Единственным оставшимся у него глазом он уставился в стену напротив и без всякого удивления увидел на полке над водяной колонкой шеренгу игрушечных человечков ростом в четыре дюйма, потом с трудом повернул голову и уставился в искаженное неверным светом факелов лицо Романелли. Должно быть, это все-таки альтернативный мир, отстраненно подумал он. Здесь Эшблес погиб в 1811 году. Ну что ж, он тоже умрет молча. Не думаю, чтобы ты, Романелли, смог вычислить расположение будущих окон во времени по известным мне прошлым окнам – но и этого шанса я тебе не дам. Можешь сдохнуть здесь вместе со мной.
– Вы перестарались, – послышался писклявый голос Хорребина откуда-то сзади. – Это вам не ящик вскрыть – не так просто и не так быстро. Вы его просто убиваете.
– Возможно, он тоже так думает, – прохрипел Романелли, стоявший в явно причинявшей ему немалые страдания паутине крошечных молний. – Но слушай меня, Эшблес: ты не умрешь, пока я тебе не позволю. Я мог бы отрезать тебе голову – правда, могу – и все же поддерживать жизнь в твоем теле с помощью магии. Ты, должно быть, надеешься, что умрешь до рассвета? Позволь мне огорчить тебя: я могу растянуть твою смерть на десятилетия.
Дверь располагалась как раз за спиной двоих чародеев, и когда Эшблес увидел, как в ней возникают и неслышно крадутся в комнату чудовищные фигуры, он отчаянным усилием воли заставил себя не выдать этого даже слабым движением глаза. Кто бы это ни был, подумал он, будем надеяться, они настоящие и убьют нас всех.
Однако он старался зря: на полке над колонкой послышался оживленный шорох, и одна из кукол вскинула крошечную руку и завизжала: «Ошибки вырвались на волю!»
Хорребин, как стрелка компаса, повернулся на своих ходулях, вытянул язык так, чтобы тот касался кончика его носа, и испустил пронзительный свист, отдавшийся болезненной вибрацией в оставшихся у Эшблеса зубах. Одновременно Романелли сделал глубокий вдох – звук был, словно от раскрытого зонтика, который протаскивают вниз по дымоходу, – и, вытянув перед собой покрытые кровью руки ладонями вперед, выпалил три заклинания.
Одна из Ошибок – длинная мохнатая тварь с большими ушами и ноздрями, но без глаз – по-кошачьи метнулась на Хорребина, но наткнулась на невидимый барьер и с плеском упала в грязь.
– Избавься... от... них... – всхлипнул Романелли. Из его носа и ушей струилась кровь. – Я... второй попытки... не могу...
С полдюжины Ошибок, включая огромную рептилию с сильно выступающей нижней челюстью и несколькими рядами клиновидных зубов, с шумом бросались на барьер и грызли его.
– Открой щели в полу, – беспокойно сказал Хорребин. – Мои мальчики-с-пальчик живо загонят их обратно в клетки.
– Я... не могу, – чуть слышно прошептал Романелли. – Если я попробую укрепить барьер... он просто... рухнет. – Кровь покатилась у него из глаз, словно слезы. – Я... я рассыпаюсь.
– Гляньте на штаны клоуна! – прорычало басом зубастое чудище.
Хорребин невольно опустил глаза и увидел, что его белые панталоны заляпаны грязью – это мохнатая Ошибка, падая, забрызгала их.
– Грязь проходит через него! – взревело чудище, схватило с пола булыжник размером с кулак и швырнуло.
Камень ударил Хорребина в живот, и тот пошатнулся на своих ходулях – и тут же в него попали еще два, один в руку, зато второй – прямо в белый лоб. Клоун опрокинулся назад и со смесью гнева и ужаса на лице уселся в грязь.
Мальчики-с-пальчик, размахивая игрушечными мечами, огромными кузнечиками попрыгали с полки и бросились сквозь барьер на врага, целясь в ноги Ошибок.
Романелли сложил изуродованную ногу Эшблеса, привязал лодыжку к бедру и, заскрежетав зубами от усилия, взвалил умирающего поэта на спину. Каждый шаг его сопровождался укусом кого-то из Ошибок, но Романелли, задыхаясь, дотащил Эшблеса до двери, вывалился из лаборатории, оставив шум и крики позади, и спустился по лестнице на ярус ниже.
Люди Керрингтона, сгрудившиеся у факела на стене, с возрастающим нетерпением ожидали своего командира, шепотом споря, не выступать ли им без него. Однако они замолчали и отпрянули в тень при виде едва переставлявшего ноги Романелли с ношей на плече. Не обращая на них внимания, тот прошел под аркой и исчез в темноте.
– Иисусе! – прошептал один, схватившись за кинжал. – Может, догнать его и прикончить?
– Ты что, ослеп? – буркнул другой. – Он и так труп. Пошли лучше разделаемся с клоуном.
Они двинулись к лестнице, когда с нее вывалилась стая ревущих Ошибок, преследуемых по пятам роем мальчиков-с-пальчик.
* * *
Несмотря на все попытки чародея с помощью магии и медикаментов удерживать Эшблеса в сознании, тот все же провалился в предсмертное забытье, из которого выныривал только на короткие мгновения. То в какой-то момент ему показалось, что его тащат куда-то вниз по лестнице, то вдруг почудилось, что несущий его Романелли бездумно, прерывающимся голосом мурлычет веселую песенку; потом вещи начали путаться: в свете электрических разрядов он увидел тварь, напоминающую огромную жабу в треуголке, по одну сторону от них и шестиногую собаку с человечьей головой – по другую, и тут же воздух наполнился гудящими жуками, только это были не жуки, а крошечные злые человечки, размахивавшие крошечными мечами.
Потом Романелли оступился, и они оба покатились куда-то вниз по скользкому склону; последнее, что Эшблес успел увидеть, прежде чем потерял сознание, заставило его удивиться даже в этом состоянии: ему почудилось лицо Джеки, залитое слезами и почему-то без усов.
* * *
Искрящееся существо, столкнувшееся с Джеки, врезалось затем в Безглазых Сестер, отшвырнув их в темноту, и Джеки поднялась на колени как раз вовремя, чтобы увидеть, что разбрызгивавшая молнии фигура – человек и что следом за ним по склону скользит Вильям Эшблес, судя по всему, мертвый, а потом Джеки пришлось пригнуться, изо всех сил вцепившись руками и ногами в камни, ибо сверху на нее обрушилась лавина рычащих и мяукающих тел, невидимых в темноте, а за ними следом несся рой чего-то, напоминающего больших кузнечиков. Еще через пару секунд этот дьявольский зверинец исчез внизу, и она продолжила карабкаться вверх по склону.
Сверху тоже послышался шум: слабые крики и визг, и безумный смех – все это, искажаясь, эхом гуляло в каменных стенах. «Что за безумие охватило Крысиный Замок этой ночью?» – вяло удивилась Джеки.
Немало минут прошло, прежде чем она снова почувствовала под ногами ровный пол и, подняв глаза, увидела далеко впереди свет факела. Людей Керрингтона поблизости не было; что бы ни творилось в Замке, это явно происходило не здесь, так что Джеки поднялась на ноги и из последних сил бросилась туда, где был виден свет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});