Читать интересную книгу Масштабная операция - Валерий Рощин

Не мешкая, майор подошел к холму и стал с необычайным проворством обследовать его.

— Камни уложены совсем недавно, — заключил он. — Ну-ка помогите…

Сержант настороженно вглядывался в темнеющий лес. Двое молодых парней во главе с Сомовым споро разбирали небольшой курган, другие же с тревожным ожиданием взирали на их занятие. Кажется, все уже догадывались — вынужденная заминка, связанная с необычной находкой, не одарит хорошей вестью. И когда из-под камней показалась выкрашенная в темно-зеленый цвет кроссовка, кто-то из бойцов, узнав принадлежность элемента экипировки, после минутного замешательства трагически прошептал:

— Ромич… Это Ромка Деркач.

Закончив осмотр трупа, бывший сыскарь объявил:

— Больше переломанных костей, чем целых; пробита голова; ссадины и порванная в двух местах одежда.

Щербинин только что сделал последнюю затяжку зажатой в кулаке сигаретой, ловко — так чтобы предательски не мелькнул огонек, передал бычок ожидавшему своей очереди бойцу и скомандовал:

— Сержант, возьми троих ребят, вернитесь к скале и досконально обшарьте там все.

Четверо бойцов исчезли за кустами, майор же, приблизившись к командиру бригады, признался:

— И я почти не сомневаюсь, что он сорвался при спуске. Полученные им повреждения говорят сами за себя…

— Хорошо бы, если так.

— В каком смысле — хорошо?..

— В таком! — глухо рявкнул полковник. — В таком смысле, что какая-то сука могла элементарно помочь!..

Прозорливость Юрия Леонидовича подтвердилась скоро.

— Вот, обнаружили в расщелине… — протянул старший сержант Портнов часть страховочного фала со скрепером-блоком.

Офицеры в сумерках молча разглядывали страховочное устройство. Стопорный механизм выглядел исправным, а вот нейлоновый шнур… Первое, что бросалось в глаза — несколько ножевых надрезов у свободного конца фала. Последний надрез и послужил причиной разрыва…

— Я отыщу эту сволочь!.. — зло выдохнул Щербинин, засовывая улику в нагрудный карман жилета. Окинув цепким взглядом стоявших вокруг людей, бросил: — замаскировать труп мхом и вперед!

Ночью отдел «Л» получил следующую шифрованную депешу от оперативника «Шторма»:

«Гроссмейстер потерял второго человека — предателем подстроена смерть рядового Деркача.

А. В.»

4

После трагедии на скалистой вертикали обрыва, люди Торбина уложили бездыханное тело Романа Деркача между двух вековых буков, попрощались с ним, приложившись по очереди к командирской фляжке со спиртом и, замаскировав труп камнями, устроились неподалеку на кратковременный ночлег. Отдыхали совсем немного — около четырех часов, и чуть забрезжил рассвет, снова двинулись в дорогу.

Первым, привычно держа у плеча готовую к стрельбе снайперку, осторожно — по-кошачьи двигался Шип. За ним, стараясь не отставать, следовал Иван Бояринов. На удалении прямой видимости от пары разведчиков шел капитан и вел за собой оставшихся троих членов команды: сержанта Андрея Серова, ефрейтора Бориса Куца и, прикрывавшего группу сзади капитана Воронцова. Иногда Гросс знаком приказывал снайперу остановиться и, нагнав его, корректировал по карте дальнейший маршрут. Российско-грузинская граница приближалась с каждым метром, и спецназовцы не переставали удивляться, что до сего часа произошла одна-единственная встреча с бандитами. Сепаратистов в здешних лесах было — хоть отбавляй…

«Шахабов… Беслан Магомедович Шахабов по кличке Медведь… — в такт шагам размышлял Станислав, не упуская из поля зрения выдвинутых вперед бойцов, но, успевая при этом поглядывать и под ноги, и по сторонам. — Именно благодаря стараниям эмира Шахабова численность боевиков в этой войне не снижается, а постоянно находится на уровне пяти-шести тысяч. Именно благодаря его усердию Чеченская армия поддерживает боеспособность… За три месяца он обучает молодых резервистов азам диверсионной и террористической деятельности, затем распускает их по домам дожидаться своей очереди поучаствовать в партизанской войне. Сам же снова набирает новичков, от которых, вероятно, при нищенской в республике жизни нет отбоя — платит он „курсантам“ исправно. Черед же подготовленных воинов ислама подходит, когда сепаратисты несут ощутимые потери во время удачных рейдов федеральных сил. И так будет происходить до бесконечности. А если добавить к этому и подозрения спецслужб о взращивании эмиром пресловутых террористов-смертников, то становится понятным завидное упорство штаба опергруппы в систематической разработке операций по физическому уничтожению Медведя. Потому-то и плутаем мы сейчас в глуши лесных чащ, претворяя в жизнь один из планов, патетично названный „Вердикт“…»

