— Ладно. Забей. Мне надо всё обдумать, — становится немного стыдно за то, что срываюсь на Оле. Она же не виновата в том, что Молот хочет нажиться на моих семейных проблемах.
— Ты могла бы поторговаться с Демьяном, — искушает она вернуться назад.
— Я? Не смеши. Где он, а где я? И Оль… Созвонимся.
На этом решаю прервать обсуждение. Сажусь в машину, и мы едем домой.
Девчонки поют песню из мультика и можно сказать о нас, что мы самые счастливые, но детскую эйфорию прерывает звонок. Я вставляю в ухо наушник и нажимаю на нём кнопку.
— Да, — стараюсь ответить громко, так как иногда наушники плохо срабатывают и меня не слышно.
— Яся, доброе утро, — у всех с утра поют соловьи на будильнике, а у меня вещает голос раздражающего мужчины. Надо же, звонит каждое утро в одно и то же время. Часы по нему сверять можно.
— Алекс? Снова ты? — Изобразить удивление не получается.
— Снова я, — чувствую, что в этот самый момент он самодовольно улыбается. — Я жду твой положительный ответ, милая.
— А я решила согласиться на предложение Молота, — хочется подразнить мужчину. — Мне отказали все более-менее приличные юридические конторы, а вот его юрист готов с тобой побороться.
— Милана значит, — разочарование в его голосе, словно оазис после недельного путешествия по пустыне.
— Да. Ты не оставил выбора. Договорился? — Знаю, что да. Хоть тут не ври.
— Конечно, да, — подтверждает мои догадки самодовольный индюк. — Только вот не подумал, что ты обратишься к ней, а надо было, — значит это было правильное решение и стоит обдумать предложение Демьяна. Может у меня получится стребовать сумму побольше?
— Ты спокоен, — еду не быстро, но и не медленно. Странный звук не даёт мне покоя от самого склада. Притормаживаю на перекрёстке, снова слышу тонкое сипение, смотрю в зеркала. Ничего.
— Я всегда спокоен и поверь, не проиграю, а ты всё равно будешь со мной.
— Ты самоуверенный болван, — он злит меня не на шутку и на зеленый я вдавливаю педаль газа слишком резко. Машина дёргается, но всё же едет.
— Я люблю тебя и готов на все, — впереди ещё один перекрёсток. Снова красный. Да что ж такое? Что за день сегодня дурацкий? Давлю на тормоз, а он проваливается в пол.
— Алекс…
— Что? Только не говори, что это слишком громкие признания, — он ещё дурачится, а я уже паникую.
— У меня провалился тормоз, впереди перекрёсток. Красный свет, Алекс! — слышу гудки клаксонов со всех сторон и, кажется, глохну. Воспринимаю только гулкие удары сердца, отдающиеся эхом в ушах.
— Яся? Яся! Ясмина!
Глава 10
Несколько раз давлю на педаль. Ничего не выходит. Она слишком легко вдавливается. Сопротивления нет. Впереди ни одной машины и я вылетаю на перекрёсток. Время замирает. Удар. Девчачий визг разрывает перепонки. Машину несёт по снегу. Зубодробительный скрежет металла. Нас разворачивает и, наконец-то, мы замираем на месте.
— Яся! Мать твою!!! — Из динамика в ухе доносится голос Алекса.
— Девочки, — в панике оборачиваюсь.
Они что-то кричат, но я ничего не понимаю. Отстёгиваю ремень и пробираюсь к ним на заднее сиденье. Осматриваю девочек. Понимаю, что мы отделались только испугом и покорёженной машиной. Выдыхаю. Обнимаю своих малышек, а они меня. Плачу от облегчения, девчонки — от испуга. В груди разливается теплота. Всё не важно. Важно, что мы вместе. Живы. И здоровы. Остальное мелочи.
В это время на улице вокруг машины собирается толпа. Кто-то кричит. Слышен мат. И огромный мужчина открывает водительскую дверь моей машины.
— Ты совсем больная? — Орет блондин в черной парке с меховым воротником.
Глаза сами выхватывают детали. Русые волосы, светлые серые глаза, прямой нос и сжатые в злости губы.
— Простите, — пищу из глубины салона. На что-то большее меня не хватает.
— Простите? Мать твою! Ты мне тачку разбила! — Мужчина напирает.
— Я… У меня отказали тормоза, — начинаю невнятно оправдываться я.
