а какие-то маленькие чудища. И они едва не убили мать!
Услышав слова Ксинга, Шариф запрокинул голову и расхохотался. Ксинг не стал терять время, он потянул потоки, и привычная рукоять цепа легла в ладонь.
— Это было так смешно, что я почти что решил оставить тебя в живых. Почти. Ты, жалкое отродье пустынной гадюки, так ничего и не понял. Не печалься, мало кому удаётся понять величие моего замысла. Ребёнок? Великому чародею, живущему вечно, не нужны наследники! Мать и так должна была умереть! Сердцем моего замысла являлось создание могущественной армии! И я благодарен тебе, варвар из Империи! Я не чувствую в тебе силы, это значит, ты использовал мусавар. И когда ты отправишься к шайтанам, я обязательно его исследую.
— Мусавар? — искренне удивился Ксинг. — То есть артефакт?
— О, варвар, пытающийся притвориться невеждой, твои попытки тщетны! Даже полный глупец мог бы догадаться, чем является браслет на твоей руке! Ты мне сильно помог, поэтому я тебя одарю!
— Помог? Я? — удивление Ксинга сменилось полным изумлением.
— Ха-ха-ха-ха! Ты настолько невежественен, что даже не понял, что именно сделал твой мусавар! Все мои расчёты показывали, что родов придётся ждать ещё долго, как минимум три года! Но ты, из-за собственной ограниченности неспособный понять, что за сокровище попало тебе в руки, истратил его, чтобы быстрее исполнить мой план! Ты сказал «ребёнок»? Нет! Тысячи, сотни тысяч, миллионы моих детей! Моё великое и могучее воинство, сильнейшее не только в морях и океанах, но и способное, благодаря чарам, наложенным на мать, выходить на сушу! Моя совершенная армия, не подчиняющаяся никому, кроме своего создателя!
Ксинг удивлённо выпучил глаза. Получается, занимаясь с Альмирах двойной культивацией, он действительно помог этому негодяю!
— О, я вижу, ты всё осознал! — захохотал Шариф. — Ну что же, пришёл черёд обещанной награды!
— И что ты мне подаришь? — спросил Ксинг.
— Я подарю быструю и безболезненную смерть не только тебе, но и русалке!
Время разговоров прошло. Шариф, похоже, не сумел преодолеть привычное сокрытие ци Ксинга, а поток энергии, которую он называл «сихир», посчитал действием того самого браслета из останков стражей, о котором Ксинг в порыве страсти просто-напросто забыл. Ему снова захотелось вскипятить озерцо, чтобы уничтожить армию мальков, пока они не выросли и не стали монстрами, но сделать этого не мог по двум причинам: Альмирах всё ещё находилась в озере, да и отвлекаться от противника было опасно, не говоря уже о том, что в предстоящей драке любая капля ци могла оказаться решающей!
Ксинг оттолкнулся от песчаного дна и в фонтане воды взвился в воздух стремительным прыжком. Он с размаху ударил цепом, раздался гулкий звон и Ксинга отбросило прочь. Злодей поднял жезл, и с него сорвались вереницы молний. Ксинг отпрыгнул в сторону, стараясь отбежать подальше от Альмирах, чтобы та не попала под случайную атаку. Пробегая по берегу, он подхватил сумку с кристаллами, служившими некогда сердцами стражей острова.
Попытка уйти не удалась, молнии изогнулись в воздухе и ударили ему в спину. Он принял их на щит из ци, приготовившись, если останется в живых, срочно себя исцелить. Но, как оказалось, защита с лёгкостью выдержала. Ксинг вытянул свободную руку, сплёл стихии и ударил молнией в ответ. Снова раздался звон.
— Твой мусавар даже лучше, чем я думал, — рассмеялся Шафир. — Постарайся его не сломать, пока будешь умирать!
Ксинг не сразу сообразил о чём он, потом понял, что молния вылетела из той руки, на которой до сих пор болтался браслет. Он не собирался ни способствовать заблуждениям Шарифа, ни рассказывать тому правду. Ведь он заметил самое главное: во время атаки камень в странной шапке колдуна немного потускнел, пусть и через несколько сердцебиений вновь налился ярким светом.
Колдун взмахнул жезлом, и на этот раз с навершия сорвался поток огня намного сильнее, чем огонь уничтоженных стражей. Ксинг отпрыгнул в сторону, и пламя прожгло в песке и земле длинную глубокую борозду, испепелив построенный им дом. Расплавленный камень на краях борозды светился алым.
Убегая от новых потоков пламени, Ксинг размышлял. Можно, конечно, атаковать снова, но имело ли это смысл? Камень, очевидно, являлся артефактом, защищающим колдуна. И, похоже, пусть энергия камня и восстанавливалась, но происходило это не мгновенно. Нужно нанести множество быстрых и сильных ударов, тогда удасться перегрузить артефакт, как когда-то атаки черепахи перегрузили талисманы алхимика Цая Шаолуна. Следовало либо опустить колдуна на землю, чтобы хорошенько поколотить, либо прыгнуть в воздух. К счастью, у Ксинга имелся третий вариант.
Он засунул руку в сумку, выхватил одно из сердец марионеток и, вложив в бросок ци, метнул его в колдуна. Снова одновременно с сильным взрывом раздался громкий звон сработавшей защиты. Не дожидаясь, пока развеется огненное облако, Ксинг метнул следующий кристалл, а за ним ещё один.
Когда пламя последнего сердца наконец-то опало, Ксинг удовлетворённо заметил, что кристалл Шарифа почти полностью погас. Так что он выпустил в колдуна ещё одну молнию, взвился в воздух, обрушивая на того кулак и одновременно ударяя цепом.
Кристалл сдался и раскололся, рука Ксинга преодолела невидимый барьер и ухватила негодяя за бороду.
— Сдохни! — без привычной вычурности прокричал Шариф, попытавшись направить на Ксинга жезл.
— Сам сдохни! — ответил тот, ударяя колдуна головой в лицо, а цепом пытаясь отвести жезл в сторону.
В отличие от кристаллов со зрелищными техниками, молниями, миньонами и фениксами, драка с Шарифом выходила какой-то скучной и мало чем отличалась от потасовки двух крестьян в родной деревне за кувшин сливовой наливки. Этот мелкий и неинтересный злодей, строящий столь унылые зловещие планы, был бы смешон, если бы не одно «но». Даже от такого жалкого противника Ксингу пришлось убегать, прежде чем нашлась возможность для атаки. Он скрипнул зубами.
От одной мысли, что мерзавец-учитель, Бао Сяо или любой из героев кристаллов прибили бы Шарифа в первую дюжину вздохов, хотелось взвыть от отчаяния. Ксинг не стал сдерживаться и закричал Шарифу прямо в лицо. Чародей от неожиданности отшатнулся, а воспользовавшийся моментом Ксинг умудрился захлестнуть цепом жезл и вырвать его из рук колдуна. Жезл полетел, кувыркаясь, и скрылся в глубинах зарослей.
— Рамз Аль-Нар Аль-Халида! — прокричал Шариф и его тело окуталось обжигающей огненной аурой.
Ксинг усилил циркуляцию ци, дополнительно защищая тело, захлестнул шею чародея цепом и, удерживаясь за рукоять, стал сдирать у того с пальцев перстни. Одно из колец наверняка и было тем самым пространственным хранилищем, о котором Ксинг так мечтал все эти годы. Ну а раз пламя не обжигало, отчего бы не исполнить заветную мечту?
Земля стремительно удалялась,