Бросился к двери, напрочь забыв о том, зачем явился. Гнаться за ним я, понятное дело, не стала. Силы были неравны, а точнее, мои — уже на исходе.
Скользнула на пол, обхватила колени руками и, больше не давя в себе слёзы, расплакалась.
* * *
Брат нашёл меня не в лучшем состоянии, а точнее, в слегка неадекватном. Когда он вместе с Брианом ворвался в комнату, я уже не плакала, а ревела. Ревела, давилась слезами, истерично всхлипывала и никак не могла заставить себя прекратить это.
— Лайра! — Он подлетел ко мне первым, упал передо мной на колени, и я нервно смахнула слёзы, изо всех сил пытаясь выдавить из себя улыбку.
Не получилось.
— Где эта тварь?! — Рифер оглядел мои скромные апартаменты, но твари, то бишь Стейрода, в них больше не было.
— Сбежал. — Я шмыгнула носом и снова потёрла глаза.
— Сейчас найду его, — процедил Бриан, решительно нацеливаясь взглядом на выход. Меньше секунды мне потребовалось, чтобы представить, в подробностях и красках, что сделает с ним взбешённый мерзавец.
— Останься. Пожалуйста, — взмолилась, не желая отпускать друга на верную гибель.
— Но, Лайра! — Рифер тоже было дёрнулся, но я схватила его за руку.
— И ты тоже не вздумай!
— Тогда пойду я, — вызвался топчущийся рядом фамильяр. Пока ждала парней, он пытался меня успокоить и ругал себя за то, что не был рядом, когда я в нём нуждалась. — Выклюю ему глаза! Да я ему... Я!
Вся эта возня — кто пойдёт и куда — немного отвлекла, и я почувствовала, что начинаю успокаиваться. Смахнув последние слёзы, прозрачными ручейками скользнувшие по коже, наконец взяла себя в руки и твёрдо произнесла:
— Никто никуда не пойдёт. Ни сейчас, ни потом. Пообещайте мне!
— Но... — беря пример с соседа по комнате, заикнулся Торнвил.
— Если хотя бы один из вас пострадает, я себе не прощу. Мне и так сейчас несладко, я не хочу переживать ещё и за вас. Не заставляйте меня. Пожалуйста. Знаете же, на что он способен. Толку мне от вашего геройства.
Рифер взял меня за руку, осторожно, стараясь не касаться оставленного осколком пореза, и его глаза снова потемнели. От злости и ненависти.
— Тогда надо рассказать Эскорну, — не сдавался Бриан.
— Эскорн его убьёт.
— И ты будешь оплакивать беднягу, — не удержался от колкости брат.
— При чём здесь Стейрод? Меня волнует генерал!
Вспомнив, что в комнате была аптечка с самым необходимым: чистыми бинтами, обезболивающими пилюлями и обеззараживающей мазью, я поднялась.
— Не хочу, чтобы из-за меня у него были проблемы.
Снова.
Реакцию генерала оказалось представить ещё проще, чем итог схватки Бриана с идиотом. В том, что Вейнанд не станет обращаться к ректору, чтобы Стейрода призвали к ответу, сомнений не было. Он просто разорвёт его на кусочки или в лучшем случае свернёт шею.
— Но спускать ему это нельзя, — мрачно бросил Бриан.
— Мне удалось воспользоваться хроновой магией, — сказала я, разматывая бинт. — Может, кто-то из преподавателей почувствовал...
Хотя вряд ли. Мы потому с Вентурой и занимались в уединённом крыле ранними утрами, когда ещё все спали, чтобы хроновая сила не доставляла неудобства другим обитателям замка. Сейчас глухая ночь, а уединённее моей комнаты будет разве что башня Имады или подземные полигоны.
— Я ничего не почувствовал, — в унисон с моими мыслями хмуро высказался Рифер.
— То же самое, — подтвердил Торнвил.
— Но Лайра ему неплохо лицо подпортила, — не без гордости заметил Эшвар. Даже хвост распушил, словно это он использовал как оружие керосиновую лампу и лупил ею гада.
— Я могу поговорить с отцом, — предложил Бриан, и я задумалась.
Наверное, было бы неплохо поставить в известность императора. Но тогда опять же о случившемся почти наверняка узнает генерал. Конечно, Адальгер может его опередить и схватить паршивца первым. И что он с ним сделает? Как накажет?
Желала ли я Стейроду смертной казни?
Какая-то часть меня этого определённо хотела — избавиться от головной боли в лице несдержанного старшекурсника. Но вряд ли это улучшит мои отношения с другими кадетами. Даже если им станет известна причина столь... радикального приговора (а рисковать мной Великий точно не захочет, уничтожит недонасильника), для них я стану той, из-за которой погиб один из них. Той, которая при малейшей же опасности побежала ябедничать императору.
Да и реакция Адальгера может повлечь за собой неприятные для меня последствия. Не хотелось бы, чтобы после этого надзор за мной усилился. Мне теперь и так нельзя покидать академию. Ещё немного, и почувствую себя пленницей.
Все эти мысли пронеслись в голове в одно мгновение, и я тихо, но твёрдо ответила:
— Не надо. Ему точно ничего рассказывать не надо.
— Какая же ты упрямая! — недовольно воскликнул друг, но я по глазами видела, что сдался.
Понимал, что так лучше. Так правильно.
— Давай помогу. — Рифер подошёл ко мне и, раскрыв мою ладонь, осторожно наложил мазь, а после аккуратно перебинтовал.
— Мне вот интересно, как этот разбойник объяснит произошедшие с ним... хм... метаморфозы, — саркастично хмыкнул фамильяр.
И лицо, и шея Стейрода, когда убегал, были не в лучшем состоянии. Если отправится к животворцам, те наверняка спросят, где он так «прихорошился». Скажет, неудачно побрился? Не уверена, что кто-то из чаровиков удовлетворится таким объяснением.
— Как он вообще сюда проник? — Поднявшись с кровати, Бриан подошёл к двери.
Оказалось, мерзавец попросту вскрыл замок, а я была настолько уставшей, что даже ничего не услышала. Уж не знаю, где он этому научился, но сработал на отлично. Дверь повреждена не была.
Вот и попробуй доказать, что он был у меня.
Ни брат, ни Бриан уходить не хотели, однако Эшвар заверил, что будет сторожить меня и в случае чего сразу поднимет тревогу. Не сразу и не без боя, но они всё-таки сдались, отправились к себе. Им нужно было отдыхать, а Эшви действительно может за мной последить. Правда, проблему с дверью всё равно решать придётся.
Я была настолько обессиленной, что попросту смахнула с постели осколки, но убирать не стала. Переоделась в чистую сорочку и забралась под одеяло.
— Спи, деточка, — заботливо сказал хранитель, устраиваясь у двери. — Теперь без моего ведома сюда даже мошка не проскочит. А всякие джары и подавно.