Так же как и Торбин с Воронцовым, Шипилло неоднократно хаживал местными тропами и знал: скоро начнется широкая полоса редколесья — череда полян и естественных просек, в беспорядке начертанных на пока еще относительно ровной местности. Передвижение по открытому пространству в светлое время суток всегда считалось делом рисковым, поэтому, миновав первую лесную елань, снайпер повелел Тургеневу залечь у низкорослых кустов кислицы и вести наблюдение за пустошью. Сам же вернулся к основной группе, дабы обсудить с офицерами возможность продолжения марш-броска.

— Надо идти, — устало молвил Стас, бросив взгляд на часы. В ходе этой операции он обязан был торопить события. — Конечно, безопасней было бы отдохнуть здесь, дождавшись темноты, но сами ведь понимаете — дорога каждая минута, а до ночи еще — как отсюда до Финского залива…

— Понятно дело… — вздохнул в ответ прапорщик, — да не нарваться бы на засаду, а то ведь все дело загубим.

— Давайте не будем форсировать пересечения проплешин, — поддержал опасения снайпера Александр, спрятавший на время свою извечную веселость, — поспешать, конечно, надо, да вовсе незачем на рожон лезть — как бы этой торопливостью действительно все не испоганить.

— Поступим так… — развернув карту и елозя по ней указательным пальцем, прошептал Торбин, — здесь ширина редколесья не более трех километров. Сейчас вперед выдвинутся двое — наверное, ты Циркач с Серовым. Вы мужики с опытом, да и выглядите посвежее остальных, а главное — всем шестерым засветиться гораздо проще, чем двоим. Аккуратненько просочитесь до нормального леса и поджидайте нас, а ты Шип с Иваном отлежитесь полчасика, да и Куцему не помешает перевести дух.

— Наши действия в случае встречи с «чертями»? — сосредоточенно спросил Сашка.

— Шумните хорошенько, чтобы нам слышно было, и уводите их в сторону. Скажем на восток. Мы же обойдем место вашей встречи западнее и будем ждать вот здесь, — Станислав снова склонился над картой и ткнул в одно из зеленых пятен. — Запомнил?

— Легко.

— Дельно придумано, — согласился с решением командира прапорщик, — и риск минимальный, и время без толку не пропадет, и люди отдохнут… А то Бояринов загнался — едва выдерживает темп.

— Тем более необходим привал, — подытожил Гроссмейстер и, заканчивая короткое совещание, обратился с последним напутствием к Александру: — если все сложится удачно — мы быстро найдем вас по следам.

Воронцов подозвал сержанта, вкратце обрисовал задачу и небольшой передовой отряд без промедления отправился разнюхивать обстановку на обширном и опасном участке предстоящего маршрута.

Весть о незапланированной тридцатиминутной передышке всем пришлась по душе. Снайпер устроился рядом с Тургеневым и внимательным взглядом провожал сквозь оптику прицела удалявшихся короткими перебежками Циркача с Серовым. Ефрейтор Куц распластался на траве, похоже, с единственным желанием — отключиться ровно на полчаса. Сам же Торбин засек время и присел у раскидистого дуба. Прислонившись спиной к необъятному стволу, он положил на колени свой «Вал» и принял обязанности дозорного…

— По дому-то скучаешь? — негромко справился Шипилло у юного напарника.

— А то… — так же тихо отвечал тот.

— Ты у нас вроде пермяк?

— Точно. Но не из самой Перми, а из Краснокамска. Это километров пятнадцать от областного центра. Прямо на Каме…

— Невеста, небось, есть?..

Бояринов помотал головой:

— Не-а. Так, одна девчонка знакомая — Александра. Учились вместе… Живет на соседней улице.

— Ишь ты!.. Имя-то, какое знатное — Александра… — удивился прапорщик и поучительно поведал: — я будущую жинку на первом году службы тоже за невесту не считал, а когда в первый отпуск прикатил и встретил свою Катерину Андревну — так враз все и разложилось по нужным полочкам. Сердцу брат не прикажешь, это оно нам директивы диктует!..

— Точно, — кивнул парень, задумчиво вглядываясь в даль. — Вроде и думаю о ней чаще чем о других… Наверное, столько же, сколько о матери.

— Вот видишь! И душеньку мысли о ней в аккурат согревают, верно? Погоди-ка…