Читать интересную книгу Клаус и настоящая принцесса - Мэри Соммер

продолжила она, запивая хлеб вином. – Печь у них огромная, а заслонка легко открывается… И закрывается. Что? Не гляди на меня так. Сжечь в печи злую колдунью – дело хорошее. А за трёх мне вообще полагается вознаграждение . К кому бы обратиться? Это земля ещё Алфену принадлежит или уже Минтии? Хотя… какая разница.

– Гр.

Фиренца вздохнула. Медведь, кажется, тоже. Его огромные плечи поднялись и опустились.

– Что же ты обратно не превращаешься? – Она погладила животное по волосатой лапе. – Если одна из этих тебя обратила, то теперь её нет.

– Ахгрр…

– Что, целовать тебя нужно?

Медведь придвинулся ближе. Он сидел на земле, но смотрел на девушку сверху вниз.

– Почему всегда поцелуи? Я за разнообразие в расколдовывании.

– Грр.

– А ты, может, принцем станешь? Нет? Ну, милый, а зачем мне тогда целовать тебя? Вдруг ты нищий и некрасивый, а я потом от тебя не отвяжусь. Прости, я рисковать не хочу.

Медведь опять вздохнул и отвернулся.

– Не обижайся, – Фиренца положила голову ему на плечо. – Мне личную жизнь устраивать надо, понимаешь? Я тут слышала, что восточный царь ищет себе восьмую жену. И что? На эксклюзивность я не претендую – главное, что у него дворец из золота. Из золота не бывает? Ну, может, не весь, но мне достаточно будет. Туда отправлюсь. И не отговаривай меня.

Фиренца хлопнула себя по коленям и поднялась. Очень быстро, не касаясь, она чмокнула медведя в макушку и зашагала прочь. Естественно, изящно покачивая бёдрами: женские чары следует регулярно тренировать, даже если объект их воздействия бесперспективен.

~~~

Как найти чёрного ворона в тёмном лесу? Нужно подождать, пока он превратится в человека.

Бывший первый министр (нынешний второй по главности злодей) Хелфрид ждал на перекрёстке Васильковой и Карликовой дорог. Ждал уже долго, но на терпение никогда не жаловался и сейчас не сильно страдал.

Поэтому ему трудно было работать на Гидиуса с его непомерными амбициями и мечтами несбыточными, но обязанными сбыться безотлагательно. На то имелись уважительные причины.

Когда герцог Фило, тогдашний советник короля Лихтенфельса, породнился с королевской семьёй Алфена, Гидиус, его единственный наследник, усмотрел в этом для себя выгоду. Ещё маленький мальчик, он рисовал в альбоме желаний схемы по захвату всего Алфена и себя на троне. Скоро королева Агата, жена герцога, задумала сместить своего брата, и схемы Гидиуса стали смелее, а стрелочки и временные отрезки на них – короче. Безусловно, Агата желала усадить на трон сына (принца Клауса, если кто запутался), но методы борьбы с наследниками известны и проверены веками, об этих мелочах Гидиус не переживал.

Но, как мы помним из второй главы, у Агаты ничего не вышло, мужа она потеряла и от притязаний на трон отказалась.

А Гидиус – нет.

Тогда он и решил, что ждал слишком долго, и научился нетерпению. Требовал от Хелфрида немедленных результатов: организуй свадьбу, организуй похороны, организуй войну… Хелфрид подумывал уже, что тот небольшой дворец на холме с сотней слуг и мешок золота не стоил таких организационных затрат.

В поток мыслей ворвалась рука в перчатке. Она возникла у Хелфрида за спиной и постучала его по плечу.

– Ты опоздал, – упрекнул бывший первый министр, оборачиваясь.

– Извиняйте, господин. Зато полночь как раз. Полночь – символично.

Голос доносился откуда-то из глубины капюшона. Вся фигура казалась одним бездонным капюшоном со скрипучим голосом, дурными манерами и рукой в перчатке. В руку, звякнув, опустился мешочек.

– Убить надо? – спросила фигура.

– В этой части леса скоро появятся двое, – начал Хелфрид основательно и с самого начала.

– Их убить?

– Один из этих двоих – принц Клаус.

– Убить его?

– Нужно, чтобы он больше не вернулся домой во дворец.

– Убить надо, получается?

Бывший первый министр задумался.

– Получается, что вероятно придётся произвести некие действия, которые приведут к определённому результату, вследствие чего принц Клаус не вернётся домой, – ответил он вполне прозрачно.

– Э… господин, я не понял.

– Поясняю, – Хелфрид устало приложил тыльную сторону ладони ко лбу. – Для достижения цели, выгодной некоторым, здесь не присутствующим, вернее всего будет обозначить будущее местопребывание вышеупомянутого принца в стороне отличной от той, в которую он направился бы, возвращаясь из путешествия. Обеспечить выполнение данного…

– Эй, добрый господин, погоди чуток, голова от тебя разболелась. – Рука в перчатке нырнула под капюшон и поскребла нос. – Давай-ка я обозначу варианты, а ты выберешь. Мы твоего принца можем прикончить, выпотрошить, расправиться или разделаться с ним раз и навсегда, умертвить, укокошить или – лаконичнее – кокнуть, грохнуть, извести, изничтожить, погубить, ликвидировать, убрать, прямо выражаясь…

– Достаточно, – Хелфрид хотел состроить злодейскую гримасу, но получилась кислая мина. Он отвернулся, дабы не опозориться. – Последний вариант меня бы устроил.

– Изничтожить, то есть?

– Нет, ты сказал: убрать. Убрать с дороги. Да, это звучит вполне удовлетворительно.

– Понял, щедрый господин.

Уточнять Хелфрид не стал. Он отвернулся и сначала зашагал, а потом полетел прочь.

