И вдруг Эдит замерла. На очередном листе был изображен Сесил!
Ну конечно, это был он. Сесил сидел боком на стуле, небрежно откинув в сторону руку с сигаретой очень знакомым жестом, но лицо его…
Впрочем, его правильные, красивые черты были запечатлены необыкновенно похоже, и в то же время Сесил на рисунке никоим образом не вызывал симпатии. Рисовавший явно не любовался своей моделью. Глаза Сесила смотрели на мир с равнодушием и цинизмом, в изогнутых бровях, в складке капризных губ читались эгоизм и самомнение. Рисунок был выполнен на грани шаржа, Эдит несколько секунд смотрела на лицо своего жениха, потом быстро положила на место верхние рисунки, захлопнула папку и откинулась на спинку дивана. Она почувствовала, что у нее дрожат руки и стучит сердце, словно от испуга. Поражаясь своей реакции, она несколько раз глубоко вздохнула. Что это значит — Мэтью Смит, которого она не знала до вчерашнего дня, знаком с Сесилом, причем знает его не с самой лучшей стороны? Значит, Сесил сделал ему что-то плохое, чем-то обидел? А может, они и не знакомы, а встретились случайно где-нибудь в гостях? Впрочем, в гости Сесил и Эдит ходили вместе, знакомые у них были общие: или друзья родителей Сесила, или его коллеги по работе.
Внезапно ее охватило враждебное чувство к Мэтью Смиту. С какой стати он такого низкого мнения о Сесиле? И еще позволяет себе изображать его чуть ли не в карикатурном виде! Уж конечно, не Сесил просил его об этом. Позировать такому явному недоброжелателю Сесила будет предательством с ее стороны. Сейчас он вернется в гостиную, и она скажет, что передумала и что ей пора домой. Конечно, это прозвучит страшно невежливо, но она должна поступить именно так.
Через минуту она услышала, как в спальне клацнула опускаемая на рычаг трубка. Мэтью вернулся в комнату, и Эдит уже приготовилась сказать свой текст, но выражение его лица остановило ее.
— Что-то случилось? — вырвалось у нее.
Мэтью выглядел страшно расстроенным.
— Мой отец серьезно заболел, и я сейчас еду к нему. Звонил сосед. Простите, Эдит, но наш сеанс откладывается. — Он взял с полки над диваном растрепанный справочник и быстро открыл нужную страницу. — Вот черт, нужный поезд только вечером!
У него же машина в ремонте, вспомнила Эдит. А ремонтом занимается непутевый Лесли Райт. Наверное, он обещал починить ее к субботе, но Мэтью напрасно вчера проехался в Пилбем, машина оказалась не готова…
Все это быстро промелькнуло в голове у Эдит.
— А где живет ваш отец? — спросила она.
— В Кловере… Маленький такой городок к северо-востоку от Лондона, на машине до него часа два езды.
— У него сейчас врач?
— Нет, мой отец никогда не обращается к врачам, — ответил Мэтью мрачно. — Только я могу его уговорить, иногда… Простите меня, Эдит, я даже не смогу проводить вас до дома.
— В этом нет необходимости, — отмахнулась она, озабоченно сдвигая брови. — Но как же вы доберетесь…
— Ничего, что-нибудь придумаю. Попробую позвонить приятелю.., если он никуда не уехал на выходные.
Он, наверное, ждал, чтобы она простилась и ушла, оставив его одного с его проблемами, но что-то удерживало Эдит.
— Подождите, Мэтью. У нас в гараже стоит мамина машина, на которую у меня есть доверенность. Я предлагаю вам ею воспользоваться.
Сейчас же берем такси и едем к нам. Машина в полном порядке, только надо заправиться, добавила она.
— Но.., тогда вам придется поехать со мной, с запинкой произнес он, глядя ей в глаза.
— Конечно, я поеду с вами! Не будем терять времени, — сказала она и, взяв с дивана сумочку, направилась торопливыми шагами к двери. — Ну решайтесь же быстрее! — нетерпеливо воскликнула она, потому что Мэтью все медлил.
— Эдит! Вы говорите серьезно? Да вы просто…
— Знаю, ангел, — подсказала Эдит.
Мэтью посмотрел на нее таким выразительным взглядом, что она невольно покраснела.
Затем, стремительно сорвавшись с места, он в одно мгновение пересек комнату, схватил с вешалки куртку, сунул в карман бумажник.
— Я готов. Тогда не станем мешкать.
За то время, пока они ехали на такси до дома Эдит, она попробовала разобраться в мотивах, толкнувших ее предложить Мэтью свою помощь, но ей ничего не приходило в голову. Это был безотчетный порыв, импульс, продиктованный сочувствием. Наверное, у Мэтью есть друзья или родственники и они помогли бы ему.
Разумеется, он нашел бы выход из положения.
Но она не могла не предложить ему машину, когда увидела его лицо — осунувшееся, со сведенными бровями, его глаза — потемневшие, полные боли и тревоги. Ей словно по невидимому проводу передались его тревога, его страх за близкого человека, и она знала только, что надо действовать как можно быстрее., Эдит на миг забежала домой, чтобы взять доверенность. Она мельком подумала, что хорошо бы переодеться — шелковый костюм в машине страшно помнется. Но представила Мэтью, который ждет ее внизу и считает секунды, и, махнув рукой на свой внешний вид, торопливо сбежала вниз по ступенькам. Через несколько минут они с Мэтью уже отъезжали от дома на белом «пежо». Потом перед ними замелькали городские улицы, и вот уже они понеслись по шоссе М-4.
Эдит покосилась на своего спутника. Мэтью весь сосредоточился на дороге. Короткая прядь волос упала ему на лоб, брови слились в одну сплошную черту над темными глазами. Изредка он нервно покусывал нижнюю губу. Она чувствовала, что им владеет сильнейшее напряжение, и машинально начала мысленно твердить про себя: «спокойно, спокойно, все хорошо, отцу Мэтью уже лучше». Эта нехитрая психотерапия всегда помогала ей, но сейчас она старалась мысленно передать ее Мэтью, потому что говорить такие банальные слова вслух казалось неловко.
— Извините, что я все время молчу, — произнес вдруг Мэтью. — Но я очень обеспокоен состоянием отца. Он уже давно страдает диабетом.
— Но почему он не обращается к врачам? — недоуменно спросила Эдит.
Мэтью только неопределенно пожал плечами.
— Сосед рассказал мне, что он услышал, как залаяла собака отца, заглянул в его сад и увидел, что отец лежит, а пес Шериф вылизывает ему лицо. Папа подстригал газоны, у него закружилась голова, и он упал. Сосед помог отцу добраться до дома и предложил вызвать врача, но тот категорически отказался. Тогда сосед позвонил мне.
— Я вполне могу это понять, — вздохнула Эдит. — Бабушка тоже терпеть не может обращаться к врачам, просто не доверяет им. У нее на все одно лекарство — самовнушение. Или еще дыхательная гимнастика по системе йогов. Но, слава Богу, у нее хорошее здоровье, для ее возраста, конечно.
Она сказала это и тут же вспомнила, как вчера бабушка тяжело переводила дыхание, суетясь на кухне, и что она не стала поднимать Ви, а попросила Эдит отнести девочку в кровать, хотя раньше любила брать детей на руки.