Для иллюстрации сказанного приведём докладную, направленную Барсуковым президенту. Директор ФСБ РФ писал: «Политическая деятельность» Гусинского и Березовского, несмотря на большие различия между ними личностного порядка ( Гусинский — осторожен, труслив, Березовский — хитёр, изворотлив), имеет одну общую черту. И тот и другой рассматривают возможность участия в политике исключительно для целей получения материальной выгоды в период ведения избирательных кампаний, когда из-за финансовой неразберихи можно увеличить собственный капитал.
Так они действовали во время парламентских выборов 1993 и 1995 годов, с таким же расчётом они вошли в президентскую кампанию 1996 года.
Гусинский проявлял большую осторожность и выступал главным образом в роли финансового посредника Смоленского, банк которого активно участвовал в прокачке бюджетных средств в президентский избирательный фонд. Часть дохода оседала на счетах принадлежащих Гусинскому фирм. По различным оценкам, да и, по словам самого Гусинского, перед отлётом в Испанию (он уехал туда за неделю до выборов) его личный «навар» составил от 3 до 5 млн. долларов….
Финансовое внимание Березовского переключилось на ОРТ и Аэрофлот. На ОРТ Березовскому удалось реализовать финансовую схему, когда бюджетные средства компании якобы в оплату за телепродукцию перечислялись на счета зарубежных фирм (Франция, Швейцария) в иностранных банках. Одновременно эти фирмы контролировались самим Березовским через А.Ш. Патаркацишвили или его жену Гудавадзе (владеет рестораном на Комсомольском проспекте), которые обеспечивают перетекание средств на счета Березовского. Однако эта возможность для Березовского вскоре прекратилась в связи с завершением периода «становления» ОРТ, обострением отношений с «грузинской ОПГ» и жёсткой конкуренцией со стороны Л и с овс к ого, обороты рекламной фирмы которого достигают 60-80 мил. долл. в месяц. При этом Лисовский отдаёт Березовскому не более 3 процентов в месяц «за молчание».
Следующим объектом финансового внимания Березовского стал Аэрофлот, где после длительных интриг ему удалось приступить к реализации аналогичной схемы.
Теперь это происходит следующим образом. В апреле с.г. в зарубежные представительства Аэрофлота за подписью зам. Генерального директора поступило указание перечислить валютную выручку на счёт в иностранном банке. На вопросы многих глав представительств Березовский и его люди в Аэрофлоте устно давали разъяснение, что средства собираются на этом счёту для финансирования избирательной компании Б.Н. Ельцина».[112]
Судя по всему, эта бумага родилась в связи с узконаправленной задачей — контролировать ход избирательной компании Ельцина. Нет нужды говорить, что заниматься этим ФСБ не имело никакого основания. Это, во-первых. А, во-вторых, в окружении президента РФ шла борьба кланов и данный документ, похоже, больше отражает интересы одного клана (окружение Коржакова ) и направлен на дискредитацию его политических противников. Что также вызывает некоторое сомнение в законности такой деятельности. Впрочем, ворчание о законности в данном случае — ворчание безнадёжного моралиста. Закон нарушался и по гораздо более серьёзным ситуациям. А это — просто мелочи.
Этот документ, является показателем как Федеральная служба безопасности превращается в ведомство обслуживающее частное лицо (кандидата в президенты) и, возможно, не чурающегося разборок между кланами. Тут уж не до государственной безопасности.
12.4. Все возвращается на круги своя!
12.4.1. Именно так, правда, с восклицательным знаком написали в одном журнале.[113] Речь там шла о возвращении в состав наследника КГБ — ФСБ спецподразделения «Альфа». Перейдя из Главного управления охраны в ФСБ, Барсуков захватил с собой и «Альфу». Какой же начальник государственной структуры хотел бы быть без силового подразделения. В ельцинской России тяга к силовым подразделениям достигла степени эпидемии. Какие только государственные структуры не пробивали для себя права иметь такие подразделения. Каждый начальник мечтал иметь такие в своём ведомстве, и часто их мечты становились реальностью. А, уж о коммерческих структурах и говорить не стоит.[114]
По информации из источников в ГУО, группа «Альфа» полностью стала заниматься борьбой с терроризмом. «Хоть кто-то должен этим заниматься», — сказали по телефону корреспонденту газеты «Известия».[115]
«Теперь, после четырехлетних блужданий, „Альфа“ вернулась туда, откуда стартовала. И что же это значит?
