Читать интересную книгу Фэнтези-2005. выпуск 2 - Игорь Пронин

— Что случилось? — не оборачиваясь, поинтересовался барон.

— Осмелюсь доложить, ваша светлость, побоище. Брань с отягчающими.

— Когда?

— По всем приметам, в полночь. Шестеро постояльцев сгинули, как не бывало. В Белой зале разгром. Со стороны ГУ тупика — следы вооруженного сопротивления.

— Сопротивления? Кого и кому?

— Не могу знать! Полагаю, что постояльцев этим… злодеям, пожелавшим остаться неизвестными!

— Тела погибших? Раненые?

— Отсутствуют, ваша светлость! Либо вывезены, либо того… магическим путем!

— Соседей опросили?

— Осмелюсь доложить, тут соседей — с гулькин хвост. Какие есть, тех опросили с тщанием…

— Ну?

— Не видели, не слышали. Заперлись ночью на все замки и тряслись от страха. Я спрашиваю: отчего, мол, тряслись, если не видели и не слышали? — пожимают плечами. Мы, говорят, всегда трясемся. По поводу и без.

— Выброс маны зафиксирован? Уровень?

— Не могу знать! Нам приказали до вашего появления не докладывать о происшествии в Тихий Трибунал!

Сняв форменную треуголку, Конрад за косу приподнял парик и осторожно почесал затылок. Пожалуй, верно. Прокуратор Вильгельм, опытный интриган и хитрая бестия, случайных приказов не отдает. О конфронтации между Бдящими и магами Тихого Трибунала в Реттии знал каждый сопляк, торгующий пирожками вразнос. Обе службы втайне полагали, что чудесно справятся с делами любого профиля; особенно если Его Величество Эдвард II расформирует конкурентов за ненадобностью, переведя часть уволенных бездельников в безусловное подчинение оставшейся службе. Так, на всякий случай, в качестве временных консультантов и мальчиков на побегушках.

Барон был достаточно неглуп, чтобы умом не разделять подобных заблуждений.

Но ведь сердцу не прикажешь!

Тем временем они подошли ко входу в гостиницу. Навстречу, нюхом учуяв высокое начальство, вылетел хозяин «Приюта героев»: узкоплечий, носатый коротыш с куцей бороденкой, похожий на норного вельштерьера. Барон испытал разочарование: он втайне ожидал увидеть шута горохового в двуцветном, черно-белом трико. А увидел скандального бюргера, потерпевшего непредвиденный убыток и готового обвинить власти во всех смертных грехах.

За хозяином тащился частный стряпчий, с пером и бумагой в руках.

— Скандал! Безобразие! — хозяин кипятился, брызжа слюной. Щеки его покрылись красными прожилками, кончик носа также покраснел, выдавая пагубную страсть к элю и бальзаму «Сбитень». — Сударь офицер, я честный содержатель гостиницы! Я почетный член Гильдии Отельеров! Это происки завистников! Желают опорочить! отбить клиентов! ввести в разорение! Я требую возмещения от казны и долю в имуществе пойманных злоумышленников…

— Согласно «Закону о правах потерпевших», — сухо заметил стряпчий, не прекращая на ходу делать записи. — Статья шестая, параграф второй.

И в задумчивости пощекотал ухо кончиком пера.

— Барон фон Шмуц, — представился Конрад, с раздражением дернув углом рта. Нервный тик приходил на помощь вовремя, когда требовалось поставить зарвавшегося собеседника на место. — Обер-квизитор первого ранга, кавалер медали «За рвение». С кем имею честь?

На свое счастье, хозяин имел рост еще меньший, чем барон, что слегка примиряло обер-квизитора со вздорностью ситуации.

— Э-э… Трепчик. Амадей Вольфганг Трепчик-младший, к услугам вашей светлости.

— Каких именно, сударь Трепчик, завистников вы желаете обвинить в происшествии? Имена, фамилии? Чины? Звания?

Хозяин прикусил язычок. Вряд ли кто-то из реттийских содержателей гостиниц завидовал ему настолько, чтобы, преследуя цели компрометации, организовать ночное побоище с вывозом раненых и мертвецов. Тайный голос подсказывал барону: здесь дело не в простой драке подвыпивших гостей. Высших офицеров Бдительного Приказа не срывают в выходные дни судить да рядить бытовые скандалы. И следственный наряд в составе дюжины ликторов на всякие пустяки не высылают.

— Успокойтесь, сударь Трепчик. Заверяю вас, я сделаю все возможное, дабы ваша репутация не пострадала. А сейчас дайте мне пройти и следуйте за мной.

Барон вздохнул и вошел в «Приют героев».

* * *

Шутовской стиль, раздражавший обер-квизитора, сохранялся и внутри гостиницы. Единственным исключением был крохотный холл, сплошь, включая пол и потолок, выкрашенный в пыльно-серый цвет. Видимо, чтобы настоящая пыль и паутина не так бросались в глаза. В холле имелась одинокая конторка, на которой лежала книга для записи постояльцев.

Конрад решил, что ознакомится с книгой позднее, и продолжил осмотр.

В левое крыло здания вела аккуратно прикрытая аспидно-черная дверь. А вот правая — судя по извращенной логике здешней архитектуры, белая — отсутствовала напрочь. Косяк, кстати, изрублен вдребезги. Судя по характеру повреждений, боевыми топорами.

Обломки обнаружились шагах в пяти, в коридоре, бесстыдно открытом взгляду. Там же валялся массивный засов, вывороченный, что называется, «с мясом». Барон прикинул, с какой силой терзали мученицу-дверь, и нахмурился.

— Ремонт давно делали? — спросил он, не успев подавить в душе коварный порыв сострадания.

— Этим летом! — возрыдал хозяин.

— Ну и зря…

Стараясь не наступать на изуродованные картины, опавшие со стен, словно листья с деревьев, барон прошел в глубь крыла. Каблук так и норовил отметиться если не на треснувшей раме, то на рваном холсте. Лица участников баталий, во множестве изображенные на полотнах, с осуждением глядели на обер-квизитора снизу вверх.

«За что?» — безмолвно интересовались герои.

Слепяще-белый коридор выводил к лестнице, застланной ворсистым ковром, похожим на снежную дорогу. Ступени уходили наверх — в жилые покои для гостей, — и вниз, в таверну, размещенную, если верить плачу хозяина, в цокольном этаже. Заканчивался коридор еще одним раскуроченным проемом.

— Что там?

— Каминная зала, ваша светлость…

Внутри залы царил полный разгром. При первом взгляде на кресла, разнесенные в щепы, колченогий столик, до половины забитый в пасть камина, драную обивку дивана, опрокинутые шандалы и торчащие из стен арбалетные болты, барон испытал приступ злорадного удовлетворения. Потому как не должна захудалая гостиница на окраине сверкать чистотой, будто военный госпиталь имени королевы Якобины в дни визита августейшей покровительницы! Не должна, и все тут.

А так — совсем другое дело.

Полное соответствие канону «после драки».

Барон знаком велел хозяину оставаться в коридоре. Ушлый стряпчий сделал вид, что распоряжение его не касается, но обер-квизитор мигом пресек чужое самовольство.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});