Марик был из Калифорнии. Он хотел, чтобы она познакомилась с его матерью и сестрами. Синдра отказывалась, сколько могла, а потом как-то в солнечное воскресенье поехала с Мариком к его родным. Его семья жила в Сан-Вэлли, и все они были тоже очень милые.
Но, к несчастью, он в нее влюбился. Сам же он ей нравился, но любить она его определенно не любила.
С Гордоном Хейуортом было по-другому. Каждый раз при виде его Синдру охватывало волнение: дрожь пробегала по спине, в желудке начинались спазмы. Он появился в студии, когда она записывалась на пластинку. Она потом украдкой подсмотрела, что они беседуют с Мариком. Ей хотелось все бросить и быть с ним. Она осторожно расспросила о нем. Обычно секретаршам есть что порассказать, но о Гордоне ничего скандального они не говорили. Он был женат на красавице, в прошлом работавшей манекенщицей, и ни на кого не обращал внимания.
У Гордона Хейуорта была благородная осанка – раньше у мужчин она такой не видела. И ей хотелось его так же сильно, как успешной карьеры.
Марик пребывал в волнении. Он нашел для нее песню «Малый ребенок», написанную двумя начинающими композиторами. Он подобрал оркестр, который выгодно подчеркивал достоинства ее голоса.
– «Рено Рекордс» будет с тобой всю дорогу, бэби. Когда эти записи зазвучат в эфире, все о тебе заговорят.
На следующей неделе Марик захотел повезти ее в Палм-Спрингс. Он так стремился доставить ей удовольствие, что она, не желая его огорчать, согласилась.
Они выехали в пятницу в его белом «корветте» и остановились в маленькой гостинице у подножия величественных гор.
– А что у тебя было с этим парнем, Рисом? – поинтересовался Марик, распаковывая вещи.
– Почему ты спрашиваешь? – осторожно спросила она, развешивая платья.
– Мне интересно. Он говорил, что вы поженились. Врал или правда?
– Нет, женаты мы не были, – поспешила ответить она. – Жили какое-то время. Никого получше не было.
Синдра не хотела говорить ему правду. Если он узнает, что она была женой Риса, это может повлиять на их деловые отношения, не говоря уж о личных.
Позже они сидели в пузырящемся минеральном источнике и любовались звездами.
– Ах, как прекрасно, как замечательно! – сказал Марик, вытягивая ноги.
– Да, тут действительно прекрасно, – ответила она.
– Да нет же, беби, это ты прекрасна.
Она закинула назад голову и опустила в журчащую воду длинные волосы.
– Скажи, Марик, как давно ты с «Рено Рекордс»?
– Да лет пять.
– А что делал раньше?
– Работал на две большие компании. А потом появился Гордон и предложил мне эту работу. – Он засмеялся. – Гордон меня выкрал.
– Думаю, он на это мастак, – сказала Синдра.
Он тронул рукой ее ногу.
– Да, Гордон – личность харизматическая.
– Похоже, он такой интересный человек, а ты мне о нем почему-то ничего не рассказываешь?
– В Нью-Йорке у него была небольшая компания по выпуску пластинок, потом он ее выгодно продал и уехал в Лос-Анджелес. Там он открыл новое дело – «Рено» – и добился большого успеха.
– Он женат? – спросила она, хотя знала, что женат. – Да.
– А кто его жена?
– Она была моделью высшего класса, но, выйдя замуж, перестала работать – Гордон не захотел.
– Они счастливы?
– Очень. Да что ты все меня расспрашиваешь?
– Хочу знать, на кого работаю.
– Будь со мной, девочка, и больше ничего тебе знать не надо.
Он потянулся к ней. И она погрузилась в его пухлые объятия.
В Калифорнии все так заботятся о своем здоровье, почему же Марик не помышляет о занятиях гимнастикой? Ему надо бы укрепить мышцы, живот в том числе. Она не хотела ему говорить об этом, чтобы не обидеть.
Но он умел целоваться – она откинулась назад – пускай делает что хочет. Марик мечтает, чтобы она стала знаменитой, и уж она-то ему не станет мешать.
Бриджит Хейл, новый агент Ника по рекламе, напоминала ему Мину, но более худую и не такую веселую. Что у этих женщин – свой клуб, что ли? Но дело она знала. На этой неделе он даст два интервью: одно – службе новостей, и это интервью обойдет всю страну, а другое напечатает популярный развлекательный журнал. Несколько интервью он дал на радио. Ну и здорово же говорить о себе самом!
Бриджит учила его житейской мудрости:
– Для тебя мы должны придумать интересное прошлое. Не знаю, откуда ты родом, да мне это особенно и неинтересно. Начнем с нуля.
– Я со Среднего Запада, – сказал Ник.
– Нет, не подойдет. Нужно что-нибудь иностранное. Отец твой работал в разведке, и ты вырос в Китае. Эту тему я разработаю.
– Ты, верно, шутишь?
– И запомни еще – никогда не говори, сколько тебе лет. Пускай гадают. И в Голливуде любят одиноких. Чем больше напустим туману, тем лучше.
– Как это?
– Когда на обложке «Тайм» появится твой портрет, незачем, чтобы какой-то проныра журналист помчался к тебе в родной город и познакомился с твоими старыми друзьями. Лучше всего что-нибудь загадочное, запомни.
– Так что же мне говорить, когда меня будут расспрашивать?
– Что в прошлое не веришь, а только – в будущее. Он засмеялся:
– Это мне нравится.
– Фрэнсис и Мина высоко тебя ценят, – сказала она. – А их похвалу заслужить нелегко.
– Они же еще не видели меня в фильме.
– Фрэнсис и Мина узнают все первыми. И про твой успех тоже.
Надо было навестить Джои, но Ник знал, что она станет все это критиковать. Хорошо, что она представила его Фрэнсис, но нет сил слушать ее колкости. Ему хотелось быть в хорошем настроении. Он на правильном пути, и теперь надо только радоваться удаче.
Он забрал Джои из больницы в Нью-Йорке, и теперь тот лечился от пристрастия к наркотикам в клинике где-то в провинции. Закончит совсем лечение и прямо в Лос-Анджелес.
А теперь надо разобраться с Энни. Они обедали в ресторанчике в Санта-Монике и обсуждали свои планы. В конце обеда она наклонилась к нему.
– Ник, может, мне к тебе переехать? – И пристально на него взглянула. – Как насчет этого?
Ничего подобного он и в уме не держал, но ей очень хотелось. Он помолчал и спросил:
– Ты хочешь отказаться от своей квартиры? Она кивнула:
– Это было бы разумно. Зачем зря выбрасывать деньги – платить за две?
До этого он жил только с Девилль и почти возненавидел тогда свою квартиру.
– Ты действительно этого хочешь? – спросил он, надеясь, что она откажется. Хотя знал, что она скажет «да».
– О, да, – твердо ответила она.
И он знал, что если он на это не пойдет, она снова начнет грозить походом в полицию. Нельзя было рисковать.
– Если хочешь, переезжай.
– Ты тоже хочешь, Ник? Он стиснул ее руку:
– Да, конечно.
«И все он врет. Она ему нравится как приятельница, но он се не любит и совсем не хочет с ней вместе жить».