Читать интересную книгу Городские легенды - Олег Фочкин

Ее муж, Георгий Германович Калиш, почетный гражданин, агент по продаже пряжи и шелка, владелец мастерской мраморно-гранитных работ, выполнявшей строительно-отделочные работы в Москве, в частности для храма старообрядцев-поморцев в Токмаковом переулке, 7, член попечительного совета коммерческого училища Московского общества содействия распространению среднего образования.

Другая дочь – Эмилия (Эмилия-Ядвига) Ивановна Прове (в замужестве Миндер). Именно ей принадлежал дом в Бабушкином переулке, 7, который построил Эрихсон.

Сестры Прове Адель (1872–1940) и Эмилия (1860–1931), как члены семьи изменников родины, с 1927 года отбывали ссылку в Нижнем Новгороде. Один из сыновей Адели Ивановны, талантливый архитектор и педагог Василий Георгиевич Калиш (1899–1973), подвергся ссылке на пять лет в Соловки и в Мурманск.

Разграбленная коллекция Федора Ивановича

Еще один сын Прове – Федор (Теодор-Фердинанд) Иванович родился в 1872 году. Он был известным коллекционером. С 1895 года действительный, а затем и почетный член Московского нумизматического общества. Уже в 26 лет он стал его председателем. Его коллекцию античных монет специалисты числили в одном ряду с аналогичными собраниями Эрмитажа и Исторического музея. Хранил коллекцию он в особняке на Новой Басманной, 16, где жил до 1897 года, затем в усадьбе на Новой Басманной, 22. Затем снимал квартиры в доме Мальмберг (Садовая-Самотечная улица, 16) и в доме Стахеева (Малый Харитоньевский переулок, 6/11). Владел имением в Воскресенском уезде Московской губернии. После 1918 года жил в Новом Иерусалиме под Москвой.

Несколько уникальных монет Федор Прове принес в дар Историческому музею (в 1917 и 1919 годах). Он собрал одну из самых богатых коллекций античных и византийских монет (притом, что два раза ее продавал и потом опять восстанавливал), собрал большую библиотеку по нумизматике; коллекционировал также предметы декоративно-прикладного искусства и старинные книги и рукописи.

В 1901 году унаследовал от отца почетный пост члена-учредителя и жертвователя Комитета по устроению Музея изящных искусств. Состоял членом Московского филармонического общества, Художественно-фотографического общества, являлся членом комитета Общества вспомоществования нуждающимся учащимся Строгановского художественно-промышленного училища и Московского общества покровительства беспризорным и несовершеннолетним, освобождаемым из мест заключения.

Лишенный всех гражданских прав, как бывший капиталист и угнетатель, он предлагал ведущим музеям России купить его коллекцию, чтобы выжить. Но у тех и самих денег не было. В 1927 году в Государственный Исторический музей поступили лишь медные боспорские монеты. Его коллекция монет была реквизирована, поступила в Гохран, в 1928 году через посредничество Советской филателистической ассоциации продана в Германию. В собрании ГИМа сохранились только несколько монет (в том числе две уникальных), в свое время подаренных самим Прове, а также русская часть коллекции, которая в свое время перешла к П.В. Зубову и была завещана этим собирателем Историческому музею.

22 января 1924 году известный ученый-нумизмат и сотрудник Исторического музея А.В. Орешников записал в дневнике: «Слышал, что арестованы оба брата Прове». Можно предположить, что Кирилл Иванович и Федор Иванович были привлечены к проводившемуся в то время ГПУ процессу по «делу Чердынцева». Двенадцать подсудимых (почти все – бывшие члены правления, пайщики и служащие Товарищества мануфактур Н.Н. Коншина в Серпухове) обвинялись в экономическом шпионаже, взяточничестве и других служебных преступлениях, а учредители частных посреднических фирм-партнеров треста (в том числе И.Д. Морозов и А.А. Найденов) – в злостной спекуляции его продукцией. Это дело органы связали с созданием эмигрантами – бывшими владельцами российских текстильных предприятий – картеля «Висбаденское соглашение», в которое входил, если верить судебным отчетам, и Роман Прове. Картель планировал получение концессий на текстильные предприятия в РСФСР и их кредитование. Обвиняемым ставились в вину собирание и передача за рубеж данных о фактическом состоянии предприятий текстильной промышленности РСФСР, коррупция, злоупотребление властью и т. п. Некоторые из подсудимых отказались на суде от своих признательных показаний, сделанных на предварительном следствии, а Иван Давыдович Морозов назвал все разговоры о «Висбаденском соглашении» пустой болтовней. Тем не менее суд приговорил к расстрелу председателя правления Государственного серпуховского треста В.И. Чердынцева и его сотрудника Н.М. Калинина, а других подсудимых – к разным срокам заключения с конфискацией имущества. Однако братья Кирилл и Федор Прове к судебной ответственности привлечены не были. Кирилл вскоре выехал в Эстонию, где в Нарве восстановил права собственности на одну из фабрик товарищества Кренгольмской мануфактуры. Федор стал работать в хлопковом отделе Всесоюзного текстильного синдиката.

