— А для чего было насмешничать и проверять наши познания путем таких немилосердных уловок? — в свою очередь, упрекнула его Тангвен. — Пусть мы и не преуспели в учении, но зачем же насмехаться?..
— Ах, барышня, — отвечал оборотень, смеясь, — одним цилинем больше на ветвях, одним цилинем меньше… я думаю, небесная лазурь не потускнеет только от того лишь, что в ней споет свою простую песнь какой-нибудь цилинь.
— Позвольте спросить у вас, господин Ху, — набравшись смелости, сказал Афарви. — Видите ли, дело в том, что у нас здесь есть преподаватель… одной с вами породы. Он даже ведет у нас спецкурс в этом семестре. Вы не встречались с ним? А если да, то как он вам показался?..
— Я удостоился чести беседовать с ним мимоходом, — с улыбкой молвил лис, — и могу так вам сказать: мой досточтимый собрат, конечно, обладает самым полным букетом добродетелей, один лишь за ним водится грешок: уж больно он любит таскать кур и жрать их. Нет для него более высокого наслаждения в жизни. Задушит — и жрать. Что же до вашего покорного слуги, то я нахожу неизмеримо большее наслаждение в поэзии, в игре на цитре, в шашечной партии. С юности балуюсь каллиграфией и — уж вы простите — люблю создать одну-другую оригинальную вещицу без помощи прикосновений рук.
— Ну, коль скоро уж вы создали этот изысканный павильон, так удачно расположенный и убранный с таким вкусом, — сказал Сюань-цзан, — я, пожалуй, и впрямь воспользуюсь обстоятельствами и проведу здесь спецкурс о Лу Ю.
Лис-оборотень, сложа руки, уселся поодаль, притворно закрылся веером и в следующие пять минут только состроил Тангвен одну или две гримасы.
— Итак, поэзия эпохи Сун сходна с плодом оливы. Вкус ее распробуешь не сразу, однако, распробовав, найдешь в нем множество тонких оттенков. Это справедливо и в отношении Лу Ю. Возьмем его прославленные стихи о цветении сливы мэйхуа.
— Интересно, почему это все, кто слагает стихи о мэйхуа, не могут избежать пошлости, едва лишь возьмутся за кисть? — бесцеремонно заметил Ху.
Сюань-цзан возмутился, но передумал цитировать стихи о мэйхуа.
— Это справедливо и в отношении Лу Ю, — повторил он, — который сложил некогда по случаю такие строки:
В павильоне прохладномпоет беззаботная флейта.Десять лет бродил своевольно,печалясь о времени светлом.Потоком уносит упавший ствол,никто не вспомнит о нем,Сама не знает сухая полынь,куда ее гонит ветер.У золотого колодца платанпронизан солнцем насквозь,Рябью подернулся синий пруд,чуть колышется тина.Человеку свойственно счастья искать —издавна так повелось.Подробней об этом говоритьразве необходимо?
Тут слушающих его студентов удивительным образом осенила одна и та же мысль — ясная, как капля дождя в листве утуна, и прозрачная, как небо в Чэньюане: стоит ли, в самом деле, распространяться о вещах самоочевидных?..
На этом и закончился спецкурс по творчеству Лу Ю в школе в Кармартене.
* * *
Обдумав хорошенько все происшедшее за последний учебный год, Мерлин поднялся на башню Парадоксов, оглядел окрестности и сказал энглин:
— И зачем мне тащить этот груз?Ведь меня здесь и в грош не ставят!Что я школой все время занят?..Вот возьму-ка я и женюсь!
— Женитесь, женитесь, дорогой учитель, — беспечно отозвался Ллевелис.
— Что-то мне не нравится ваш тон, — буркнул Мерлин. — Вы на что-то намекаете?
— Да нет, — заверил его Ллевелис. — А вдруг она захочет почистить вашу старую шляпу?
— Как… почистить? — оторопел Мерлин.
— Обыкновенно. Платяной щеткой.
— Ну и что ж такого? Ну и пускай себе почис… э-э… нет. Это уж… нет. Вот вы всегда, Ллевелис, рисуете такие какие-то ситуации… крайние, — досадливо поморщился Мерлин и стал быстро спускаться с башни. На третьей ступеньке сверху он обернулся и крикнул: — Будет еще всякий молокосос меня учить!
На шестой ступеньке он опять обернулся и спросил:
— А что, вы думаете, она действительно эдак вот может? Взять и..?
Ллевелис решил, что больше препираться с Мерлином он не будет, отвернулся и окинул взглядом школьные башни, городские шпили и поспешно утекавшую вдаль реку Аск.
1
Óгам — алфавит древнейших ирландских письменных памятников. Огамическое письмо представляет собой ряд горизонтальных и косых насечек на вертикальном стволе.
2
Фомóры — мифический воинственный народ, представлявший собой, согласно древнеирландской мифологии, первую волну заселения острова Ирландия.
3
Гейс — индивидуальный запрет в древнеирландской традиции, табу, нарушение которого приводит к смерти (от древнеирл. geis).
4
Кéннинг — поэтический прием в древнегерманской поэзии.
5
Отлично! (валл.)
6
Следует читать: «Наши знания об этом [тэ] стремятся к нулю, и события эти принадлежат множеству икс».
7
Аннуин (Annwyn) — потусторонний мир в валлийской традиции.
8
Туáта Де Дáнанн (племена богини Дану) — мифический народ, который, согласно ирландской псевдоисторической традиции, представлял собой предпоследнюю волну заселения острова Ирландия.
9
Святой Рейнáр — широко почитаемый лисий христианский подвижник, выступавший с проповедями среди лис в период раннего Средневековья.
10
Мэнкский кот — разновидность диких лесных котов, обитающих на острове Мэн.
11
Hg — hydrargyrum, S — sulphur.
12
ФПК — факультет повышения квалификации.
13
Фидхелл — древнеирландская игра, сходная с шахматами (от древнеирл. fidchell).
14
Оливер Кромвель (1599 — 1658) — государственный деятель, лорд-протектор Англии с 1653 по 1658 год.
15
Айкилл — разновидность ассонанса (созвучия гласных) в ирландской бардической поэзии.
16
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});