над которым, рыча и капая слюной из пасти тому на лицо, нависал волколак, Илвус присел на корточки и, демонстративно выпустив когти на одной руке, спокойным, но от этого не менее пугающим тоном заговорил: – Уважаемый, позвольте представиться! Меня знают под именем демонёнок или Демон – это уж как кому нравится. Твоих товарищей сейчас под ножами держат два вампира, а за нашим столом сидит тёмный маг смерти, наёмный убийца и очень неуравновешенный пьяный гном. Волколака представлять не буду, вижу, что вы уже познакомились. Так вот, пингвин расфуфыренный, когда кто-то из нас видит, как здоровенный подонок бьёт беззащитную девушку, то мы сильно негодуем, а я при этом ещё и теряю аппетит.
Илвус сделал паузу, а вся троица в буквальном смысле побелела от страха, каждый еле сдерживался, чтобы не обделать штаны. Расстроить любого из тех, кого перечислил Илвус – надо быть полным идиотом, а уж разозлить всех сразу – надо быть первоклассным чемпионом среди неудачников. Я невольно представил себя на месте любого из них, и мне самому стало жутковато. А посторонние зрители завтра запустят новые слухи про демонёнка, хотя про него и так уже мифов напридумывали.
– Мой отец заплатит любые деньги! – озвучил, как ему показалось, здравую мысль сидящий за столом, которого держал Везунчик.
– Да ты прямо эталон оптимизма! А сколько твой отец заплатит за яйца любимого сыночка? Если они у вас, вообще, имеются, потому что мужчинами вас назвать – язык не поворачивается! – усмехнулся демонёнок и, изменив тон, приказал: – Лаконт, опустоши кошели этих мажоров и все деньги отдай девчонке. Я сейчас вернусь, а пока меня не будет, попинайте этих недоумков, но только не увлекайтесь, чтобы синяков не было, и кости не ломайте, им ещё ножками топать.
Потом Илвус подошёл ко мне, попросил три золотых монеты и скрылся на кухне трактира, а Лаконт, Умарт и Везунчик принялись рьяно выполнять его приказ и кулаками сбивать спесь с этих, как странно выразился демонёнок – мажоров. Подавальщица сидела с испуганными глазами и, держа в руках три кошеля с монетами, хлюпала носом. Гном, проявив инициативу, увёл её на кухню, откуда в скором времени появился Илвус с каким-то тряпьём на плече. Скинув странный груз на пол, он рявкнул: – А теперь, девочки, переодевайтесь!
Оказалось, что за три золотых он купил у жены хозяина трактира три неброских платья, чтобы нарядить в них избалованных мальчиков и провести по ночному городу, таким образом, не только преподать им урок, но и выставить их примером для остальных. Это было в стиле демонёнка, и я его поддерживал, вот только после такого демонстративного унижения этим трём болванам больше не дадут житья в столице их же товарищи из дворянского сословия. В обществе аристократов это было клеймом на всю жизнь, но это были их проблемы, а вот нам предстояло обзавестись врагами в лице трёх влиятельных дворянских семей. Илвус не мог этого не понимать, но, видимо, ему это было до одного места.
Видя, что троица не реагирует, он рыкнул: – Не злите меня, итак трупы прятать некуда! – а на их испуганные физиономии добавил уже добродушным тоном: – Шучу, шучу – места ещё много!
Дворянчики побелели ещё сильнее и, получая затрещины, разделись и натянули на себя платья. Я уже успел изучить манеру поведения этого мальчишки, но всё равно иногда не понимал, где граница между его безобидным юмором и шутками, отдающими кровавым душком. А когда вернулся гном, то чуть не лопнул от смеха. Мне даже показалось, что Илвус и Донор чем-то похожи: обоим чхать на последствия своих действий, хотя может алкоголь туманил моё восприятие действительности.
Глядя на кислые рожи, с которых слетел весь аристократический гонор, даже стало жалко этих трёх олухов. Илвус не хотел на этом останавливаться и предложил устроить хоровод и пляски с новоявленными высокородными дамами, но, хвала богам, его отвлёк Донор, предложив обмыть победу здравого смысла над вздорной глупостью, хотя по мне, так демонёнок и здравый смысл были полными противоположностями, в этот момент то уж точно.
Прикончив последний бутыль, мы отправились домой, и мне пришлось прихватить вещи Воя, который так и остался в обличии волка, а Илвус решил забрать трёх бедолаг с собой и закрыть их на ночь в нашем подвале, аргументировав свою очередную выдумку, что вернёт чад родственникам лично, которым заодно и объяснит, как не стоит воспитывать из них дебилов. На мои предостережения он ответил, что вся его жизнь – это слабоумие и отвага. Тогда я махнул рукой, тем более что гном прихватил в дорогу ещё этого пойла, и голова окончательно отказалась функционировать.
И вот сейчас, вспомнив наши ночные похождения, вместе с похмельем меня начали обуревать опасения за наше будущее. Именно из-за одной такой влиятельной семьи я и оказался в той деревушке на границе с вампирами, где впервые познакомился с Илвусом. А сейчас у моего дома топтались представители аж трёх таких семей, и можно было не сомневаться, что вся эта толпа очень хотела пустить нам кровь. Выйдя в большую комнату, я увидел ожидаемую картину: вампирша пыталась вразумить мужа.
– Я последний раз спрашиваю – ты рехнулся? – распылялась Виола, – Ты зачем сюда притащил этих молокососов в платьях? Ты осознаёшь, какие проблемы нас теперь ждут?
Илвус с помятым лицом и с одним носком в руке, глядя в одну точку ответил очень лаконично: – Арбуз хочу!
– Какой к бесам арбуз? Ты меня, вообще, слушаешь? – со злым лицом вампирша села с другой стороны стола и уже без особого энтузиазма спросила: – А хочешь, я тебе в лицо вцеплюсь?
Я взял графин со стола, в котором на дне оставался ягодный компот, а эта парочка продолжила цеплять друг друга, не обращая на меня внимания.
– Что замолчала? Выдохлась? – так же глядя перед собой, спросил демонёнок. Судя по его грустной морде – похмелье тоже не обошло его стороной.
– Выдыхается вино, а я думаю, где прикопать твои части тела! – огрызнулась вампирша.
И тут демонёнок так зыркнул в нашу с вампиршей сторону, что у меня чуть графин из рук не выпал.
– А если бы на месте той девчонки из трактира была наша дочь? – прорычал он и, видимо, неосознанно выпустив когти, провёл ими по столу, – В моём мире я часто встречал таких уродов! У нас их называли золотой молодёжью. Так вот этим подонкам всегда всё сходило с рук. Они сорили деньгами, унижали окружающих, гоняли по улицам на меринах, сбивая насмерть прохожих, а потом прибегали богатые и влиятельные