«Он не сомневается, что дело близится к завершению», — подумала Урсула.
— Мисс Марлоу, — обратился к ней инспектор, — я должен попросить вас, чтобы вы более не поддерживали связен с мисс Стэнфорд-Джонс. Милорд, — он обернулся к лорду Розему, — рассчитываю на ваше присутствие во время допроса. Мы побеседуем с мисс Стэнфорд-Джонс сегодня вечером.
Лорд Розем потушил сигарету.
— Я дам знать Дэвиду Пембертону. Теперь это его забота…
— Пембертон? — Гаррисон казался удивленным, даже слегка испуганным тем, что один из лучших в стране адвокатов теперь возьмется за это дело.
— Да. Фенвей отправил ему отчет. Полагаю, Пембертон уже успел расспросить мисс Стэнфорд-Джонс.
— Не каждый день люди вроде вас и Пембертона берутся за подобные дела… — протянул инспектор.
Лорд Розем прищурился.
— Я всегда готов помочь, когда на кон поставлена семейная честь. Уж вы-то должны об этом помнить.
Гаррисон вздрогнул и после минутного колебания повернулся к Урсуле:
— Мисс Марлоу, я полагаю, что на сегодня достаточно. Будьте уверены, мои люди сумеют вас защитить. Можете ни о чем не беспокоиться. К сожалению, мне придется задать вам еще несколько вопросов. Быть может, я с вашего позволения приеду завтра утром?
Урсула почувствовала, что расстановка сил каким-то образом изменилась и что неведомые силы, объединяющие Роберта Марлоу и лорда Розема, теперь защищают и ее.
— К сожалению, весь день я буду в Ист-Энде. Мы с женой викария раз в месяц работаем в приюте для бездомных женщин в Степни, — ответила она и краем глаза заметила, что лорд Розем улыбнулся. — Может быть, вы сможете приехать в понедельник, инспектор?
Гаррисон поклонился.
— Значит, в понедельник, мисс Марлоу.
И он ушел.
Лежа в ванне, Урсула наблюдала за тем, как пар клубами поднимается к окнам. Она расслабилась и откинула голову, коснувшись затылком воды. Девушка закрыла глаза и почувствовала, что мрак отступает. Все ее тревоги как будто ушли вместе с ним. Она хотела, чтобы они там и оставались, далекие и скрытые. Но вскоре воспоминания о той ночи, когда погибла Лаура, нахлынули с новой силой. Урсула села, крепко обхватив колени; несмотря на то что в ванной было жарко, она дрожала.
Кухонный нож и шприц. Психическое расстройство, ставшее причиной сексуальных извращений. Слова Гаррисона ранили ее, словно осколки разбитого стекла. Хотя она и пыталась аккуратно их сложить, подгоняя друг к другу, ничего не получалось. В глубине души Урсула знала, что Уинифред невиновна. Настоящий убийца был на свободе, и она преисполнилась решимости это доказать.
5
Вынужденная провести остаток дня и вечер в постели, Урсула наконец получила разрешение выйти из дома и прогуляться по Грин-парку под присмотром одного из сотрудников Гаррисона. Отец рано утром уехал на одну из своих ткацких фабрик в Ламбете. Миссис Стюарт и Джулия хлопотали вокруг девушки, словно наседки, доведя Урсулу до бешенства. В конце концов она объявила, что хочет подышать свежим воздухом, схватила шляпу, пальто и шарф и выскочила за дверь.
Честер-сквер была залита тусклым светом ноябрьского солнца. Урсула заметила, что над крышами собираются облака, и пониже надвинула шляпу, скрывая повязку, наложенную поверх ссадины на правом виске. Широкими шагами она пересекла улицу и уже собиралась повернуть на Экклстон-стрит, когда из такси, стоящего на обочине, ее окликнул какой-то мужчина:
— Мисс Марлоу?
Урсула, не обращая на него внимания, зашагала дальше. Краем глаза она видела, что констебль внимательно наблюдает за ними.
— Меня попросила приехать Анна. Анна Прозниц.
Урсула остановилась как вкопанная.
— Анна? — переспросила она.
Мужчина вылез из такси и бросил сигарету на землю. На нем были коричневые брюки, мятый галстук и фуражка.
— Из какой вы газеты? — подозрительно спросила Урсула.
Мужчина ухмыльнулся:
— А вы проницательны. Из «Звезды». Меня зовут Невилл Хэкет.
«Звезда» была радикальной газетой, которой заправлял ирландец-националист.
— Итак, мистер Хэкет из «Звезды», что вам от меня нужно?
Урсула была настороже. Ома больше года не виделась с Анной, их последнюю встречу трудно было назвать дружеской. Анна не одобряла отношений своего сына с Урсулой, и когда Алексей зимой 1908 года захотел уехать в Париж, мать решила, что отчасти в этом повинна мисс Марлоу.
