Читать интересную книгу Заявка на подвиг - Иван Стрельцов

Вначале, согласившись на заманчивое предложение азиатов, он рассчитывал на легкость и простоту исполнения. Соблазнив Лизу, он выманит у девушки документы, которые тут же передаст заказчику. Получит свой гонорар, и… прощай, Питер.

В Москве у него достаточно связей, чтобы можно было «по-взрослому» заняться криминальным бизнесом.

Чем ближе подходил Раид к заветной цели, тем больше менялись планы, как обставить похищение невесты. В результате у него появилась неприметная отечественная машина по доверенности, затем за городом по подложному паспорту снял на месяц коттедж в одном из охраняемых дачных поселков. И приготовил несколько тысяч наличных долларов, сэкономленных комиссионных от продаж. Наличка делает человека невидимым, в то время как пользование кредитной карточкой – это верный и долгий след.

Теперь, после того как с момента «похищения невесты» прошло три дня, Раид мог себя похвалить. Он все сделал так, что разыскать его в ближайшее время практически невозможно. Он тщательно скрыл следы и ушел той тропой, о которой никому из его знакомых ничего не известно. А когда на их след все же нападут, они уже будут далеко и в безопасности. По крайней мере, он.

Дорога от Гатчины, где находилось убежище беглецов, до Санкт-Петербурга заняла немного времени. В город заезжать Раид не стал, а свернул к побережью Балтийского моря.

Остановив свои «Жигули» у кромки серой полосы песчаного пляжа, Раид Халилов выбрался из салона и, подняв воротник куртки, направился в сторону длинного волнолома, уходящего на несколько десятков метров в море.

Ленивые волны Балтики вяло накатывали на остатки зимнего невского льда, время от времени выбрасывая на песчаный берег кристаллическую массу.

Порывы холодного ветра неприятно трепали коротко остриженные волосы на макушке, но чеченец не обращал внимания на мелкий дискомфорт. Дойдя до конца волнолома, он развернулся, спиной принимая удары воздушных порывов, вытащил из кармана трубку мобильного телефона и, войдя в память, выбрал московский номер Аслана Тугаева.

Через несколько секунд в трубке раздался щелчок и прозвучал знакомый голос:

– Слушаю, кто говорит?

– Здравствуйте, дядя, это я, Раид.

– А, сынок, рад тебя слышать. – Тембр голоса мгновенно изменился, послышались нотки настороженности. – Мне вчера звонил Муса, жаловался, что уже несколько дней не выходишь на работу. Что случилось?

– Пошел он к черту, этот Муса. Если ему нужен холуй, пусть подберет себе какого-нибудь русского бомжа, с меня хватит, – зло прорычал Раид, но тут же взял себя в руки и заговорил ровным и почтительным тоном. – Но я позвонил не для того, чтобы жаловаться на этого козла.

– Не надо оскорблять уважаемого человека, – назидательным тоном произнес Тугаев, но племянник его не слушал.

– Я звоню по делу, хочу заняться своим бизнесом. На днях мне попалась папка с очень интересными документами. Если их издать в западной прессе, то верхушки всех русских спецслужб слетят, как голова с плеч от удара топора, и это будет только начало зачистки.

– Очень интересно. – В голосе Аслана действительно появилась заинтересованность. – Привози, сынок, эти документы ко мне, и мы о тебе позаботимся.

– Дядя, вы меня не поняли, – с трудом сдерживаясь, негромко произнес Раид, – мне не нужна ваша забота, я теперь сам хочу стать хозяином. Поэтому документы готов продать за миллион баксов.

– Да ты что, сынок. – От неожиданности московский бизнесмен невольно крякнул. – Откуда у меня такие деньги?

– Дядя Аслан, зачем же прибедняться? Ведь совсем недавно я сам лично вел ваши дела, и мне известны истинные доходы. Но не переживайте, дядя, я не из налоговой полиции.

– Спасибо, племянник, отблагодарил, – прохрипел Аслан, теперь в его голосе появилась неприкрытая угроза.

– А ведь этому вы, дядя, меня научили. Помните свою крылатую фразу: «Мы – чеченцы, как волк на нашем гербе, который выслеживает свою добычу, а потом, зарезав ее, тащит в свое логово». Я свою добычу сам добыл и не собираюсь от нее отказываться ради кого-то другого. Моя цена – миллион, причем настоящих баксов, а не из подвала Кривого Али.

– Ты действительно способный ученик, – натянуто рассмеялся Аслан. – Мне нужно время, чтобы собрать необходимую сумму.

– Сколько?

– Хотя бы две недели.

