Он подошел к открытой стене и посмотрел вниз, на долину. По синему небу низко ползли облака, и у Нурамона возникло чувство, что они похожи на улыбающиеся лица. Здесь Нурамон почти не чувствовал ветра. Он протянул руку и почувствовал, как она прошла сквозь что-то невидимое. Снаружи его пальцев коснулся ветер. В его доме, в Альвенмарке, существовало похожее заклятие. Алаэн Айквитан хорошо заботился о том, чтобы в доме не было сквозняков, а в замке королевы такое же заклинание было наложено на крышу тронного зала. Он снова обнаружил сходство между эльфами и карликами.
Внезапно дверь в стене из драгоценных камней отворилась, и в комнату вошел карлик в благородной кольчуге и зеленом плаще. На нем была небольшая корона. За ним следовали Торвис и еще несколько благородных карликов, некоторые были воинами.
Король еще не видел Нурамона, он беседовал с сопровождающими его.
— Я хочу, чтобы там копать перестали! И скажи им, что я… — король остановился и заметил Нурамона.
Торвис подошел к своему господину.
— Вот гость, о котором я тебе говорил.
Король обернулся к воинам, впрочем, не спуская глаз с Нурамона.
— Идите и сделайте то, о чем я вам говорил! — приказал он. Затем обратился к Торвису. — Ты не сказал мне, что он эльф.
— Я хотел удивить тебя. Ты только взгляни!
Король карликов медленно подошел к Нурамону. У него были седые волосы, борода его была искусно заплетена в косички. Прямо перед Нурамоном он остановился и посмотрел на него большими глазами.
Нурамон поклонился королю, хотя казался себе при этом странным, ведь ему по-прежнему приходилось смотреть на повелителя карликов сверху вниз.
— Меня зовут Нурамон. Я родом из Альвенмарка и прибыл в этот мир по делу.
Король обернулся к Торвису.
— Ты это слышал? — Похоже, он никак не мог поверить в то, что видит перед собой эльфа.
— Да, мой король. — Старик обернулся к Нурамону. — Это Венгальф, король карликов и повелитель Эльбурина.
— Я знал, что ты придешь. Только не знал когда, — заявил король Венгальф.
Нурамон не особенно удивился. Как Эмерелль часто знала, что уже случилось, что происходит где-то в другом месте и что может произойти, возможно, и король карликов мог видеть далекие времена и то, что должно случиться.
— Что привело тебя к нам? — спросил Венгальф.
— Я ищу одну эльфийку и надеюсь, что оракул Дареен поможет мне в этом. Только с помощью карлика можно открыть врата. — Нурамон подробно описал врата Дареен и рассказал о том, что с ним там произошло.
Венгальф переглянулся с Торвисом, что старик воспринял как знак обратиться к Нурамону.
— Мы знаем оракула Дареен. В то время, когда мы оставили Альвенмарк, уходили и другие дети альвов, чтобы найти себе место в этом мире. Однажды эльфы и карлики встретились и обнаружили Дареен по ту сторону врат, которые вели в одно отдаленное место в этом мире. И она сказала нам, как запечатать врата. В былые времена мы часто пользовались этими вратами. Но эльфы ушли. Некоторые спрятались в зачарованных лесах, другие создали себе царство в Расколотом мире. Большинство вернулись обратно в Альвенмарк. Сами мы не могли открыть врата. А нужда и любопытство никогда не были настолько велики, чтобы мы воспользовались оракулом.
Нурамон вспомнил о Юливее. Должно быть, это она была той эльфийкой, которая когда-то встретила карликов.
— Согласится ли карлик сопровождать меня? — с надеждой спросил он.
— Карлик поможет эльфу, так же как эльф когда-то помог карлику, — торжественно провозгласил Венгальф.
Нурамон не знал, что хотел сказать этим король карликов. Может быть, он намекал на время, когда карлики еще жили в Альвенмарке и заключали союзы с эльфами.
— Ты не помнишь, — сказал король.
— Нет. Я слишком молод. Я не видел, как эльфы и карлики жили в Альвенмарке бок о бок.
— Но ты почти не изменился. Я еще узнаю тебя. И Торвис тоже сразу узнал тебя. Сколько же лет прошло? Наверняка больше трех тысяч.
— Ровно три тысячи двести семьдесят шесть, — сказал Торвис.
Внезапно Нурамон понял, на что намекает карлик.
— Должно быть, ты перепутал меня с одним из моих предков!
— Нет, мы имеем в виду тебя, — сказал Торвис. — Я узнал тебя. Ты Нурамон. Вне всяких сомнений.
— Когда-то мы были друзьями, — добавил король.
Нурамон ничего не понимал. Он попал в место, в котором помнили одного из его предков и были готовы говорить о нем. А король карликов даже считал этого предка своим другом!
— Это было еще в то время, когда я только ожидал права на престол, тогда мы дружили. Ты ушел из Альвенмарка вместе с нами. Наш народ вместе с тобой решил великую задачу и нашел это место. Мы вместе охотились, сражались и пировали. И нашли смерть.
— Я умер здесь? — спросил Нурамон.
Венгальф указал рукой на долину.
— Там тысячи карликов сражались с драконом Балоном. Но только мы вдвоем сумели победить его и заплатили за это своими жизнями. Ты умер там, снаружи, я — несколько дней спустя. На смертном одре меня короновали.
Нурамон с трудом верил в то, что слышал. Венгальф действительно полагал, что он тот же самый эльф, кем был тогда. Но гораздо больше ему казалось, что он слушает легенду, но сам ничего подобного вспомнить не мог.
— Я еще помню, как ты умирал. Мы оба лежали в горячей крови дракона. Ты сказал: «Это не конец. Я вернусь». Это были твои последние слова. Как долго я надеялся на твое возвращение! И должен признаться, что времени прошло так много, что вспоминал я об этом редко, всегда в памятный день. Я представлял себе, как где-то снова родится твоя душа, но ты не вспомнишь, что сделал когда-то. Наконец прошло уже так много времени, что я начал думать, что ты давным-давно ушел в серебряный свет. Однако же я ошибся.
Нурамон опустился на колени, чтобы глаза его были на том же уровне, что и глаза Венгальфа.
— Жаль, что вместе с душой я не получил память своих предков. Но все не так. То, что ты рассказал мне, это история другого. Я не могу рассматривать ее как часть себя.
Тут вмешался Торвис.
— Как это не можешь? Когда ты ложишься спать, а потом просыпаешься, ты ведь тот же самый? А если ты тот же самый, то откуда ты знаешь об этом?
— Я знаю это потому, что помню то, что было раньше, — ответил Нурамон.
Торвис положил руку ему на плечо.
— Тогда расценивай то, что ты узнаешь о своих предках, как воспоминания своей души, как что-то, о чем ты забыл. А потом, кто знает? Быть может, однажды воспоминания твоей души станут твоими.
— Ты имеешь в виду, что, возможно, однажды я вспомню о сражении с драконом и о своей дружбе с Венгальфом?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});