В 1927 году двух его старших сыновей признали английскими шпионами. Его сыновья – служащий ЦАГИ Владимир Прове и писарь штаба батальона охраны здания Реввоенсовета Кирилл Прове, а также их родственник, юрисконсульт управления делами Реввоенсовета, бывший присяжный поверенный Владимир Александрович Корепанов были арестованы по обвинению в шпионской деятельности в составе группы, связанной с британской дипломатической миссией в Москве. 24 октября 1927 года военная коллегия Верховного суда РСФСР признала братьев Прове и В.А. Корепанова английскими шпионами и приговорила их к «высшей мере социальной защиты».

Самого Федора Ивановича с женой Софьей Ивановной и сыном Федором выслали в Казахстан на три года постановлением Особого совещания при ОГПУ. После возвращения из ссылки в 1931 году он с женой поселился у дочери Марии в Малом Златоустинском переулке, 3. Но прожил там недолго. Федор Иванович умер в 1932 году от опухоли мозга.

Судьба «Соснового бора»

На бывшей даче Ивана Прове, близ станции Болшево, по инициативе Максима Горького был создан санаторий «Сосновый бор», принадлежавший сначала ЦЕКУБУ, а затем АН СССР. Дача постепенно приходила в ветхое состояние, а с начала 1990-х годов вообще была заброшена. Под новый, 1998 год пришло известие об уничтожении этого своеобразного памятника архитектуры рубежа XIX–XX веков пожаром. По странному стечению обстоятельств незадолго до этого в прессе появились публикации о том, что здание хотят продать…

Невеста «врага народа»

Известная актриса Зоя Федорова, чья трагическая судьба и загадочная смерть и сегодня будоражит умы исследователей и авторов-детективов, тоже имела отношение к роду Прове. Правда, продолжалось это очень недолго.

Зоя Федорова родилась 21 декабря 1909 года в Петербурге. Мать воспитывала трех дочерей, среди которых Зоя была самой младшей. Отец – рабочий-металлист всем сердцем принял революцию 1917 года и за короткое время сделал блестящую карьеру в большевистской партии. В 1918 году его вместе с семьей перевели в Москву и назначили начальником паспортной службы в Кремле.

С юных лет девочка бредила театром, с удовольствием занималась в драмкружке. Однако отец не разделял ее увлечения, считая, что у дочери должна быть солидная профессия. И Зоя после окончания школы устраивается в Госстрах счетчицей.

Ей тогда было всего семнадцать, и, «отслужив» положенные часы, она стремительно бежала на танцы. На одной из таких вечеринок юная красавица познакомилась с красавцем-военным Кириллом Прове. Вспыхивает первое чувство, но…

Осенью 1927 года Кирилла внезапно арестовывают по подозрению в шпионаже в пользу Великобритании. А следом за ним чекисты арестовывают и Федорову как пособницу иностранного шпиона.

Дело могло закончиться для нее очень плохо. Но, видимо, вмешались какие-то высшие силы или отец, близкий к руководству партии, помог. Да и просто могли пожалеть девушку. Такое в те годы еще случалось, и 18 ноября 1927 года пока еще всесильный Генрих Ягода собственноручно начертал на ее деле: «Инкриминируемое гр. Федоровой З.А. обвинение следствием установить не удалось, а посему полагал бы дело по обвинению Федоровой З.А. следствием прекратить и сдать в архив».

Удивительное по тем временам заключение. А может быть, у ОГПУ на нее были какие-то виды? Остается только догадываться…

Улица Лукьянова

До 8 сентября 1964 года эта улица носила название Бабушкин переулок. Улица в Басманном районе Центрального административного округа города Москвы. Переименована в честь героя Советского Союза Александра Михайловича Лукьянова, жившего и работавшего в Басманном районе в 1934–1938 годах. Прежнее название, Бабушкин переулок, – по фамилии домовладельца конца XVIII – начала XIX века.

Впервые переулок показан на картах 1789 и 1796 годов. В описании чумы 1770–1772 годов упоминается Абушкин переулок, что позже историки объяснили обычной опиской канцеляриста.