иногда нашёптывал что-то на ухо Морал. Конференция длилась уже около полутора часов, а впереди ещё оставался последний пункт под названием «пространственные аномалии». Трудная тема, ничего не скажешь. Если слова в защиту данной теории найти ещё можно, то как опровергнуть её, не знаю. Ладно, у ребят ведь было время подготовиться, поэтому молчать они точно не будут. Больше всех, смотрю, готовился Фрайс –даже причесаться, бедный, не успел. Его, если честно, я услышать уже и не надеюсь.
– Некоторые учёные считают, что жизнь обусловлена не только биохимическими процессами, но и особыми волновыми явлениями на молекулярном уровне, – начала участница уайтеровской команды. – Эти волны есть ни что иное, как аура. Рассмотрим понятие самой ауры. Данный информационный элемент мироздания способен оказывать влияние на материю и энергию, которые являются пространственными аномалиями. Система «Материя – Энергия – Аура» стремится к постоянному расширению, усложнению структурной организации, а аура, как управляющий элемент системы, стремится к созданию разума. В своём стремлении к усложнению жизненных форм аура просчитывает на несколько шагов вперёд перспективы каждого вида. Бесперспективным она позволяет вымирать, а перспективных, наоборот, подталкивает к изменениям в заданном направлении.
– Важным доводом обозначенной теории, позволяющим ей место быть, является то, что идеальное пространство не содержит ни материи, ни энергии, а состоит из проточастиц, находящихся в равновесном состоянии, и только его нарушение ведёт к возникновению элементарных частиц. Но что может нарушить их равновесие? Ничего, если не предположить существование иной субстанции, которая способна направлять процессы мироздания. Данный элемент мы и называем аурой.
– Также каждому известно – все предметы, растения, животные и даже человек имеют свою собственную ауру, что доказывает общность её происхождения и высокую значимость в эволюции человека, – заключил ещё один участник уайтеровской команды.
– Вот вам задача, ребятки, – повернулся мистер Мертон к блэкерам. – Кто отвечает?
Команда зашепталась, обдумывая возможные варианты ответа. Фрайс и вовсе остался в стороне, задумчиво и в то же время устало глядя в пол. Морал слегка покачала головой на слова одного из участников команды и взглянула на общий счёт, который показывал центральный экран. Я опустила глаза на панель своего стола, разочарованно дожидаясь хоть какого-нибудь разрешения вопроса.
– Блэкеры, есть ответ? – поторопил их профессор.
Подумав ещё немного, участники команды по очереди нажали на кнопки, и их столы соответственно загорелись красным, но только один по-прежнему оставался белым. Фрайс неуверенно потянулся к своим кнопкам и нажал на одну из них. Неожиданно его стол засветился зелёным, что вызвало удивлённые возгласы со стороны аудитории и озадаченные взгляды четырёх других участников его команды. Я же просто придержала свой рот руками, чтобы он не открылся.
Давай, Фрайс, покажи, на что ты способен.
– Мой ответ будет кратким и, наверное, не совсем правильным, – начал он, и от его голоса по моему телу распространилось приятное тепло. – Однако я всё равно его изложу, ведь мы имеем право озвучивать все свои мысли. Я зацепился за слова о том, что бесперспективным видам аура позволяет вымирать, а перспективных, наоборот, подталкивает к изменениям, ещё больше их совершенствуя. Я разглядел в этом ни что иное, как обговорённую раннее теорию эволюции. Отрицать существование ауры, как третьего первичного элемента, я не могу. Но могу приравнять её к так называемому «двигателю» эволюции, что исключает необходимость существования данной теории как отдельного направления.
На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. Кажется, даже сам мистер Мертон был удивлён ответу Фрайса.
– Впечатляюще, – проговорил профессор. – Вашей команде следовало привести доводы, отрицающие распространённые теории происхождения человека. Ты же исключил существование одной из них как таковой, – усмехнулся профессор, и по аудитории пробежался смешок.
Фрайс смущённо потёр лоб, на который навалилась непослушная чёлка.
– Мне остаётся только открыть последнее голосование, – проговорил профессор, и тут же на судаторских экранах загорелись значки плюса и минуса.