— Всего лишь передать пару слов, — бодро отозвался Хэкет. — Анна интересуется, будете ли вы сегодня на собрании. Она хочет поговорить о мисс Стэнфорд-Джонс.
— Зачем?
Хэкет снова осклабился.
— А вы еще не видели газет?
— Нет. — (Мистер Марлоу захватил утренние газеты с собой.)
Хэкет протянул ей экземпляр «Дейли мейл». На первой странице была фотография Уинифред — под заголовком «Суфражистка[6] арестована по обвинению в убийстве».
Урсула закрыла глаза.
— О Господи…
Ее худшие опасения оправдались.
Трясущимися руками Урсула взяла газету и принялась читать.
«Уинифред Стэнфорд-Джонс, была арестована прошлым вечером в своем доме на Гауэр-стрит, Блумсбери, по подозрению в убийстве мисс Лауры Рэдклиф, дочери покойного полковника Уильяма Рэдклифа, кавалера ордена Виктории. Мисс Рэдклиф была найдена убитой в доме мисс Стэнфорд-Джонс рано утром 29 октября. Мисс Стэнфорд-Джонс, активная участница движения за избирательные права женщин, уже дважды заключалась под стражу за нарушение общественного спокойствия. Депутат от Женского социально-политического союза и Женского производственного совета, а также член Независимой лейбористской партии, мисс Стэнфорд-Джонс часто выступала с лекциями о профсоюзном движении и роли женщин при социализме. Ее арест по обвинению в убийстве стал итогом детального расследования, проведенного королевской полицией. Инспектор Гаррисон отказался поделиться с нами подробностями данного дела. Нам сообщают, что семья Рэдклиф глубоко подавлена внезапной двойной утратой.
Читайте статью миссис Хамфри Уорд „Прыжок в темноту“, посвященную суфражисткам, на странице 14».
— Ее арестовали вчера вечером, — сказал Хэкет. — В любом случае Анна хочет с вами это обсудить.
— Спасибо. Передайте, что я готова с ней встретиться.
Журналист приподнял шляпу, но перед тем как вернуться в такси, помедлил.
— Кстати, много ли вы знаете об этом убийстве?
— Не очень, — уклончиво ответила Урсула.
— Я подумал, что, может быть, вы поделитесь со мной чем-нибудь интересным.
Урсула с отвращением взглянула на него, но тут же решила, что при установлении связей между гибелью Лауры, самоубийством полковника Рэдклифа и давней экспедицией ей могла бы оказаться небесполезной помощь представителя прессы.
Констебль по-прежнему внимательно за ними следил.
— Вам следует заняться гибелью полковника Рэдклифа, — сказала Урсула, направляясь дальше по улице.
— Это ведь самоубийство? Смерть дочери его подкосила, ну и все такое.
— Думаю, здесь кроется нечто большее.
— Вот как?
— Да. — Урсула слегка улыбнулась и помахала констеблю, стоявшему на противоположной стороне улицы. — Может быть, существует связь, которую упустила полиция.
— Вы правы! — Мистер Хэкет ухмыльнулся. — Спасибо, милочка. Я над этим поразмыслю.
Он забрался на заднее сиденье такси. Автомобиль отъехал, и девушка заспешила домой.
— Все хорошо, мисс? — спросила Бриджит, когда Урсула влетела в прихожую.
— Отлично! — ответила та и схватила со столика в коридоре сумочку. — Бриджит, мне нужно уйти на пару часов.
— Погодите, мисс! — воскликнула Бриджит и от волнения уронила метелочку из перьев. — Я доложу мистеру Биггзу. Хозяин сказал, вам нельзя гулять одной…
— Даже и не думайте! — твердо возразила Урсула. — Я ненадолго.
Она торопливо выбежала из дома и быстро зашагала к станции «Слоун-сквер».
Урсула вышла из метро на «Саут-Кенсингтон» и добралась автобусом до Альберт-Холла. Сегодня там проходило важное собрание Женского союза. Предстояло узнать, поддержит ли премьер-министр, мистер Эсквит, в палате общин Примирительный билль, сулящий домовладелицам избирательные права.
Альберт-Холл был заполнен сторонниками и сторонницами Женского социально-политического союза. Урсула огляделась в поисках Анны и вскоре обнаружила, что та в одиночестве стоит у двери, глубоко засунув руки в карманы темно-зеленого жакета. Под мышкой миссис Прозниц держала записную книжку в кожаном переплете и экземпляр «Вуменз уокер». Постоянный сотрудник издаваемого лигой журнала «За избирательные права», Анна была одной из первых, кто поощрил Урсулу к занятиям журналистикой (до того как узнала о ее безрассудном романе со своим сыном).