Под что реорганизуется сейчас? Новая концентрация секретных служб, похоже, разворачивается под личность. Перед выборами президент лично проводит смотр структур безопасности, которые недавно укрепил своим доверенным лицом — Михаилом Барсуковым».[116]
Некоторые отмечали: «По сведениям из компетентных источников, Михаил Барсуков пришёл на Лубянку с одобренным Президентом планом возрождения КГБ. Предполагается Службу внешней разведки (СВР) снова сделать лишь первым Главным управлением барсуковского ведомства…
Нынешнего директора Федеральной пограничной службы Андрея Николаева упорно хотят спровадить на должность начальника Генерального штаба, а пограничников вновь подчинить прежнему хозяину — новому КГБ».[117]
Это начало пугать некоторых, уже пришедших к явно поспешному выводу о том, что новые российские спецслужбы ещё более грозные, ещё более неподконтрольные обществу, нежели ВЧК — НКВД — КГБ.[118] Как говориться, у страха глаза велики. Особенно, когда страх искусственно разжигается. На самом деле было конечно не так, далеко не так. Но уже менее далеко, чем в конце 1991 года. ФСБ чуть-чуть окреп и стал чуть более похожим на своего знаменитого предка (КГБ СССР).
В июле 1995 года газета «Комсомольская правда» писала: «До недавнего времени едва ли не все российские органы правопорядка пребывали в состоянии полураспада. Сегодня их пытаются как-то восстановить, но при этом жёстко привязать к интересам президентских структур. Такая перемена в настроениях власти имеет политическую подоплёку. В первые годы существования она лихорадочно и любой ценой создавала свою социальную базу — класс новых собственников. Покуда шёл номенклатурный делёж и номенклатурное накопление капиталов, органы госбезопасности, равно как и родственные ей службы, были попросту помехой. Сегодня иная ситуация: нужно оградить «нажитое» от всяческих попыток повторного передела. Может быть, в этом и кроется главный смысл того, что «в верхах» подразумевается под стабильностью…».[119]
Такова реальность всех революций, сначала нестабильность и призыв к ослаблению государства, потом, когда добрались до власти, начинается обратный процесс. Все старо как мир. Даже дураки, которые наивно верили в высокие идеалы.
12.4.2. Усиление ФСБ «возродило» старые элементы соперничества между этим ведомством и МВД. Ослабевшему наследнику КГБ было не до соперничества, тут бы себя сохранить. Но стоит только появиться тенденции к возрождению, как начинается возрождаться и соперничество.
В середине 1995 года писали: «Традиционное закулисное соперничество двух ведомств усилилось сегодня и из-за того, что ФСБ постоянно подозревает органы внутренних дел в слишком тесном сотрудничестве с организованной преступностью».[120]
Разумеется, кроме официально не одобряемого соперничества было и сотрудничество, к которому постоянно призывали руководители этих двух государственных структур. Сотрудничество реальное и взаимополезное. Но все же соперничество было и приобретало порой почти трагикомичные окраски.
Летом 1995 года в Москве на улице Профсоюзная оперативники ФСБ совместно с патрулём милиции устроили перестрелку. Чекисты осуществляли операцию по задержанию контрабандистов радиоактивными веществами.
«…Из источников, близких к руководству ФСБ и военной прокуратуры, — писала газета „Известия“, — удалось выяснить некоторые подробности версии, которой придерживаются московские спецслужбы. Как сообщает источник, 7 июня совместная бригада столичной ФСБ и 4-го управления 8-го Главного управления МВД России численностью около 15 человек проводила на Профсоюзной улице секретную операцию. Её суть сводилась к задержанию группы, нелегально владеющей высокообогащенными ураносодержащими материалами. Предполагалось, что 7 июня будет пойман курьер, перевозящий сумку с радиоактивным грузом из одного тайника в другой.
Учитывая важность операции и секретность, с которой она проводилась, постовые милиционеры, и близлежащие сотрудники ГАИ не ставились он ей в известность.