Я помедлила, наблюдая, чья копилка поднимается быстрее. Безусловно, блэкеров. Меня это удивило, если честно, ведь их ответ и в самом деле отходил от поставленной задачи. Что делать? За кого голосовать? За уайтеров или за блэкеров? Ладно, голосую за Фрайса.
Нажав на красную кнопку, я вскинула голову и вновь уловила на себе взгляд зелёных глаз. Да, в этот раз Леон видел, куда я нажала, потому что прежде, чем он отвернулся, его губы тронула улыбка.
Глава 8. Библиотека
Десять лет учёбы позади, и всего пять дней впереди. Совсем скоро выпускники этого года сдадут общеобразовательный экзамен, по результатам которого каждому ученику предложат минимум пять рабочих мест. Как правило, чем выше балл, тем больше предложений поступит от различных компаний, которые захотят с нами работать. Я рассчитываю на поступление не менее двадцати таких предложений. Затем меня ждёт полгода вступительных курсов обучения, которые будут проходить непосредственно по месту работы. Тогда начнётся новая жизнь, но только со старым расписанием. Честно говоря, у меня нет каких-то конкретных целей, ведь я ещё не решил, чем точно хочу заниматься. Наверное, при выборе работы, я буду исходить из расчёта, что бы я НЕ хотел делать.
Например, я бы не хотел отсиживать время в парламенте, как мой отец: инициировать различные законопроекты, выдвигать их на рассмотрение, участвовать в общественных слушаниях и целевых программах. Это, конечно, интересные занятия, но их и так слишком много в моей жизни благодаря отцу. Работать в отделе внешних связей, как моя мать, – дело довольно занимательное, но меня останавливают две вещи. Во-первых, по большей части моя мама находится где угодно, только не в городе, вследствие чего вижу я её очень редко. Мне бы не хотелось, чтобы мои дети в будущем столкнулись с аналогичной проблемой. Во-вторых, мой брат пошёл по стопам матери, а значит, мне в этой сфере делать нечего. Хотелось бы заняться чем-то совершенно новым.
Но, для начала, стоит подумать о самом экзамене. На нём я уже не смогу отделаться логическим мышлением, как на конференции. Там, наряду с логикой, нужны реальные знания. Поэтому весь сегодняшний день я решил провести в самом богатом кладезе информации нашего города – библиотечном блоке.
Матео любезно согласился составить мне компанию. Хотя я знаю его «совместную подготовку» – застрянет как всегда в своём математическом секторе. У меня с этим предметом проблем нет, поэтому я вообще собираюсь обойти данный кабинет стороной. Надо ещё закрепить знания по истории, геологии и химиофизике. Начну, пожалуй, с того, что попроще, чем химика12, и не так нудно, как история.
– Нет, только не геология, – взмолился Тео, когда я потащил его в пятую секцию.
– Мы ненадолго, обещаю, – обнадёжил я друга. – Всё зависит оттого, насколько быстро ты меня будешь опрашивать.
Мы вошли в огромный кабинет, который наполняли различные макеты, модели, трёхмерные карты и голограммы Земли в разные временные отрезки её существования. Рядом с каждым образцом стояли компьютерные автоматы с сенсорными экранами, на которых можно было прослушать учебный материал и пройти тесты. Людей было немного, что давало нам возможность позаниматься в тишине, максимально сосредотачиваясь на работе.
Я подошёл к одному из автоматов, даже не взглянув на макет слоёв земной коры, около которого он стоял (все эти предметы я видел уже не раз). Нажав на ярлык «проверить знания», я выбрал последний внесённый в программу тест, который ещё не проходил.
– Давай, – сказал я Тео, отходя от автомата и уступая ему место.
Он подошёл к компьютеру и, вздохнув, начал зачитывать первый вопрос:
– Земная кора и верхняя часть мантии образуют…
– Литосферу, – быстро перебил я друга.
– Я не сказал варианты ответа, – нахмурившись, проговорил Матео.
– Не надо их говорить. Я для этого тебя и прошу помочь. Так моя задача усложняется, – пояснил я. – Давай дальше.
– Древний суперконтинент в южном полушарии, который сейчас залегает