Читать интересную книгу Ветеран особого подразделения - Валерий Рощин

— Ни хрена себе — остатки банды!

— Чего там, мужики? — обернулся от пролома в соседней стене Супрун.

— Да так, Илюха… Одна новость «приятней» другой, — вздохнул Серебров. — То ли в разведку у нас стали набирать дебилов, то ли «духи» размножаются почкованием.

— Сколько?

— Двенадцать насчитал. И еще прут…

В тот же миг очнулся Белый, сидевший у оконного проема восточной стены:

— В селе замельтешил народ. Человек семь-восемь у околицы вижу.

Аркадий метнулся к западной стене, но дежуривший паренек-контрактник успокоил:

— Тут пока спокойно — никого.

— В том-то и дело, что «пока»! — потянул из кармана рацию Аркадий. Встав в полный рост, позвал сержанта: — «Ноль седьмой» — «Сербу».

— «Ноль седьмой» отвечает «Сербу», — прошуршал динамик.

— Наверху спокойно?

— Да. Все нормально.

— Ты вот что… меня отсюда не услышат, поэтому срочно свяжись со штабом бригады и доложи: группа прибыла в заданный район, обнаружен большой отряд боевиков. Как понял меня? Обнаружен отряд из…

В это время взгляд его наткнулся на снайпера. Обернувшись, тот знаками пояснял, что видит еще с десяток бандитов.

— …Отряд из тридцати боевиков — уже есть потери, — прокричал в микрофон майор. — Пусть вышлют пару «вертушек» или перебросят погранцов с ближайшей базы! Как понял?

— Понял вас, «Серб»! Сейчас передам.

— Действуй. И повнимательнее там!..

Командир посмотрел на подчиненных, спрятал рацию и, подкинув, ловко перехватил правой рукой автомат.

— Вы, парни, — указал он на молодых контрактников, — контролируете западное направление и балочку. Запомните: балочка — наше спасение — по ней можно мотануть наверх, если здесь сильно прижмут. Ну, а нам, мужики, придется поработать, — повернулся он к четверым друзьям. — Здесь поработать, удерживая развалины до подхода подкрепления. Возражения имеются?

— Я не против, — отозвался Супрун и передернул затвор автомата.

— А чего тут возражать-то? — облизнув большой палец, поправил регулятор прицела прапорщик. — Дело знакомое.

— Работать, так работать — я всегда «за», — поддержал товарищей Борька Куценко.

Юрка Белый осторожно выглядывал в пролом восточной стены и молчал. Но, вероятно, затылком почуяв выжидательные взгляды друзей, ухмыльнулся:

— А я что? Я на все согласен — были бы деньги!..

Глава первая

Краснодар

23–25 июля 2008 г

— Какая на хрен проверка?! — взревел Серебров.

— Спокойно, Аркадий, не кипятись. Обычная и самая заурядная проверка на выдержку, — невозмутимо следил за дорогой Барков. — В наше ведомство людям без таковой не попасть. И ты, должен признаться, неплохо с ней справился. Поверь, более трех дней подобной обработки мало кто выносил. А ты продержался более пяти суток.

— Какого же черта выкобенивался в промзоне?

— А к чему нам лишние уши? Извечный закон безопасности гласит: чем меньше посвященных, тем больший шанс на успех.

— Хорошенькое дело! — вмешался в разговор Супрун. — А тротил в «шестерке»?! Это тоже проверка на вшивость? Или еще какой-нибудь закон?..

— Нет. Тротил для стирки.

— Чего? — хором переспросили спецназовцы. — Какой стирки?!

— Для стирки ваших биографий. Да вы не горячитесь, парни, — примирительно сказал подполковник. И добавил, точь-в-точь повторяя доводы Сереброва: — Какой нам смысл вас убирать или что-то в этом роде?.. При необходимости давно бы убрали — тихо и без шума. Но смысл в том, что такой необходимости нет: во-первых, вы ровным счетом ничего не знаете; а во-вторых, такими людьми не разбрасываются — настоящие профессионалы нынче на вес золота.

— Ну, так расскажи по порядку! А то ни черта не просекаем в ваших играх!..

Станислав достал сигарету, прикурил; включив поворотник, обогнал вереницу длинных фур. И начал неспешный рассказ:

— «Шестерку», как вы заметили, успели подремонтировать — выправили кузов, покрасили, поменяли стекла, придали ей внешний лоск. Хорошая с виду машинка и надо же — без сигнализации! Неплохой вариант для любителей легкой наживы, неправда ли?

Аркадий с Ильей слушали молча.

