехмесячным. А только сказать можно, что Репнин не знал условия со дворами, туркам помогающим. Другое дворам сказано, что крепости строить всякому на своей земле есть право всякого Государя, и так постарайся, пожалуй, сие одержать и по трактату. Оно же и артикул Канарджийского, который уже турки возстановленным признали.
Желаю весьма, чтоб великие жары и труды дороги здоровью твоему не нанесли вред в теперешнее паче время, когда всякая минута требует нового труда. Adieu, mon Ami, помоги тебе Бог. У нас все ужасно как рады.
Из Царского Села. Авг[уста] 12 ч., 1791 г.
1145. Г. А. Потемкин — Екатерине II
15 августа [1791] Галац
Матушка родная, Всемилостивейшая Государыня. 7-го числа приехал я в Галац и на другой день прислал визирь меня поздравить драгомана своего и Бинчауша1. В письме своем ничего не сказал, но только что дал он комиссию говорить мне словесно. Разговор состоял в том, что будто Султан не апробовал ничего и ему беда2. Я дал добрый окрик, и все потом пришло на лад. Много было говорено, но не могу описать, сил нет. Я болен крайне и, ежели обратится моя лихорадка в гнилую горячку, как то здесь обыкновенно, то уже не в силах буду выдержать3.
Флот наш в море, и думаю, что туркам худо: потому что визирь просил ордера, чтоб остановил. А стоит он ниже Варны, разогнавши флот турецкий. Ожидаю скоро известия.
Принц Виртембергский скончался, и я, на выносе его будучи, занемог4. Бог свидетель, что замучился, идет 2-ой безперерывный параксизм.
По смерть вернейший и благодарнейший
подданный
Князь Потемкин Таврический
Место так нездорово, что почти все люди перенемогли.
Платону Александровичу мой поклон, а писать не могу.
Прилагаю письмо визирское и рапорт при выходе его из Севастополя5.
1146. Г. А. Потемкин — Екатерине II
[После 15 августа 1791]
Я еду в Гущ, куда и полномочные будут1. С моей стороны я назначил: Г[енерал]-Пор[учика] Самойлова, Г[енерал]-Майора Рибаса, Штатского С[оветника] Лашкарева.
1147. Г. А. Потемкин — Екатерине II
24 августа [1791]
Благодаря Бога опасность миновалась, и мне легче. Осталась слабость большая. День кризиса был жестокий. Я не уповал уже Вас, матушка родная, Всемилостивейшая Государыня, видеть. Еду к Яссам, в Чардан1.
Будьте уверены, что я не упущу Ваших интересов. Правда, что срок велик восемь месяцев, но я исправил, дав чувствовать визирю, что минуты протягивать не дам. Из Ясс подробный пришлю журнал всему происходившему.