– Хорошо, я подожду и заодно подыщу альтернативных покупателей, чтобы ожидание не растянулось до бесконечности.

– Я уложусь в указанный срок, – буквально прокричал чеченец в трубку и тут же добавил: – А как я узнаю, что документы того стоят?

– Хотите, я сейчас скажу, чьи подписи стоят на бумагах? – рассмеялся Раид. – Или пару листков сброшу на факс?

– Не стоит, – недовольно буркнул родственник. – Звони через две недели, тогда обговорим все детали.

Не прощаясь, Аслан Тугаев отключился. Племянник остался доволен разговором со своим родственником, он широко улыбнулся и проворковал в трубку:

– До свидания, дорогой дядюшка.

Размахнувшись, забросил телефон далеко в воду. Зная, что мобильный телефон, как и кредитная карточка могут навести на его след, молодой вайнах заранее обзавелся несколькими фиктивными трубками…

Глава 5

Первые шаги следствия

Проводить расследование совершенного преступления легко только в кино. Там, как правило, в нужный момент обнаруживается главная улика или появляется особо ценный свидетель, верткий «барабан» получает необходимую информацию от не в меру болтливых уголовников, а люди в погонах легко обводят вокруг пальца и берут в железо матерых душегубов.

Но это только в кино, в жизни все намного сложнее, особенно если приходится вести расследование на чужой земле. Обговорив все условия своей работы, Глеб Кольцов начал с подготовительных действий. Для начала он побеседовал с домочадцами Кутепова, которых определил в свидетелей ближнего круга. Кроме самого Николая Ильича и его супруги, в эту графу входила домоправительница, немолодая, но статная женщина, своими манерами больше походившая на директора школы, и личный шофер, отставной прапорщик, служивший в отделе безопасности советского посольства в Бейруте в те времена, когда столицу Ливана раздирала гражданская война.

В отличие от близких исчезнувшей девушки и домоправительницы, которые только и могли рассказать о единственной известной им подруге Лизы – Элке Евкович, весьма экспансивной мадемуазели, которую в семье Кутеповых не особо жаловали за дикие (по глубокому убеждению домоправительницы) выходки, Константиныч, так звали водителя, оказался для сыщика настоящей находкой. Этот невысокий, коренастый мужичонка с густыми бровями, прикрывающими настороженные серые глаза, тонкими, плотно сжатыми губами и могучими длинными руками, выслушав предложение Кольцова побеседовать, застегнул короткую кожаную куртку на собачьем меху и, поправив на голове кепку с куцым матерчатым козырьком, деловито прогудел:

– Побеседовать? Это можно. – И, кивком головы указав в сторону перекрестка, добавил: – На завтра мне все равно Николай Ильич дал выходной, так что можем зайти в «Трактиръ» и душевно побеседовать. Ты как, сыщик?

Глеб не понаслышке знал: чтобы разговорить человека, нужно доказать ему свою лояльность, и он проникнется к тебе доверием. А что создает лучше всего дружескую атмосферу, если не застолье…

– Почему бы нет, – пожал плечами детектив. – Пойдем, я угощаю.

Сунув руку в карман, Глеб нащупал прямоугольник диктофона, он хорошо знал, чем заканчиваются его застолья с ветеранами спецслужб или армии. На следующее утро, как правило, в голове, кроме боли, ничего путевого не остается.

Последняя реплика Кольцова Константинычу не понравилась, он осуждающе покачал головой и твердо заявил:

– Как говорят янкесы, «каждый носящий штаны платит за себя сам». Поэтому обойдемся без нахлебников.

Мужчины не спеша поднялись наверх по улице и свернули на перекрестке вправо. Глеб увидел вывеску с большими неоновыми буквами «Трактиръ».

Ресторан располагался в полуподвальном здании бывшего овощного магазина. Хозяева питейного заведения средств на обстановку не пожалели. Стены, отделанные бутафорскими бревнами, изображающими сруб, грубые деревянные столы, застеленные домоткаными льняными скатертями, украшенными ручной искусной вышивкой, длинные лавки. На стенах подвешенные резные полочки, заставленные глиняной посудой и также украшенные вышивными полотенцами.

В красном углу висели иконы в серебряном окладе, перед которыми слабо тлела лампада на длинной цепочке. Едва перешагнув порог, Константиныч повернулся в сторону икон и трижды осенил себя крестом.

«Видно, дядя на службе у «конторы» от души покуражился», – наблюдая за кутеповским водителем, предположил детектив.

Тот, как будто уловив мысли сыщика, резко обернулся и ухмыльнулся:

– Был грех в молодости, как жизнь пошла под закат, вот пробую замолить.