предсмертную записку. Это ключ ко всему, я это знаю.
Пролистывая страницы, я натыкаюсь на главу, которую собиралась закончить после того, как узнала о Серебряных лебедях.
9.
Серебряный лебедь
По правде говоря, я не знаю, что мой муж сделал с моей дочерью. Он сказал, что девочки испорчены. В его плане нет места девушкам, и так будет всегда. Он сказал, что они продадут девушек, но что-то в этом вызывало во мне сомнения. Мой муж был лжецом, мошенником и манипулятором. В нем не было ничего, чему бы стоило верить.
Позже той ночью, после того как горничная помогла мне привести себя в порядок, Хамфри вернулся в пещеру, сел рядом со мной и сказал:
– Согласно нашему уставу, девочки не могут появляться на свет, жена. Они слабы от природы. О них нужно заботиться с момента их рождения.
– Ты не Бог, Хамфри. Невозможно решить, кто родится на свет.
– Нет, – просто ответил он. – Но я могу об этом позаботиться.
Я покачала головой, мое сердце разбивалось на куски, а жизнь превратилась в мрачную, беспросветную тьму.
– Серебряные лебеди не родятся ни в этой семье, ни в любой из первых девяти. Они будут уничтожены.
– Серебряные лебеди? – спросила я раздраженно и резко.
– В старину Серебряными лебедями называли тех, кто был запятнан. Каждая девочка, которая родится от первой девятки, – запятнанное существо. Ей здесь не место.
– Хамфри Хейнс! – произнесла я, пытаясь успокоить свое бешено бьющееся сердце.
Я наклонилась к нему, медленно приближаясь до тех пор, пока мои губы не оказались у самой его щеки.
– Ты убил нашу дочь?
Он поднял на меня свои холодные мертвые глаза и усмехнулся дьявольской ухмылкой, от которой у меня скрутило живот.
– Да. И я сделаю это с каждой девочкой, рожденной в этой семье. Женщинам нет места в нашем роду.
Я отступила назад, мое сердце замерло в груди, а из глаз полились слезы.
– Я… я… – прошептала я, потеряв дар речи от того, как бессердечно Хамфри говорил о нашем ребенке. Мое сердце разорвалось надвое. – Я должна уйти.
Я выбежала в лес, листья и ветки закрывали от меня полную луну. Опустившись на колени, я позволила своим слезам излиться наружу, мое горе оказалось сильнее меня. Я плакала, тоскуя по дочери, которую никогда не узнаю.
Я втягиваю воздух, захлопывая Книгу. Он убил ее? А остальные Серебряные лебеди? Почему? Почему я все еще жива? Есть ли еще такие, как я?
Стук в дверь вырывает меня из безумных мыслей.
– Войдите.
Дверь открывается, и я вижу стоящего на пороге папу, засунувшего руки в карманы брюк.
– Хочешь снова сбежать? – спрашивает он, наклонив голову.
– Ты собираешься быть со мной честным? – парирую я.
Он входит в комнату и закрывает за собой дверь. Папа выглядит все так же – молодой, подтянутый, с проседью на висках.
– Мэдисон, я не смогу ответить на все вопросы, которые ты собираешься задать.
Я опускаюсь на колени.
– Что это значит? Папа, я доверяла тебе.
– Мэди, – шепчет он, качая головой. – Этот мир… он очень сложен.
– Я Серебряный лебедь?
Его брови тревожно нахмуриваются.
– Да.
Он садится на мою кровать и смотрит на Книгу.
– Ты много прочитала?
Я следую за его взглядом и киваю.
– Не очень. Они убивают девушек? Так почему я все еще жива?
Он смотрит на меня, не поворачивая головы.
– Потому что я должен был охранять тебя, Мэдисон. Мы с твоей мамой очень тебя любим.
– Смерть мамы… – шепчу я, – она умерла так, как мне сказали?
Папа смотрит на меня.
– Нет. Это гораздо сложнее.
– Что? – кричу я, вскакивая с кровати. – Скажи мне!
– Мэдисон! – В голосе отца слышны авторитарные нотки. – Я расскажу тебе то, что посчитаю нужным. Чтобы узнать остальное, тебе придется подождать. Ты поняла?
На секунду он закрывает глаза и встает с моей кровати. Затем касается моей щеки.
– Я люблю тебя, Мэдисон, но тебе не нужно в это соваться. Просто позволь мне и Королям с этим разобраться. – Он наклоняется так близко, что его глаза оказываются прямо напротив моих. – Ты понимаешь, о чем я говорю?
Я понимаю, что он говорит, но ни за что не собираюсь сидеть в неведении и сложа руки. Не как в прошлый раз. Но я киваю, потому что папа не должен об этом знать – во всяком случае сейчас.
– Да. Я понимаю.
Я сглатываю сквозь ком в горле. Он кивает, легкая улыбка расползается по его лицу.
– А теперь отдохни, чтобы утром поехать в школу.
Он идет обратно к двери и рывком ее открывает.
– Кстати, Мэдисон… – добавляет он, глядя на меня через плечо. – Елена ничего не знает. Она думает, что ты сбежала из дома на пару месяцев. Я хочу, чтобы она и дальше так думала.
– Конечно, – шепчу я. – Спокойной ночи, папа.
Он уходит, закрыв за собой дверь. Я захожу в гардеробную и вытаскиваю пижаму, прежде чем проскользнуть в ванную и щелкнуть замком со стороны комнаты Нейта. Оказавшись под потоком горячей воды, я стираю с кожи воспоминания о последних двух месяцах.
Глава 9
– И что сказал твой папа? – спрашивает Татум, слизывая с кончиков пальцев сок от апельсина.
Наше возвращение в школу оказалось куда менее странным, чем я ожидала. Элли как будто никогда не существовало. Словно все просто не заметили, что она исчезла или умерла. Было ли им что-то известно? Конечно, нас не было пару месяцев, но в такой маленькой школе новость о смерти должна была продержаться гораздо дольше.
– Он мало что сказал. Только попросил меня ничего не рассказывать матери Нейта.
Татум делает паузу.
– Почему? Эй, слушай… – Она наклоняется