– Лучше бы они кричали о необходимости создания собственной валюты, не основанной на рубле, – заметил Джейк.
– Это для них слишком сложно.
– А как насчет…
– Давай-ка вернемся к пропавшему янтарю, – перебила Эллен. – Тебе приходилось что-нибудь слышать о Янтарной комнате?
– Еще бы.
И снова Джейк подметил перемену в ее лице. Эллен вся превратилась в слух.
– Рассказывай, – попросила она.
– Не стану. Ты можешь простоять здесь хоть до ночи, но я не стану.
– Учти: простоишь вместе со мной.
В первое мгновение Джейк думал, что не сдержится. Но он тут же напомнил себе, что ему станет гораздо лете жить, если Эллен и ее друзья от него отвяжутся.
– Тебе приходилось что-нибудь слышать об Эрихе Кохе, бывшем нацисте из той области Германии, которая раньше называлась Восточной Пруссией? – Спросил он.
– Дальше.
– Он утверждал, что Янтарная комната спрятана в Кенигсберге, который русские переименовали в Калининград. Всю жизнь бедняга провел за решеткой, но так и не открыл то место, где таился клад. Потом был еще доктор Альфред Реде, который говорил, что собственноручно запер янтарь в одном подвале. Тоже в Кенигсберге, но в другом месте. Разумеется, все это было еще до того, как город потрепала авиация союзников и туда вошли русские, которые, кстати говоря, разровняли место и отгрохали там совершенно новый город.
Выражение лица Эллен не изменилось. А Джейк продолжал тоном человека, который больше не верит сказкам:
– Один из тех, кто до сих пор ищет Янтарную комнату, говорит, что она была спрятана на пивном заводе в Калининграде.
– А ты что думаешь?
– Я считаю, что лезть с лопатами под развалины старого здания по меньшей мере небезопасно. Мины, оставшиеся с войны, затопленные подвалы, осыпающиеся стены и потолки, ну и прочие маленькие неприятности. Вредно для здоровья.
– Так?
– Есть еще одна теория, – продолжал Джейк. – Она гласит, что янтарь был переправлен в Штаты. Какой-то богатый коллекционер, пожелавший не раскрывать своего имени, отвалил за Янтарную комнату фантастическую сумму и укрыл сокровище в своем замке. Говорят еще, что ее могли увезти в Южную Америку – речь шла об Уругвае и Аргентине – последние нацисты, которые бежали из рухнувшего в 1945-м Третьего рейха. Наконец, «Штази».
– Что «Штази»?
– Про них тоже стоит упомянуть. Сексоты из бывшей Восточной Германии потратили немало лет и миллионов на то, чтобы отыскать Янтарную комнату. Но, разумеется, безуспешно.
– Почему «разумеется»? Ты считаешь, что ее вообще никогда не найдут?
– Я считаю, что она прекратила свое существование в тот самый день, когда авиация союзников налетела на Кенигсберг. Знаешь, как горит янтарь? Это же смола! В древности он шел на факелы. Чудо-запах, много копоти и яркого света.
– Но Борис Ельцин говорил, что Янтарная комната спрятана где-то на территории бывшей Восточной Германии, – возразила Эллен.
– Ельцин много чего говорил. Например, что им за один год удастся создать свободную рыночную экономику на коммунистическом фундаменте, насквозь прогнившем от коррупции, воровства и саморазрушительных тенденций. Не сомневаюсь, что ему было бы приятно достать, как фокуснику из своего цилиндра, янтарного кролика и показать его своему недовольному народу, но вряд ли из этого что-то выйдет. Могу даже поспорить.
Джейк вновь услышал негромкую барабанную дробь ее ногтей по жесткой коже сумочки. Ветер подул сильнее, и вокруг них закачались кроны елей. Над лесом пролетали рваные облака, о скалы с таинственным шелестом бились накатывавшиеся волны.
Джейк вновь глянул на часы. Оказывается, прошло всего несколько минут. А ему показалось, целая вечность. С такими людьми, как Эллен, у него всегда так. Впрочем, не всегда… когда-то они знавали и другие времена, но с тех пор много воды утекло.
– Тебе не нужна Янтарная комната, – пристально глядя на него, изрекла Эллен.
– Ты сама сказала, что я давно снял розовые очки.
– Но если услышишь что-нибудь интересное, свяжешься со мной?
– У меня нет твоего номера.
– Зато у нас есть твой. Я буду поблизости.
Джейк и не пытался скрывать свое неудовольствие.
– Не утруждайся.
– Ничего, ничего, ты за меня не беспокойся.
– Черт, – буркнул он. – Ты что, всерьез веришь, что Кайл наткнулся на Янтарную комнату?
Она ответила не сразу.
– По крайней мере мы будем делать вид, что верим в это.
– Зачем?
– А затем, что в противном случае над нашими голыми задницами занесут циркулярную пилу. У тебя есть трое суток, прежде чем я сдам тебя Онор Донован. Моя визитка лежит около телефона. Если повезет или если ты проявишь находчивость, звякни. Ты поможешь нам, мы поможем тебе. Так что шевели мозгами, Джейк.
– До свидания, – бросил он, обходя ее.
– Я серьезно, Джейк.
– Я тоже.
Не успел он закрыть за собой дверь, как Эллен уже завела свою машину. Когда же он подошел к телефонному аппарату, «форд» уже растворился в облаке поднятой им пыли. Не глядя на циферблат, а уткнувшись в раскрытый судовой журнал, Джейк набрал известный ему номер.
– «Имерджинг рисорсис». Я могу вам чем-нибудь помочь? – раздался на том конце провода приятный голос.
– Можешь, Фред. Как там мой заместитель?
– Привет, Джейк. Она на связи с Калининградом.
– Черт, выбрала время!
– Наш человек, судя по всему, перепил вчера местной водки и только сейчас соизволил позвонить нам. О, подожди-ка! Она закончила разговор. Соединяю.
Сосредоточенно нахмурив лоб, Джейк медленно перелистывал страницы судового журнала. Через несколько секунд в трубке раздался голос Шарлотты Фицрой, вице-президента корпорации и старинной приятельницы Джейка.
– Привет, босс. Как успехи? – спросила она.
– Так себе. Власти с тобой уже говорили?
– Налетели как саранча. Я искренне пыталась им помочь…
Джейк фыркнул, продолжая смотреть журнал.
– …но они не пожелали уточнить, что именно им хотелось бы знать, – продолжала Шарлотта, – поэтому, увы, я немногое смогла им сообщить.
– Им нужна Янтарная комната.
– Она всем становится нужна, кто хоть раз про нее слышал.
– Точно. А в остальном как идут дела?
– Вообще или с Кайлом Донованом конкретно?
– И то и то.
– Дела идут ни шатко ни валко, впрочем, я собираюсь послать тебе на подпись кое-какие контракты. А в отношении Кайла ничего нового. Утопленников с хорошими зубами пока нет.
– Так уж и ничего нового? Чую, Шарлотта, ты на чем-то сидишь.
– На своей изящной попке.
– Ладно тебе. Вспомни, кто твой начальник.
– Я думала немного подождать, пока появится что-нибудь конкретное.
– Я не собираюсь ждать, выкладывай.