— Вот и разгадка вспышек, — улыбаясь, сказал Карин.
В 11 часов 50 минут, когда батистат пробирался по довольно широкому ущелью, Алан указала Карину на компас. Стрелка компаса металась.
— Магнитная буря?
— Видимо, здесь мощные залежи магнитного железняка, — ответила Алан.
Она вглядывалась в подножия утесов… Надо попытаться выбраться отсюда…
Утес, вдоль основания которого двигался батистат, вдруг заколебался. Находившиеся в гондоле путешественники ясно почувствовали содрогание почвы. Джек с недоумением посмотрел на Алан.
— Подводное землетрясение?..
Алан не успела ему ответить. Сорвавшийся с утеса огромный камень упал в нескольких десятках метров позади батистата. Движение воды отбросило гондолу в сторону. Обитатели ее еле удержались на ногах.
— Это один из легких подземных ударов, — сказала Алан, — следствие небольшого перемещения участков земной коры или скрытой вулканической деятельности. Но на поверхности озера этот толчок вызовет значительное волнение… Вот вам одна из разгадок безветренного волнения на Байкале…
Упавшая скала преградила обратный путь. Оставалось одно — продолжать двигаться вперед. Компасу доверять было нельзя. Ущелье свернуло налево, потом еще налево… Волей-неволей приходилось следовать его направлению…
Впереди показалась цепь невысоких угловатых холмов. Правильные их очертания были странно знакомы.
— Поезд!
Действительно, это были вагоны, полузасыпанные песком и обросшие ракушками и мшанками. Стайка рыбок влетела в черный прямоугольник — когда-то бывшее окно…
Это были вагоны, полузасыпанные песком…
В 1903 году Кругобайкальская железная дорога еще не была закончена, и составы перевозили через Байкал на мощном ледоколе. Во время одного из рейсов осенняя буря настигла ледокол. Плохо закрепленные вагоны сорвались в ледяную воду Байкала…
Карин, Алан и Джек молча, взволнованно смотрели на эти останки, лежащие в подводной тишине и мраке.
Воздуху оставалось на шесть часов. Успеет ли батистат добраться за это время до берега? Алан внимательно следила за рельефом местности. Вдруг яркий луч света ослепил ее. На секунду она потеряла управление. Батистат отклонился в сторону; раздался скрежет, — гондола, видимо, задела скалу. Алан потушила прожектор, остановила мотор.
С минуту все сидели, втянув головы в плечи, словно ожидая, что вот-вот в гондолу ворвется вода. Однако, не обнаружилось даже малейшей течи: гондола осталась совершенно целой.
Батистат отполз назад на десяток метров. Снова осветили путь.
— Царапина на стекле моего иллюминатора! — сделал открытие Карин.
— Режет стекло только алмаз… но как мог здесь появиться алмаз? — пробормотала Алан.
Она осторожно направила батистат вперед. Справа и слева отвесно вздымались базальтовые уступы.
Неожиданно в глаза путешественников опять ударил ослепительный луч и тотчас погас. Затем на высоте полутора метров в скале появилась длинная полоса блестящих точек. Небольшие кристаллы — шаровидные, кубические и других форм переливались всеми цветами в лучах прожектора. В базальтовое основание скал был вкраплен алмазный пояс! Он-то и «оцарапал» батистат, когда ослепленная Алан потеряла управление.
Через несколько минут алмазная гряда кончилась так же внезапно, как началась.
Алан, не отрываясь от рычагов управления, продиктовала, а Карин записал в путевой журнал:
«14,20. Глубина 1.457. Воздуха осталось на четыре часа. Батистат прошел 52 километра. Если бы мы шли на Ю-В, давно был бы берег. Где мы? Судя по увеличивающейся глубине, мы двигаемся к западной оконечности озера. Попытаемся подняться там, хотя это и очень затруднительно…»
Машинально ведя батистат по ущелью, Алан задумалась. Если они действительно идут к Култуку, крайнему пункту на западе Байкала, — скоро должен быть берег. Только бы Джек не смотрел такими испуганными глазами на циферблат, где неумолимая стрелка отмечает каждый глоток воздуха! Может быть… Нет… это рискованно. Надо подождать. Они сейчас в районе больших глубин.
— Любопытная желтая скала, — заметил Карин.
— Красивый цвет, — добавил Джек, — мягкий…
Карин вскочил:
— Да это же… золотая скала!
Громадный выступ золотистого цвета выделялся из породы. Рядом было вкраплено несколько гигантских самородков. Когда они остались позади, в скалах замерцала толстая золотая жила; изгибаясь, как громадный желтый удав, она исчезала вверху во мраке. Люди проводили взглядом скрытые под водой сокровища.
— Можно ли разрабатывать золото на такой глубине? — спросил Карин.
— Вполне возможно. Если бы мы не дорожили каждой минутой, то могли бы, с помощью «механической руки», взять на пробу куски породы. Систематическую разработку можно наладить, используя специальные батистаты… Вот когда поднимемся наверх…
Алан, как видно, не теряла на это надежды.
Ущелье становилось все более узким. Алан казалось, что скалы вверху сходятся, образуя туннель… Батистат шел полным ходом.
Внезапно открылся чернеющий провал. Алан не успела дать задний ход; гусеницы сорвались с края скалы, батистат соскользнул на пологий скат. Тучи ила взметнулись из-под гусениц. Несколько секунд ничего нельзя было разобрать. Сначала Алан обрадовалась — ей показалось, что батистат попал в район мутного устья Селенги, и только когда вода прояснилась, она поняла безвыходность положения.
Перед батистатом круто опускался узкий, длинный коридор, смыкающийся вверху. Позади, в иллюминатор Карина, виден был трехметровый обрыв, с которого упал батистат. Взобраться обратно на этот обрыв было невозможно. Оставалось идти вперед и… опускаться еще глубже.
На глубине в 1.980 метров ущелье расширилось. Дно стало более отлогим. Скал по бокам уже не было видно. Алан старалась держать путь по прямой.
Губки, похожие то на яблоки, то на блюдца, виднелись среди зарослей морских лилий. Колонии пресноводных мшанок кучами лепились по дну. Рядом с ними на песке во множестве встречались камни странно-одинаковой формы, черные и блестящие.
— Товарищи, — вдруг вскрикнул Джек, — камни удирают!
— Как удирают? — отозвался Карин.
— Очень просто — вот последние улепетывают…
Действительно, то, что путешественники приняли сначала за камни, оказалось живыми существами. Алан навела на одного из них прожектор. Животное овальной формы походило на громадную, метровую мокрицу. Посредине темно-серого панциря его шел широкий, продольный бугор. На головном щитке поблескивала пара маленьких глаз; из-под спинного щитка, состоявшего из ряда сегментов, виднелись членистые ножки.