Я был готов поклясться, что медведь, периодически поглядывает на меня, ухмыляется, поминутно поворачивая голову к своему седоку. О котором следовало сказать отдельно.
На медведе восседал. Именно восседал, странный зверь. Покрытый белоснежной, слегка запылённой, шерстью, с огромными, округлыми, как локаторы, ушами, одно из которых было пришито по разрыву грубыми сыромятными ремешками. На голове его был водружён лихо заломленный черный берет с криво пришитой красной матерчатой пятиконечной звездой вместо кокарды. Левой лапой он упирался в пояс, гордо подбоченясь. Правая сжимала огромный кусок ветчины, от которого зверь периодически смачно откусывал своими страшными треугольными зубами и жевал, причмокивая и урча.
Его чёрные глазки-бусины внимательно уставились на меня. Я остановился, стараясь не шевелиться. Мало ли. А если прыгнет? Я этому мишке на один укус.
Вдруг, белый зверь улыбнулся мне до ушей, продемонстрировав акулий оскал. Вмиг засунул всю оставшуюся вкуснятину себе в рот, стряхнул крошки с лапы в пропасть и вскинул ее к плечу сжав предварительно в кулак. Хм. Интересный жест. Прямо из прошлого. Из другой жизни!
Медведь поднял морду к небу и заревел. Бааарр! Словно в ответ, рядом с ним появилась арка небольшого портала, из которой вышел высокий, атлетично сложенный эльф с длинными седыми волосами, в тёмных доспехах Рыцаря Смерти и в короне, сотканной из мрака. Он деловито ухватил зверя за пришитое ухо. Зверь заверещал, обиженно, тыкая в мою сторону рукой. Медведь тоже что-то рыкнул. Эльф медленной обернулся в мою сторону и взгляды наши встретились.
Игра в гляделки продолжалась почти минуту. Мне показалось, что эльф тяжело вздохнул и укоризненно покачал головой. Затем он отпустил белое ухо и одним движением вскочил в седло, расположенное на спине медведя. Медведь развернулся и медленно пошёл в сторону арки портала. Перед самой аркой эльф остановился, снова посмотрел в мою сторону, достал из — за пазухи какую-то склянку.
Затем медленно снял наручи с левого предплечья, и резко черкнул по коже лезвие маленького кинжала. Тёмная густая кровь нехотя потекла к ладони. Подскочил ушастик в берете и, ловко подставив склянку, наполнил её кровью. В этот момент медведь повернул голову к седоку и мгновенным движением языка облизнул запястье эльфа. Раны как не бывало. Белый ушан посмотрел на склянку с кровью Рыцаря, округлил глаза-бусины, вытянул губы трубочкой.
Вся компания вновь молча уставилась на меня. Медведь робко принюхался к склянке, посмотрел на рыцаря, важно кивнул. Эльф пихнул локтем ушастика и постучал пальцем по запястью, намекая на время. Белый зверь на секунду замялся, затем, вздохнув, снял с себя кожаный пояс, сунул в него склянку, свернул и, прищурившись, метнул его в меня. Мне же ничего не оставалось делать, как постараться его поймать, что было довольно несложно.
Когда я поднял глаза, сжимая посылку в руках, уступ был уже пуст, и только ветер и туман снова затеяли на его поверхности чехарду. Развернув ремешки пояса, я сосредоточился и с возрастающим изумлением прочёл его характеристики:
Пояс сумасшедшего алхимика. Редкий. Позволяет изучить специальность «Алхимия» сразу с уровня подмастерье. Интеллект +15 Мудрость +15. Имеет 24 слота для ингредиентов. Масштабируемый. При смерти не выпадает из инвентаря. Дает 25 % вероятность при крафте получить эликсир с непредсказуемыми свойствами.
Идущему по Пути.
Пригадицца! Агент Че.
Но когда прочёл характеристики склянки и её содержимого, то забеспокоился о своей многострадальной челюсти, которая готова была свалиться в пропасть.
Фиал с кровью Молодого Бога. При употреблении в мире «Небытие» даёт пожизненную способность игнорировать ментальную магию любого уровня (Магию Разума) вплоть до уровня «Божественное».
Идущему по Пути. Глеб.