— Во время ремонта мои люди установили в «Жигулях» взрывное устройство с радио-детонатором, — обернувшись, Барков кинул Супруну какую-то вещицу: — Вот посмотри — ты же специалист в этом деле…

Тот покрутил в руках небольшой, похожий на брелок пульт с усиком антенны и кивнул:

— Да, это коротковолновый передатчик.

— Все верно, — продолжал офицер ФСБ, — я выехал за вами с промзоны спустя минут пятнадцать — просчитать желание бывших пленников выбраться на трассу Новороссийск-Краснодар и нормально перекусить в ближайшем ресторанчике труда не составило. «Шестерку» я обнаружил припаркованной неподалеку от торгового центра станицы Северской и принялся ждать подходящего момента…

— А потом? — не выдержал паузы майор.

— А потом к ней подрулили два подвыпивших парня, поколдовали минут пять над замком дверцы, и уселись в салон с явным желанием угнать.

— Тут-то ты ее и…

— Молодцы, начинаете соображать! — засмеялся Станислав. — Вы правы — тут-то и была приведена в действие адская машинка. И уж простите за цинизм, но я убил сразу двух зайцев: наказал преступников и закрыл уголовное дело о побеге заключенного Супруна из колонии.

— А если этих придурков опознают родственники? — засомневался Илья. — Их же будут искать!..

— Да, некоторое время поищут, но не найдут — трупы уже успеют захоронить. Я подходил к тому, что осталось от машины — там одни угли и головешки. Это, во-первых. А во-вторых, менты быстро установят владельца автомобиля по базе регистрации номерных знаков. И столь же быстро ухватятся за версию относительно второго трупа: Серебров — бывший сослуживец Супруна, накануне приезжал к нему на свидание (это записано в журнале дежурного), и они детально обговорили план побега. После осуществления плана несколько дней где-то скрывались, у кого-то раздобыли тротил и задумали какую-то пакость. И вдруг подорвались в собственной машине в центре небольшой станицы. Чем не замечательная для наших следователей версия?! Так что, все путем, господа…

* * *

Он привез их в краевой центр и поселил на южной окраине — в двухкомнатной квартирке неприметного пятиэтажного дома, стоящего по соседству с железнодорожным вокзалом. Показывая временное прибежище, объяснял:

— Холодильник набит продуктами, есть даже пиво и водка. Вот сигареты — курить лучше здесь, потому что балконная дверь не открывается, дабы вы напрасно не светились перед соседями. Комплекты новой одежды в шкафу; обувь в коробках — в прихожей. Шампунь и мыло в ванной; постельное белье свежее. Телевизор и музыкальный центр исправны, но громкость желательно убавлять до минимальной. Вечером перед включением света не забывайте закрывать шторы. В общем, поживите здесь пару дней: отоспитесь, отдохните, придите в себя. На улицу и в подъезд не высовываться, вести себя тихо — словно в квартире никого нет. Входная дверь бронированная — на звонки не отвечать и никому не открывать; я перед визитом обязательно позвоню по телефону и сообщу точное время прихода.

Аркадий осторожно выглянул из-за плотной гардины на улицу и неуверенно предложил:

— Надо бы проинформировать родственников. Они, небось, на ушах стоят…

— Нет, уже не стоят — мои люди виделись с ними, — успокоил Станислав, собираясь проститься с спецназовцами.

— И что же им сказали?

— Почти правду. Во всяком случае, они знают, что вы живы и будут молчать ради вашей же безопасности.

— Моей жене необходима срочная операция, — напомнил Серебров, — а я только в промзоне потерял пять дней. Теперь тут просижу взаперти двое суток…

— Не волнуйся — этот вопрос мы решим в самое ближайшее время. И обследовать ее будут не в Новороссийске, а в Краснодаре — в Южном окружном медицинском центре.

Пожав обоим руки, он покинул квартирку и плотно прикрыл за собой массивную металлическую дверь. Появиться Барков пообещал ровно через двое суток — именно столько требовалось времени для изготовления новых документов.

Оставшись в одиночестве, приятели по очереди отмылись в ванной, приготовили ужин и под отменную закусочку употребили две бутылки водки. Верхнего света не включали — сидели на кухне под маленьким настенным бра и между рюмками негромко вспоминали товарищей. Или размышляли над перспективой предстоящей работы, предложенной Барковым.

— Да… странный мы народ, однако, — качал головой Супрун.

— Чем же странный? — подливал холодной водочки Серебров.

— Психологи поговаривают, будто повоевавший народец делится на три типа. Больше всего так называемых «материалистов», желающих подзаработать, продвинуться по должности, получить звание или орденок. За ним идут «игроки», которых привлекает само действо. Им вечно не сидится дома, не живется в миру и покое. Это знаешь, как с терактами или катаклизмами в курортных районах…