– О! Ты только Леночке не признавайся! Иначе заклюёт пожеланиями и заказами.
– А может она сама мечтает научиться готовить? Просто не у кого опыт перенять?
– Хм! Никогда в таком ключе не думал…, – признался Базальт, раскрывая шкафчики, холодильник и показывая, где что лежит. – Что пригодится?
– Предлагаю сделать блины с начинкой.
И тут же оба приятеля приступили к готовке. Жарили лук с грибами, отдельно баклажаны с фаршем и томатом. Так получилась начинка. По ходу дела ещё на двух сковородках стали жарить блины. Ну и попутно, ни на минуту не прекращали разговор на тему: что предпринять немедленно и куда податься впредь.
– Будешь искать работу? – интересовался Илья Степанович
– А смысл? В данный момент меня с такой послужной биографией даже в тюрьму не примут. Попытаюсь как-то связаться с родителями, если согласятся принять и вышлют денег на дорогу, махну в их сибирскую глухомань.
– А до тех пор? В ближайшие дни?
– Трудно сказать… Я ведь сюда с одной сумкой прилетел, оба чемодана с вещами так и остались в Индии. Практически только и взял что паспорт, ноутбук да разные мелкие вещи. Но сумку оставил у соседа, когда понял, что мою квартиру украли самым подлым образом. А как выпустили из полиции, так за сумкой и не наведался: зачем бомжу компьютер?
– Да уж, братец, это – Москва. Какие тут только истории не случались, – посочувствовал Илья. – Хорошо хоть оборотни из полиции в сговоре с твоей Горгоной не оказались, иначе могли придавить втихую в каком-нибудь карцере…
– Думаешь? Честно говоря, и мне весьма странно, что меня так легко и бесшабашно выкинули на улицу. Всё-таки скандал с развалом нашей фирмы получился огромный, могли и подставить как козла отпущения.
– Ещё как могли! Но видимо более крупная птичка попалась, вот они её и ощипывают. Хотя могут и за тобой слежку продолжить. Вернее – держать на примете и на всякий запасной случай в поле зрения. Подписку-то о невыезде взяли.
У Ивана тут же проскочила мысль, как неназойливо попросить о помощи в предстоящем деле проверки сигвигатора. Поэтому он, не особо-то и кривя душой, стал жаловаться:
– Вот и мне показалось, что постоянная слежка за мной продолжается…
– Извини, Ванюша, – хохотнул хозяин квартиры, – Но при всём к тебе уважении, задам тебе прямой вопрос: а кому ты такой нищий и наивный нужен? Раз уж даже на роль козла отпущения не подошёл, то кто за тобой непосредственно следить станет? Ты только представь, сколько людей для этого надо, чтобы тебя по всяким ночлежкам выискивать.
– Может ты и прав…, но! При современной аппаратуре ничего не стоит в человека вложить чип и его местонахождение всегда будет известно. А можно и в одежду запаять, причём так, что даже стирка в машине, устройство не повредит.
– Ха! Да этот чип стоит дороже, чем посланные по твоему следу ищейки!
– И тем не менее. – Загралов и сам верил в то, что надумал, получалось убедительно: – Во время допросов я пару раз надолго терял сознание. И меня раз пять заставляли глотать какие-то капсулы, утверждали, что это лекарство успокоительного действия. И вдруг у меня внутри уже нечто вросло в стенки желудка и сигналит почище, чем мобильный телефон?
– И что теперь? – недоумевал Базальт.
– Надо как-то проверить своё тело. Лучше всего в экранированном помещении, да с использованием нескольких пеленгующих устройств. Да что я тебе рассказываю, сам всё прекрасно знаешь. Будь наша фирма "на ногах", мы бы у себя всё это и проверили.
Приятель задумался, на какое-то время. Потом признался, что фактически уже три дня как работает при одном научно-исследовательском институте. Причём он там работал ещё до того, как ушёл на почившую вбозе фирму "Контакт". И стал рассуждать:
– Там, правда, не совсем наш профиль: механика и создание простейших конвейеров. Плюс некие секретные разработки государственного масштаба. Но непосредственный начальник, мой бывший однокурсник и старый дружок, мне многое разрешает. Да и база с некими лабораториями огромная. Ещё от Союза осталась. По сути, даже если оборудование устаревшее, то нам его переделать, что на дискотеку сходить.
– Нам? – не поверил Иван. – То есть и меня могут пропустить при существующей сейчас тотальной проверке и строгой пропускной системе?
– А что у тебя в паспорте штамп стоит, что ты беглый каторжник или английский шпион? Подам на тебя заявку, внесу в список и вся недолга. Ещё и мой начальник к этому делу легко подключится. Он личность творческая, на подобные эксперименты со всей душой и усердием ринется. Думаю, что от него и скрывать-то ничего не надо.
– А если там ничего нет из нужного нам оборудования?
– Поищем в другом месте, – беззаботно отмахнулся Базальт, принюхиваясь к разносящимся от начинки запахам. – Хм! А ведь недурственные блины должны получиться!
Тогда как усиленно размышлявший Загралов, просчитывал все варианты возможного обследования в лаборатории. По сути, если его не отыскали "безголовые покойники" до сих пор, значит в состоянии покоя сигвигатор точно ничем засечь нельзя. А вот что случится, когда кнопочки и выпуклости будут нажаты, а тотальная экранизация вокруг не сработает? По логике вещей, хозяин таинственной вещицы сразу бросит своих подчинённых на розыск. А судя по тому, что он явился или ожил на месте своей смерти буквально через минуту или две, то и в любой лаборатории он может оказаться с той же скоростью. Если уж пронимать во внимание тотальную фантастичность происходящего, то следует предвидеть самые невероятные ситуации.
А раз так, то под дланью смертельного риска окажутся все те, кто по своей доброте душевной согласится Загралову помогать. В первую очередь сам Базальт и его старый товарищ по институту. А то и все, кто окажется в тот момент поблизости.
Следовательно, встаёт конкретный вопрос: стоит ли открываться до конца? Стоит ли показать найденное устройство и дать по нему подробные объяснения? Как отнесётся ко всему этому Резвун?
Ведь одно дело просто по-человечески оказать посильную помощь попавшему в беду, невинному человеку, и совсем иное – сознательно подвергать свою жизнь значительной опасности. Да и будет ли лучше подобная откровенность именно сейчас? Именно сегодня?
После тяжких, но интенсивных размышлений, Иван решил повременить. На данном этапе, вопрос ребром не стоял. Могло оказаться, что лабораторий нет. Или всё нужное оборудование и приборы давно распроданы или просто списаны. Могли прямо в данный момент позвонить ничего до сих пор не ведающие родители и тогда придётся выезжать к ним уже сегодняшним вечером. Могли прямо на выходе из дома взять под белы ручки доблестные деятели правопорядка и вновь вернуть в следственный изолятор. Ведь перипетии уголовного дела неизвестны, и готовый, практически поджаренный до румяной корочки козёл отпущения может понадобиться каждую минуту.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});