чудесных сказаний и какую богатую историю хранит этот величественный край! Давным-давно эти земли стали прибежищем благословенной Макоши в пору не зародившийся ещё человеческой памяти. Именно здесь явился миру будущий хранитель Енкильмаала. Среди снегов вершились события, ставшие началом известного теперь мира. Сколько песен было сложено, сколько былин и саг рассказано!
Именно на севере впоследствии построил свой замок сын Одина Фолконг, да хранят потомки его имя. Отсюда он мудро и справедливо правил Енкильмаалом и вёл споры со своими божественными родителями. Именно здесь принёс он себя в жертву, как говорят некоторые люди, исчезнув до поры, когда настанет время спасать погрязший в мороке заблуждений мир.
Да, много воды утекло с той грандиозной поры. Разметало ветром перемен обветшавшие страницы истории. Всего не собрать, многое не вспомнить.
В ту давнюю пору, когда мой Великий предшественник был простым летописцем, Север превратился в обособленный, малонаселённый, дикий край, куда редко забредали чужаки. Многие жители центральных и южных земель вовсе считали север выдумкой торговцев, рассказывающих страшные небылицы ради только того, чтобы набить цену своему товару, привезённого якобы из страны, где водятся чудовища, похищающие людей.
«Нельзя же верить всему, что говорят!» – причитали женщины, уводя раскрывших в изумлении рты детишек от приторных речей торговцев.
И правда. Матери – мудрейшие создания, не сомневайтесь в их мудрости. И никогда не верьте всему, что говорят. Во всяком случае проверяйте услышанное.
Мой Великий Предшественник не присутствовал на севере в те дни, с которых я начал рассказ. Он, как известно, находился в совершенно другом месте. Но я обращусь в своих поисках к очевидцу тех событий. Благо, она ещё с нами и не сгинула, как большинство свидетелей той странной эпохи.
Началось всё довольно прозаично. В затерянной деревушке на самом краю обжитого мира. Был тихий вечер середины лета. Моя рассказчица собирала травы, которые непременно надо было сорвать перед тем, как солнце украдкой скроется за горизонтом, иначе они теряют свои полезные свойства. Увлёкшись и отойдя от берёзовой рощи, где травы эти росли в особенном изобилие, она заметила на берегу реки девушку. Тихо, чтобы не привлекать к себе внимания, моя рассказчица стала наблюдать за ней.
Глава 1
Полина
Девушка сидела на корточках на песчаном берегу реки и смотрела как бардово-алое солнце медленно скрывается за горизонтом, окрашивая перистые тонкие облака в пастельные цвета. На противоположный от девушки берег заступали пушистые громады молчаливых елей и торжественно стремились ввысь древние сосны. Среди кустов, полощущих ветви в серых водах реки, громко крякали утки, созывая свои выводки на ночёвку. Деревья темнели, теряя свои очертания и сливаясь в общую массу, предупреждая человека, что наступает время ночных тварей и вход в лес до восхода солнца закрыт. Воздух постепенно терял тепло, которым пропитался в течении жаркого летнего дня. Над рекой распространилось приятное тепло, ласкающее кожу, а легкий ветерок доносил с воды свежесть.
Рядом с девушкой на песке посреди мокрых пятен лежало корыто, в котором беспорядочно было свалено недавно выстиранное бельё.
Уже пора было возвращаться домой, но девушка позволила себе побыть наедине со своими мыслями. Возвращаться домой не хотелось. Она очень любила свою нынешнюю семью, но рутинный образ жизни утомлял её. А рядом с рекой, нёсшей свои воды из далёких земель, храня тайны дивных народов и не умея рассказать о них, девушка могла предаваться мечтам о том, как скоро отправится в длинное, полное новых впечатлений, путешествие. Туда, откуда бежит река. А может, и ещё дальше. Как же она была права!
Она поднялась на ноги, мотнула головой, перебросив за спину распущенные светло-русые волосы, схваченные по лбу расшитой повязкой и доходящие ей до низа лопаток, и взглянула на восток. Там, среди холмов высилась покосившаяся ржавеющая башня из железных балок, похожая на ту, что смастерил в Париже Эйфель. С её вершины свисали обрывки проводов, колыхающиеся под лёгкими порывами ветра.
Девушка тяжело вздохнула. Мимо неё по реке проплыл молодой селезень, хитро поглядевший на неё пуговичным глазком.
– А ну, чего смотришь? – шикнула на птицу девушка, —давай, дуй к своим. Вон, тебя уж зазвались, – кивнула она в сторону леса. Селезень обиженно крякнул и забарахтал перепончатыми лапками, поплыв подальше от неучтивой особы. Девушка взяла сухую палочку, валявшуюся в траве и не сильно кинула в след удаляющейся утке. Впрочем, навредить птице она не собиралась, конечно нет. Но ей казалось, что она может быть виноватой в том, если селезень потеряется и останется без своей семьи.
– Полина! – вдруг раздался детский голос, заставивший вздрогнуть девушку. – Полиинаааа!
– Здесь я, Машка, здесь, не кричи! – обернулась она на крик.
– Тебя мама ищет, думала, что уже мавки утащили, – сердито лепетала девочка лет семи, выскочившая на берег из-за высоких зарослей кустов. Серьёзное выражение лица на милом детском лице выглядело очень забавно.
Девочка спустилась по крутому берегу и подбежала к Полине, потянув её за руку в сторону от воды. Щёки девчонки рдели красным. То ли от спешного бега, то ли от гордости, что ей удалось найти пропащую, которую, если бы не она, уж точно утащили противные мавки.
– Пойдём скорее! Ну же, идём!
– Да не тяни ты руку так – оторвёшь, – рассмеялась Полина, нагибаясь за корытом. – Давай, идём, расскажем всем, что со мной всё в порядке.
– Да, идём скорее! – девочку распирало желание скорее похвастаться своей находкой перед родными. – И я Майя, а не Машка, – с серьёзным видом добавила девчушка, не выговаривая букву «р".
– Извини, Марья, конечно, – ласково улыбнулась ребёнку Полина, перехватила корыто поудобнее и, обняв девочку за плечи, пошла в сторону деревни.
По пути Марья взахлёб рассказывала, как Ванька сегодня спрятал её куклу и она не могла нигде отыскать любимицу. Только когда девочка пожаловалась матери и та дала взбучку старшему сыну, он вернул куклу. А после, когда Марья погналась за Ванькой, чтобы проучить озорника, тот оступился на лестнице и подвернул ногу.
– Это его Макошь наказала за то, что он вечно мне подлянки всякие устраивает. Вот и поделом ему. Теперь будет дома сидеть и отец не возьмёт его с собой на Торг.
Полина слушала тараторившую девочку и улыбалась.
– И что же, тебе совсем не жаль брата?
– Жалко конечно, – девчушка сдвинула маленькие светлые бровки к вздернутому носику, вокруг которого рассыпались веснушки, – но всё равно, так ему и надо.
До деревни было десять минут ходьбы через поле, засеянное злаковыми культурами, которые уже начинали колоситься, наливаться силой, чтобы осенью дать людям свой богатый урожай. Из пшеницы люди будут печь мягкий белый хлеб,