Ну вот, теперь немного отлегло от сердца. «Я снова встал на привычный путь собирателя роялей,» — подумал я, перетягивая поясом под плащ на талии. На душе потеплело. Путь, как и было обещано, начал преподносить первые сюрпризы. Но новое приобретение все-таки оставило ощущение и незримой потери. Будто бы эта встреча с удивительной компанией на уступе лишила меня частички прошлого. И её уже не вернуть. Тоска в сердце и боль в ступнях навалились с новой силой. Я стряхнул оцепенение и вновь зашагал по дороге вокруг горы.
Миновал следующий час моего путешествия, а я уже с острым нетерпением и надеждой вглядывался вперед. Новая встреча не заставила себя долго ждать. За очередным поворотом показалась тумба странного покосившегося моста, который тянулся от дороги к горе и скрывался в клубах вездесущего тумана. Подойдя немного ближе, я понял, что ошибся. Это был не мост.
Больше всего это напоминало корму чудовищной величины парусного корабля, бывшего когда-то фрегатом. Не знаю. Трудно было разобрать что-то в этом нагромождении. Ему изрядно досталось! Весь видимый с моей стороны борт был в чудовищных шрамах, пробоинах и потёках. Такое впечатление, что его обливали кислотой, жгли и морозили одновременно. Рваный такелаж потемнел от сырости и тяжело раскачивался на ветру. Остатки резьбы и украшений на юте только подчеркивали плачевность состояния корабля. Сквозь крики, невесть откуда взявшихся воронов, нагло рассевшихся на потемневших вантах, периодически слышались приглушенные возгласы и тихие шлепки, и, вроде бы, какой-то стеклянный звон.
Подойдя к корме вплотную, я был готов поклясться, что начинаю слышать шум волн. С борта свисала короткая цепь на которой горел кованый фонарь! Рядом с цепью из пролома в борту свисал веревочный трап, длиной не достающий до земли нескольких саженей. Именно оттуда и раздавались звуки, которые так меня привлекли.
Я уже давно был не прочь передохнуть, да и предчувствие новой интересной встречи заставило форсировать события. Набрав в грудь воздуха, вспомнил детство и свистнул от всей души, в четыре пальца! Получилось! Звуки моментально смолкли. Я же, подвернув полы плаща, присел под трапом, растирая немилосердно саднившие пальцы ног, в ожидании новой встречи.
— Интереееесно!.. — сначала раздался голос, а потом на трапе материализовался субъект странной наружности.
Одет он был в мешковатые кислотно — оранжевые штаны со множеством карманов, из которых торчала всякая дрянь: куриные кости, мотки бечевы, перья, связки грибов. Рассмотрев и увидев его уши поближе, я понял, что это эльф. Был он совершенно лыс, с висящими рваными ушами и голым торсом, на груди его был вытатуирован огромный штурвал с выведенным в центре трубящим мамонтом и готической надписью: «Колыван».
Эльф повис в нескольких метрах надо мной, держась одной рукой за перекладину трапа. В другой руке он сжимал несколько игральных карт с яркими рубашками. Глаза его внимательно ощупали мою фигуру, на губах заиграла веселая открытая улыбка.
В проломе показался ещё один персонаж — мужчина с всклокоченными черными волосами. Он скользнул взглядом по мне, при этом не отрываясь от горлышка изрядной бутыли тёмного стекла. Шумно сделал несколько добрых глотков и вытер губы рукавом белоснежной батистовой рубашки.
— Кого там черти принесли, Орбит! — спросила голова охрипшим голосом. Из-за края пролома показалась обнажённая до плеча рука с ярко-алыми ногтями и безапелляционно втащила голову мужчины обратно. Брызнул переливающийся колокольчиками смех и все стихло.
Лысый эльф посмотрел на край пролома, затем снова на меня, его внимательный взгляд уперся в мои многострадальные ступни. Он снова чему-то улыбнулся.
— Да, пока не очень интерееесный!.. — заявил он и стал быстро подниматься по трапу. Перебравшись через борт, он немного задержался, лысая голова его на несколько мгновений скрылась за краем пролома.
— Держиииии…! — мне на колени плюхнулись связанные между собой пара сандалий сыромятной кожи. Я озадаченно взял их в руки и прочёл характеристики: