Читать интересную книгу Добрая Старая Англия - Кэтрин Коути

Выйдя замуж, женщины относились к сексу по-разному. Некоторые с радостью открывали для себя эту новую страницу жизни. Например, через неделю после свадьбы королева Виктория написала премьер-министру лорду Мельбурну, «Я никогда не могла и подумать, что мне будет уготовано столько счастья.» Не все женщины разделяли ее энтузиазм. Для многих секс был чем-то болезненным и постыдным, неестественным и навязанным. Они намеренно отказывались от половой жизни, тем самым как бы доказывая свое превосходство над мужчинами, которые повиновались зову плоти. Кроме того, поскольку контрацепция не отличалась эффективностью, регулярная половая жизнь приводила к большому количеству детей. Хотя идеалом по-прежнему оставалась многодетная семья, не все женщины были в восторге от этой идеи. Таким образом, воздержание было лучшим способом регулировать число детей. Ну а если муж не понимал намеков и продолжал скрестись в дверь, всегда можно было закрыть глаза и… Да-да, именно. Авторство бессмертной фразы приписывается королеве Виктории, якобы такой совет она дала свой дочери перед первой брачной ночью. На самом деле, ее написала леди Хиллингтон в 1912 году:

"Я рада, что теперь Чарльз навещает мою спальню реже, чем раньше. Сейчас мне приходится терпеть только два визита в неделю и когда я слышу его шаги у моей двери, я ложусь в кровать, закрываю глаза, раздвигаю ноги и думаю об Англии."

Joan Perkin, "Victorian Women."

Онанизм в 19м веке

Жил да был один юноша, некий Л.Д., помощник часовщика. Но в 17 лет его поразил ужасный недуг, и с тех пор его здоровье начало ухудшаться. Приступы чудовищной болезни приключались с ним каждый день, иногда даже по три раза. Во время приступов его сотрясали конвульсии, шея выгибалась и опухала. Год спустя у него начались припадки, которые длились по 15 часов и во время которых он не мог принимать пищу. Поскольку из-за болезни ему пришлось оставить профессию, он впал в нищету. Теперь бывший часовщик напоминал живой труп. Все его тело усохло, за исключением ног – они, наоборот, опухли. Из носа текла водянистая кровь, глаза едва шевелились, а пульс участился. Кроме того, он начал ходить под себя, но уже не осознавал этого. Через несколько мучительных недель он скончался.

Пока вы читали это описание, вы наверняка пожалели беднягу. А зря. Сам виноват. Потому что той самой ужасной болезнью, от которой страдал юноша, было ни что иное, как онанизм. Именно такими историями и пестрят медицинские журналы и пособия 19го века. Онанисты страдают от ужасных последствий своей привычки, их чураются знакомые, и в конце концов они впадают в ничтожество и умирают. Если, конечно, вовремя не начнут лечение, но об этом чуть позже.

Хотя в 19м веке паранойя по поводу онанизма достигла апогея, началась она гораздо раньше. Само слово происходит от имени библейского персонажа Онана, про которого написано в Бытие 38: 8 – 10:

"И сказал Иуда Онану: войди к жене брата твоего, женись на ней, как деверь, и восстанови семя брату твоему. Онан знал, что семя будет не ему, и потому, когда входил к жене брата своего, изливал на землю, чтобы не дать семени брату своему. Зло было пред очами Господа то, что он делал; и Он умертвил и его."

В этот отрывке описана не мастурбация как таковая, а прерванный половой акт вкупе с нежеланием выполнить долг по отношению к брату (ребенок, зачатый от него, в данном случае считался бы ребенком покойного брата, а Онану этого отнюдь не хотелось). Слово "онанизм" по отношению к мастурбации ввел в обиход швейцарский врач Тиссо в 1760х веке. Чуть позже подобные памфлеты появились и в Лондоне. Авторы называли онанизм чудовищным грехом и связывали его с такими болезнями, как слепота и импотенция. После перечисления всех кар небесных, памфлет предлагал страдальцам избавиться от дурной привычки, купив микстуру или коробочку пилюлей. Собственно, эти памфлеты 18го века и задали формат для будущих публикаций на тему мастурбации, в конце которых неизменно следовала реклама.

С чем же, кроме желания продать укрепляющую микстуру, была связана почти параноидальная боязнь онанизма? Причину следует искать в отношении к сексу как таковому. "Кровь это жизнь," повторял Рэнфилд из "Дракулы" Стокера, но на самом деле он ошибался. Именно в сперме, согласно общему мнению, и заключалась жизненная энергия. Неудивительно, что слово to die (умереть) в Средневековье и позже было синонимом "достигнуть оргазма" (помню, как у нас на первом курсе студенты-филологи радостно хихикали, читая Шекспира и Джона Донна). Тот же Тиссо утверждал, что потеря спермы в больших количествах отрицательно сказывается на здоровье, вызывая потерю памяти, ослабление организма и т.д. Причем умеренность предписывалась и в браке, потому что потеря спермы во время секса с законной женой хоть и лучше онанизма, но тоже опасна. Непроизвольные поллюция во сне казались не менее, а даже более страшными. Это ж такое делается, ты спишь, а сперматозоиды норовят сбежать, да еще и жизненную энергию с собой прихватить! Непорядок. Пусть сидят под замком. Иными словами, хотя врачи и считали менструацию болезнью, во время которой у женщины может помутиться рассудок, мужчинам в 19м веке приходилось не слаще. Их тела тоже устраивали заговор. Им тоже приходилось контролировать физиологические процессы.

Кроме того, на отношение к онанизму влияло и восприятие оргазма. В книге "Making Sex" Томас Лакьер приводит различные интерпретации одной показательной истории, описанной врачом в 18 веке. Юный аристократ, который из-за семейных обстоятельств подался в монахи, однажды остановился на постоялом дворе. В это время хозяева оплакивали смерть своей красавицы-дочери, похороны который были назначены на следующий день. Родители попросили монаха прочесть молитвы над ее гробом. Оставшись наедине с прекрасной покойницей, он не выдержал и овладел ею. После, устыдившись своего порыва, начинающий некрофил сбежал, так и не дождавшись похорон. А зря, потому что похороны выдались интересные. В самом их разгаре покойница пошевелилась в гробу. С него тут же сняли крышку и обрадованные родители увидели свою дочь, живую и здоровую! Правда, через несколько месяцев их радость сошла на нет, потому что девица оказалась беременной, причем не помнила, от кого. Ребенка они оставили, а гулящую дочь сбыли в монастырь. Однако конец у этой сказки счастливый. Через несколько лет молодой аристократ, который сложил с себя обеты в виду улучшения финансовых обстоятельств, оказался в той же гостинице. Не иначе как приехал проведать родную могилу (ну там оградку подправить, цветочки посадить, для этого и лопату взял, а вы что подумали?) Узнав о произошедшем, он снова устыдился и примчался в монастырь, знакомиться с матерью своего ребенка. Не долго думая, девица приняла его предложение и стала ему законной супругой (вот только на похороны его вряд ли отпускала, а то вдруг опять либидо взыграет).

Комментируя эту историю в 1752 году, хирург Антуан Луи усомнился в том, что монах действительно посчитал девицу мертвой. Наверняка во время секса она пошевелилась. Ведь иначе она не смогла бы зачать!

Да-да, именно так. Дело в том, что в 18м веке по-прежнему бытовало мнение, что для зачатия необходим оргазм у обоих партнеров. Еще древние греки настаивали на этом. И Аристотель, и Гален считали, что и женское, и мужское тело это, фактически, один и тот же организм, только у женщин половые органы вывернуты наизнанку и находятся внутри, а не снаружи. Матку сравнивали с пенисом, яичники – с тестикулами. И мужской, и женский организм производят сперму, только женская сперма слабее мужской. Для зачатия требуется жар в гениталиях, который и вызывает сперма. Причем лучше, если у мужчины короткий половой член, тогда сперма попадет во влагалище, не успев остыть. И если во время полового акта у мужчины происходит эрекция, то подобная эрекция нужна и женщине. Раз уж матка является эквивалентом пениса, значит, она должна как бы вытянутся и содрогнуться. Иными словами, необходим вагинальный оргазм. Поэтому мастурбация даже полезна, ведь женщине нужно как следует разогреться. Главное не переусердствовать, чтобы оргазм не наступил до того, как во влагалище окажется член и обе "спермы" соединяться. Иначе женщина впустую потратит свое семя. Так что долгое время, вплоть до эпохи Просвещения, доктора советовали мужчинам шептать на ушко женам нежные непристойности, а женщинам – доводить себя до нужной кондиции. В частности, австрийская императрица Мария-Терезия после свадьбы спросила врача, как бы ей поскорее забеременеть. Тот ответил, что Ее Величеству следует пощекотать себе половые органы перед сношением.

Такое отношение к оргазму было просто замечательным, хотя и в корне неверным, но и у этой медали была обратная сторона, которую можно заметить и в истории с беременной псевдопокойницей. Ведь если женщина забеременела после изнасилования, то никого насилия и не было! Ну разве ж это насилие, если у нее случился оргазм? А иначе не забеременеешь. Ситуация изменилась во времена Просвещения, когда ученые уже гораздо лучше изучили человеческий организм. В принципе, и прежде необходимость оргазма для зачатия ставили под вопрос. Об этом, помимо всего прочего, свидетельствует фольклор – например, итальянский вариант сказки о Спящей Красавице, в котором принц просто насилует спящую принцессу, а через 9 месяцев, так и не проснувшись, она рожает ребенка. В 1836 году доктор Мишель Риан вернулся к истории о монахе-некрофиле, утверждая, что женщина запросто может зачать в бессознательном состоянии, следовательно, удовольствие ей вообще не требуется. Прежде считалось, что женщины получают от секса гораздо большее наслаждение, чем мужчины (вспомнить хотя бы прорицателя Тиресия, которого за это утверждение Гера наказала слепотой). Теперь же, когда стало понятно, что зачатие, главная женская функция, может происходить и без оргазма, он оказался лишним, бессмысленным, бесцельным. А идеализация женщины, "домашнего ангела," в 19м веке лишь укрепила страх перед мастурбацией. Разве может женщина, милое и неискушенное существо, трогать у себя такие органы, название которых она даже не знает! А уж если это невинная девочка, то и вовсе дело дрянь.