посреди широкой полукруглой площадки. Трибуна (бэма) представляла собой правильной формы куб из камня, окрашенного в белый цвет. Позади него стоял божественный символ в виде алтаря Зевса Агорая. Культовый предмет немного остужал ораторов, ведь решения принимались трудно, заседатели спорили, кричали с утра до поздней ночи, отправляясь домой уже во тьме, когда невозможно было разглядеть поднятых рук.
На Пниксе ежегодно вершился «суд черепков». Опасаясь появления нового тирана, люди с подозрением относились к своим прославленным согражданам. Многие достойные мужи стали жертвами остракизма просто потому, что экклесиастам нравилось демонстрировать свою силу. Среди напрасно осужденных оказался «честнейший и справедливейший» стратег Аристид. В одном из античных трудов описан один из его судей – неграмотный крестьянин, который обратился за помощью к самому полководцу, не сумев написать на черепке его имя. «Чем обидел тебя Аристид?» – спросил обвиняемый. «Ничем, – ответил землепашец, – но мне надоело слышать: справедливый, справедливый!»
В определенные дни городскими делами занимался Совет пятисот, главной обязанностью которого являлась подготовка вопросов для обсуждения на Пниксе. Отцы города совещались в просторном зале Булевтерия, расположенного позади храма Матери богов, у подножия Колонос Агорайос, где находились все административные здания древних Афин. Археологи обнаружили в этом месте каменные плиты с записью некоторых указов. Массивные таблички, некогда составлявшие архив Афинского государства, помимо текста, включали в себя скульптурные образы богов, изображенных в момент принятия решения.
Совет пятисот, в свою очередь, делился на 10 мелких пританий. Каждая из них заведовала делами в течение месяца, причем председатель избирался ежедневно. Наделенные полномочиями от народа 50 пританов руководили повседневной жизнью города: выслушивали отчеты, проверяли списки граждан, читали доносы, отдавали распоряжения по текущим делам. По традиции административные здания располагались у подножия Колонос Агорайос. Все они имели форму толоса – круглого в плане сооружения с конической крышей. Именно таким было самое южное обиталище афинских чиновников, или пританей, от которого сохранилось лишь основание с мраморным полом. Должностные лица собирались в колонном зале, где ранее проходили религиозные церемонии. Во всех 10 зданиях ночью горели факелы: председателям полагалось бодрствовать, демонстрируя неусыпную заботу о городе и горожанах.
Из 30 тысяч граждан Аттики около 2 тысяч занимали выборные должности. Почти все они спустя год оставляли посты, уступая места новым кандидатам, отчего каждый свободный афинянин хоть раз в жизни испытал себя на государственной службе. Афинские торговцы, гончары, столяры, мореплаватели, кожевники успешно справлялись со сложными политическими задачами, опираясь на собственный опыт и проявляя серьезное отношение к делу. «Нам приходится соединять в себе, – говорил Перикл, – заботу о делах домашних и государственных. Некоторые озабочены другим, но они все же могут вникнуть в политику. Человека, который совершенно уклоняется от общественных дел, мы считаем не за скромного, а за пустого».
«Указ об афинском гражданстве». Плита из архива Афинской республики
Неподалеку от бывшего Пританея находятся руины Метроона, где в древности хранился архив государства Афины. Посвященный Матери богов, этот храм поражал роскошью убранства. Самой впечатляющей деталью декора служили зелено-желтые мозаичные полы с геометрическим орнаментом. Возможно, их устройство связано с именем императора Адриана, статуя которого стояла по другую сторону улицы, напротив Метроона.
Афинский Булевтерий неоднократно перестраивался, расширялся и благополучно просуществовал до нашествия германцев в 267 году. Незадолго до того прекратились заседания Народного суда – гелиэи, установленной еще при Солоне. Изначально судьи располагались на открытом воздухе, собираясь с восходом солнца, по названию которого именовались публичные процессы.
Любой гражданин, пожелавший принять участие в суде, просто приходил на заседание. Присяжных выбирали из толпы с помощью машины под названием «эклеротерий», куда закладывали разноцветные шарики. Деревянные таблички с именами кандидатов собиралась в специальных ячейках, а затем по цвету шарика определялось число присяжных. Полноправным членам суда вручали два бронзовых предмета для голосования. Их форма – полая и цельная – означала соответственно виновность или невиновность подсудимого. Некоторым присяжным поручали особые задания, например судейство, подсчет голосов, контроль за работой часов (клепсидры), ограничивавших время выступления ораторов. В Национальном археологическом музее Афин можно увидеть реконструкцию этого оригинального предмета. Он представляет собой два сообщающихся сосуда, помещенных на разных уровнях. Вода постепенно стекала из наполненного до краев верхнего горшка в нижний, и время оратора заканчивалось после того, как первый оказывался пуст.
С IV века до н. э. гелиэи проходили в специальном здании с крытым перистилем и несколькими залами. Здесь же находились клепсидра и сопутствующий водяным часам бассейн с лесенкой. Римским нововведением стал устроенный невдалеке фонтан, имевший в плане форму буквы L. Источник благополучно сохранился до нашего времени, подобно скале с пещерами, возвышающейся неподалеку от Пникса. По преданию, в одной из них закончил свои дни неунывающий мудрец Сократ. На самом деле в отвесных склонах могли находиться святилище или дом бедняка, а если и тюрьма, то добровольная, что никак не относится к жизни великого философа. Он проводил свои знаменитые беседы, прогуливаясь между колоннами Царской стои, рядом с которой стоял небольшой, построенный в IV веке до н. э. храм Аполлона Патрооса.
Лисипп. «Сократ». Римская копия, мрамор
Жизнь Сократа полностью согласовывалась с его философией, поэтому, подобно последней, заслуживает пристального внимания. Сведения из биографии афинского мудреца весьма противоречивы. Сам он предпочитал беседы, а речи записывали ученики – Платон и Ксенофонт, существенно расходившиеся во взглядах. В трудах последнего представлено точное описание внешности учителя и, вероятно, принижена его духовная сущность. Платон, напротив, идеализирует Сократа, вкладывая в его уста собственные идеи.
По слухам, выслушав однажды диалог молодого Платона, мудрец воскликнул: «Сколько этот юноша налгал на меня!». Обучившись искусству ваяния, внимательно изучив произведения Анаксагора, он не занимался ничем, кроме поучительных бесед, отчего имел единственное богатство в лице злой жены Ксантиппы. Впрочем, семейные невзгоды способствовали выполнению гражданского долга. Сократ трижды участвовал в сражениях в ходе многолетней Пелопоннесской войны и даже отличился в походах на Делион, Потидею и Амфиполис. Пламенный патриотизм философа выразился в известной мысли «Отечество почтеннее и матери, и отца, и всех предков».
Современники сравнивали не слишком привлекательного внешне Сократа с силеном, считая безобразие признаком внутренней красоты. Рассказывали, как физиономист Зопир, внимательно рассмотрев черты лица философа, сказал, что он родился с дурными наклонностями. Находившиеся рядом ученики рассмеялись, но наставник прервал смех словами о борьбе и победе над пороками. Его воспитательная деятельность состояла в беседах со всеми, кто того желал. Беседы часто касались банальных житейских случаев, которые подводили к выяснению нравственных понятий. Сократ беседовал с полководцами, политиками, приезжими