– Скажи мне! – жёсткий тон сотрясает тишину комнаты.
Ярость овладевает мною. Хочется наорать на него. Обругать. Проучить как следует или даже ударить посильнее. На эмоциях слова сами с языка слетают:
– Хочу отомстить тебе!
– Как? – каждое его слово имеет ледяной окрас.
– Как? Не знаю, – нервно сглатываю, – но ты должен понять, что нельзя издеваться над людьми. Это неправильно!
– Скажи мне, как ты хочешь отомстить? – складывает руки на широкой груди.
Со всей хладнокровностью я отвечаю.
– Ты сам должен познать боль и унижение.
Раф метнул на меня уничтожающий взгляд, заставив мигом пожалеть о сказанном. А затем, молча миновав меня, идёт к окну. Какое-то время, не произнося ни слова, задумчиво смотрит вдаль.
Тишина угнетающе давит. Становится зябко. Я съёживаюсь и обнимаю себя, прикрывая обнажённую грудь. В сердце возникает давящее, тревожное предчувствие.
Мужчина поворачивает голову в мою сторону, но смотрит словно сквозь меня. Сделав тяжёлый вдох, произносит:
– Я согласен.
Глава 14. Ева
– Я могу идти? – чуть слышно уточняю.
– Нет.
Окончательно теряюсь. К горлу подступает паника. Мой взгляд косится на дверь. Может, пока Раф стоит у окна, у меня есть шанс сбежать?
– Дэн рассказал тебе об основах БДСМ?
Раф как будто мысли мои читает. Срывается с места и в два шага преодолевает расстояние между нами.
– Вкратце. В правилах было прописано подчиняться всем вашим приказам. Не разговаривать. Не смотреть…
Нервно кусаю губы, вспоминая, как прошлой ночью я нарушала одно правило за другим.
– Вчера ты была моей сабой. Подчинённой. Нижней. Называй, как хочешь.
– Я бы назвала себя жертвой, – бормочу себе под нос.
– А я твоим доминантом.
– Насильником, – шепчу так, чтобы он не услышал.
– Это названия ролей в сообществах БДСМ.
– Зачем вам это нужно? – судорожно сглатываю. – Неужели нельзя просто завести нормальные отношения с женщинами? Как у всех…
– Я получаю сексуальное удовлетворение, наблюдая за чужой болью. И ради этого кайфа готов на многое. Поэтому соглашаюсь побыть твоим сабмиссивом на одну сессию.
– Сессию? – обнимаю себя сильнее. Близость мужчины меня пугает.
– Одна короткая ролевая игра. У тебя есть двадцать минут. Можешь наказывать меня любым способом. Но делай это так, чтобы получить удовлетворение. Я дал тебе шанс. Воспользуйся им.
– Наказывать вас? – нервно хохотнула. – Мне моя жизнь дороже.
– Я не буду сопротивляться ни одному приказу. Вся власть в твоих руках.
– А если вам что-то не понравится?
– Любой приказ, – делает паузу, сканируя меня. – Ева, власть опьяняет. Будь с нею осторожна. Начинай. Прямо сейчас.
Делает ко мне тяжёлый шаг, и я с трудом заставляю себя не отшатнуться.
– Но как?
Раф молча стягивает с себя белую футболку и бросает её на пол. Оголив передо мной идеальный торс, мужчина остаётся в одних джинсах.
Этот монстр – идеальный образец мужской силы. Высокий спортивный атлет, чьё тело словно обрамлено высеченными из гранита мышцами. На секунду я замираю и с любопытством разглядываю рельефную грудную клетку, очерченные кубики пресса, мощные бицепсы. Мой взгляд цепляется за маленькие, едва заметные шрамы на груди. Мелкие следы от порезов и ударов твёрдыми предметами. Я это знаю наверняка, потому что точно такие же рубцы имеются у меня на спине и пояснице. От ударов ремнём.
Неужели его тоже били в детстве? Или это следы от многолетних тренировок на боксёрском ринге?
Гигант становится передо мной на колени и склоняет голову, как раб демонстрирует своё повиновение перед хозяином. У меня дыхание перехватывает.
Наверное, этот момент станет переломным в наших судьбах. По крайней мере, в моей точно. Потому что глядя на то, как огромный верзила, наделённый недюжей физической силой, признаёт мою власть над собой, я чувствую, что внутри меня всё переворачивается. И я как будто перерождаюсь. Вся привычная мне реальность выворачивается изнанкой наружу.