~~~

– Чуднáя молодёжь нынче. Романтизирует, символизм во всём усматривает. Закат им – время поцелуев, рисунок звёзд – тайное признание в любви, а незабудка, должно быть, появилась на свет одновременно с ней, чтобы оттенять цвет её глаз… Ерунда.

Латгард намотала нитку на гвоздь и обрезала кончик большими садовыми ножницами, которые достала из своей причёски. Выполнив задачу, ножницы отправились обратно, а ведьма стала нанизывать новую порцию грибов, чтобы натянуть их сушиться в оконной раме.

– Выходить тоже им на рассвете полагается. Почему на рассвете, а не, скажем, после второго завтрака? О, принц не против был бы позавтракать и в третий, и в четвёртый раз, но любовь его, видите ли, зовёт. И правда, балбес.

На месте девушки Латгард выбрала бы кого-нибудь более жизнеприспособленного, но мнение держала при себе. Неблагодарное и бесполезное это занятие, вмешиваться в чужую любовь, опасное даже.

– Всё у них получится, всё хорошо будет. И у тебя тоже, слышишь?

– Гррр…

Медведь встал на задние лапы, и его морда оказалась как раз на уровне окна на втором этаже. Он потянулся лапой к грибам в лукошке, но получил за это лёгкий шлепок.

– Я знаю, что ты расстроился, – Латгард достала из причёски маленькую баночку малинового варенья. – Что, симпатичная девушка была? Блондинка, да. Но целовать не захотела. – Несколько ягод отправились медведю прямо на язык. – Принца ей, видите ли, подавай. Так и нечего тут расстраиваться – не твоя это девушка. Твоя ещё лучше будет: и поцелует, и расколдует, и замуж выйдет.

– Гррр?

– Конечно, обещаю.

~~~

– А что такое река Наоборот?

– Это река.

– Понятно, но… – Клаус остановился, чтобы вытряхнуть сапоги. Голенища доставали почти до колен, но всё равно внутрь забивались камешки и кололи Клаусу пятки. – Что значит «наоборот»?

– Наоборот значит не так, как обычно.

Клаус вздохнул.

– Скажи, Никс, ты чем-то расстроен? Не то чтобы обычно ты был радостным и дружелюбным, но после ведьмы дело совсем худо.

– Тебе не понять.

– Какие-то гномьи дела, да?

В голосе принца звучало искреннее сочувствие – непонятно, почему Никс, обернувшись, так злобно на