— Мозги у тебя отказали, сучка! — Он пытается дотянуться до меня, но огромные плечи мешают ему протиснуться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Можно потише? Не кричите. У меня дети Вас боятся, — отмираю и просчитываю пути отступления.
— Матери своей, тупорылой, пусть боятся! Чё вылупилась? Вылезай! — Крутит рукой в приглашающем жесте.
Девочки рыдают ещё сильнее. Они напуганы. Я стараюсь прижать их к себе. Хочу показать, что всё нормально, но не выходит. Меня всю трясёт и слёзы катятся крупными каплями по щекам.
— Яся. Ты меня слышишь?
— Алекс? — Наушник так и остался в ухе, а я уже захлёбываюсь от накатывающей истерики.
— Ты где? — Хоть кто-то сейчас вменяемый и его голос служит зацепкой, не даёт окончательно скатиться в панику.
— Я… Я на перекрёстке, — потерянно оглядываюсь по сторонам, пытаясь хоть немного понять, где мы. Блондин, не получив от меня никакой реакции, вернулся к своему автомобилю и теперь только зло сверкает глазами в мою сторону.
— Я уже в машине, говори куда ехать.
Осматриваюсь по сторонам, вспоминаю дорогу и рассказываю Алексу, где нас с девочками искать. Он отключается, но перед этим советует не конфликтовать, а лучше вообще включить аварийку и не выходить из машины.
В принципе, я именно это и делаю. Нас унесло на обочину и много места на дороге мы не занимаем. Движение не сильно пострадало.
Через двадцать минут Риверс осматривает меня и девочек. Идёт разбираться с мужчиной, что грозился показательной расправой. Потом подходит к моей машине, открывает дверь и просит выйти. Вручает ключи и перетаскивает в свою машину детские кресла. Задние двери моей машины полностью заблокировались, поэтому Саша достаёт их через водительское сиденье.
— Сможешь доехать до дома? — Держит руки на моих плечах. Простое прикосновение, но сколько в нём заботы.
— Да. Наверное, — меня ещё трясёт от пережитого.
— Так не пойдет. Посиди немного. Сейчас приедет водитель и отвезёт вас домой.
Видеть собранного, хладнокровного и слишком жёсткого Алекса в новинку. Я не видела его на работе, только в неформальной обстановке. И сейчас для меня открытие, что этот мужчина вот так быстро решает проблемы и ему никто не может возразить. Рядом с ним даже орущий качок затыкается и тихонько переминается с ноги на ногу, где-то растеряв уверенность.
Саша расточает вокруг себя всепоглощающую ауру подчинения. Через ещё пять минут светловолосый мужчина подходит ко мне с извинениями за своё поведение. Я в это время смотрю на Риверса и не понимаю, что происходит.
Тот человек, которого я знала все эти долгие годы исчез. Не было насмешливого взгляда, улыбок, тихого шёпота на ушко. Не было обаятельного хама. На его месте стоит расчётливый юрист, который ловко загоняет жертву в угол. И ему не важно кто прав, есть только та сторона, на которой находится он. На извинения только киваю.
К нам подъезжает ещё одна машина. Оттуда выходит совсем молодой парень и направляется к нам. Здоровается с Алексом. Они обсуждают что-то, и молодой человек садится за руль.
— Ясмина, это Роман, — представляет юношу Саша. — Он сейчас отвезёт вас домой.
— А… — Растерянно смотрю в сторону своей машины.
— Я всё решу, не переживай. Лучше отдохни и девочкам тут тоже не стоит находиться. Вечером заеду, всё расскажу, — его слова вселяют в меня крохи уверенности, что всё будет хорошо.
— Спасибо, — буквально шепчу, но он слышит и улыбается в ответ.
— Рома, не гони. У девочек стресс. Проводишь их домой и машину пригонишь на стоянку возле офиса, — даёт четкие инструкции и уходит.
— Всё понял, Александр Бенедиктович, — кивает парень и заводит машину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мы едем медленно. Даже слишком. Девчонки спрашивают всякую ерунду, я не отстаю от них. Разговор больше походит на бред с резкими перескоками с темы на тему. Волнуемся мы с ними одинаково — несём чушь. Роман помогает поднять автокресла в квартиру и уходит. Только сейчас понимаю, что могла бы расспросить его о Саше, но сглупила.