Раф сказал, что власть опьяняет.
Нет, в моём случае она наделяет силой. Мой внутренний голос подталкивает к действиям. Вдруг из ниоткуда в душе поселяется уверенность, и я решаюсь проверить грани дозволенного.
– Поцелуй мне ноги!
Раф, не медля ни секунды, приступает к исполнению приказа: мощной ладонью обхватывает моё бедро и, царапая нежную кожу своей щетиной, целует его с внутренней стороны.
Его жест действует на меня как триггер. Я перестаю бояться истинной силы новых для меня эмоций и начинаю воспринимать его предложение как призыв к самораскрытию.
– Нет, мои стопы, – продолжаю действовать как под гипнозом.
Мне кажется, что Раф сейчас метнёт на меня очередной гневный взгляд, но нет, мужчина, не поднимая глаз, опускается ниже и послушно целует обе мои стопы. Его движения неторопливые, осторожные. Он напоминает дрессированного тигра в цирке. Привыкший к абсолютной свободе в дикой природе, на арене зверь должен подчиняться воле дрессировщика. Но даже под гнётом доминанта хищник не теряет своей природной гибкости и грации.
Неужели это происходит со мной на самом деле?
Никогда в жизни я не чувствовала, что могу хоть чем-то управлять. Я всегда повиновалась чужой воле. Своей матери, учителям, потом отчиму и брату. Делала только то, что мне приказывали. А сейчас…
Мне дали ощутить власть на вкус. Сделав глоток невероятного коктейля эмоций, я почувствовала его лакомый вкус и теперь хочу выпить все остатки залпом до конца. До самой последней капли.
– Раф, ты настоящее чудовище! Бессердечный ублюдок! То, что ты делаешь с женщинами, – это насилие! Не важно, сколько денег ты им платишь, ты убиваешь их изнутри. Калечишь морально!
Лёгкий страх пробивается сквозь возбуждение, но я игнорирую его и поддаюсь магнитизму своей новой роли. Вживаюсь всё глубже и уже не узнаю сама себя. Мне кажется, что даже мой голос стал звучать иначе. Грубее, что ли. Увереннее точно.
– Накажи меня, – отвечает Раф, поднимая взгляд к моему лицу. Голос мужчины звучит сдавленно, с хрипотцой.
У меня нет сил выразить свои чувства словами. Эмоции рвутся наружу. Жаждут физической атаки. Ведь на боль можно ответить только болью. Хочется выцарапать ему глаза. Разорвать мерзавца голыми руками. Отомстить ему за всех женщин, которым он причинил боль. Смотрю на него брезгливо сверху вниз и со всей мощью даю жёсткую пощёчину. Но, почувствовав жгучее покалывание кожи после удара, тут же жалею о содеянном.
Раф даже не шелохнулся.
На что я рассчитывала?
Побить профессионального боксёра, который в разы превосходит меня силой? Его на ринге дубасят мужики, кулаки которых не сравнимы мощью с моими. Что ему мой удар? Всё равно, что дуновение ветра в лицо.
– Тебе было больно?
– Нет, – не моргает и не дышит. Ну точно хладнокровный зверь.
Если ты водишься с хищником, то должна научиться выживать в его среде. Играть по его правилам. Иначе вновь станешь жертвой. А я уже переступила через себя и возвращаться назад больше не хочу. Делаю глубокий вдох, ощущая, как с каждым новым глотком кислорода прибывает и моя уверенность.
– Ты возбуждаешься только от вида боли или сам тоже любишь испытывать боль?
– Физическая боль для меня ничто.
– Тогда скажи мне, что ты презираешь больше всего.
Не взяв паузы подумать, отчеканивает ответ.
– Женский оргазм.
– Что? Оргазм? – моё лицо кривится от непонимания. Раф точно ненормальный, и у него явно проблемы с головой. За что он так не любит женщин? – Но почему?
– Ненавижу шлюх. Не хочу делать им приятно.
Мои глаза округляются, а по спине пробегает холодная дрожь. У этого мерзавца нет ни души, ни совести. Нет, он не мерзавец, он самое настоящее чудовище. И он заслуживает наказания.