Вы про третью прогрессию забудьте. Неверная она. Еще проверить надо, расчеты сделать, но я чувствую, что не верная она.
— Хорошо, — пожал я плечами. — Как скажите.
Учитель закончил записывать, взял бумажку. Свернул ее в несколько раз и спрятал в нагрудный карман. Потом взволнованным голосом произнес:
— Урок окончен. Все свободны.
Мы вышли из кабинета и вместе с Катей направились во внутренний дворик школы. Сначала я был скептически настроен идти в непонятное место с не менее непонятным названием «Сбитень». Но узнав, что там можно выпить чего покрепче, поменял свое мнение.
Выпить и в самом деле нужно было.
Возле кряжистого дуба нас встретили четверо.
Я понял, что это были те самые друзья, про которых говорила Катя. Что ж, нужно принимать правила игры, если не хочу быть рассекреченным. А значит надо узнавать, что это за ребята, с которыми дружил прошлый Пушкин.
Первый был полноватый парнишка, с курчавыми светлыми волосами. На пальце виднелся перстень с буквой «В» и совой слева. Память подсказала — это был Федор Ильич Ваменко, младший сын одного знатного рода.
Второй, точнее вторая — крепкая девушка, с короткой прической. Ее мускулатуре позавидовал даже я. Однако общие грубые черты тела женственности не убавляли и не превращали ее в мужланку, хотя по повадкам она именно такой и была. Тамара Алексеевна Корнеева. Не сказать что из знатного рода, но и не из простых. Крепкий середнячок, отец из бояр, торгующих какими-то электронными деталями для оборонки и поднявшийся на этом.
Третий — под стать ей здоровяк. Квадратные похожие на молоты кулаки, такая же голова. Из рабочих. Я даже удивился — как так? В школу берут и таких? Память подсказала — Сергей Бульмяк, а именно так его звали, показал отличнейшие результаты по физподготовке. В борьбе-за-вороток он добился потрясающих результатов. Заняв первое место по областным соревнованиям, он обеспечил себе место в школе. Всякий раз, выступая от имени своего учебного заведения на соревнованиях и получая призовые места, он обеспечивал и дальнейшее свое обучение. Ему ставили «тройбаны», особо не спрашивали, понимая, что он тут только для того, чтобы поддерживать высокий спортивный имидж Школы.
Четвертым оказался худой как жердь паренек. Иосиф Сертаков. Когда-то из знатного рода, теперь же представитель увядающей фамилии. Отец умер, наследником стал старший сын, все спустил на игорные дела, погряз в долгах. Пока жива мать — Иосифу еще как-то удавалось держаться в школе. Да и знания имелись у паренька. В компьютерах он шарил.
«М-да, — угрюмо подумал я, оглядывая присутствующих. — Ну и компашка».
— Ну ты даешь, парень! — воскликнул Федор, поправляя курчавые длинные волосы, которые так и норовили спасть на глаза. — Отличился!
— Тебя сегодня как будто подменили, — произнесла Катя. — С Крысой подрался, с преподом по математике на какие-то темы общался, о которых никто даже и не слышал. Что с тобой?
— Стресс, — ответил я первое, что пришло в голову.
— Это из-за того случая? — осторожно спросила Катя. — Из-за стрельбы на сеансе мадам Шерер?
Я кивнул. Версия эта меня вполне устраивала.
— Расскажи! — тут же произнес Сертаков.
Длинной шеей и худым лицом он походил на жирафа.
— Иосиф, не приставай к нему! — пробурчала Катя.
— А чего?
— Захочет — расскажет. Думаешь, приятно ему об этом вспоминать? Да и от Крысы ему влетело знатно.
— Я думал, он тебя убьет.
— Это я его чуть не убил, — ответил я.
— Ну так что, в «Сбитень» идем или тут торчать будем? — сказала Катя, потерев ладони.
— Идем! Конечно! Я только «за»! — подхватили остальные.
— Далеко собрались, щенки? — вдруг раздался знакомый гундосый голос.
Это был Крыса.
* * *
— Или так быстро забыл, что разговор не закончен?
Крыса усмехнулся.
— Не забыл, — ответил я, глядя на подошедшего.
Был он не один, с ним стояло трое. Двое как на подбор — с квадратными рожами, такими же квадратными кулаками и телами что в ширину, что в длину одинаковыми. А третий, точнее третья…
Метель.
Это была та самая девушка с белыми волосами, которая пыталась меня разговорить насчет Дара после драки с Крысой. Значит она заодно с ними. Интересно. Чутье не подвело меня.
— Ну, чего молчишь, Александр? — хищно улыбнулась Метель, сверкая взглядом.
Я оставался невозмутимым. И лишь сказал своим спутникам:
— Кажется, «Сбитень» отменяется.
Нина Михайловна, жди меня у себя в лазарете, если вообще жив останусь.
— Это я щас из тебя сбитень сделаю! — прорычал Крыса.
Я мельком глянул на своих друзей, те потупили взор. Понятно, помощи оттуда можно не ждать. Кто-то слаб, кто-то не хочет рисковать, потому что если вылетит со школы, то уже не вернется обратно.
— Ну что, щенок, готов сдохнуть? — Крыса ехидно оскалился.
Трезво сравнивая наши силы и возможности, я не отрицал и такого развития событий. У Крысы пятый уровень Дара. Кстати, надо бы еще с этим Даром разобраться — понять, что это такое и сколько их всего. У меня явно ниже (если вообще есть). У Крысы еще и его подельники — пара крепких ребят. Я — один.
К тому существовала одна немаловажная проблема.
Я с легкостью мог бы с помощью только одного карандаша, который лежал у меня во внутреннем кармане жилетки, пробить этому уроду сонную артерию, и убить гада.
Но…
Так поступать нельзя — выдам себя, загремлю за решетку, отчислят из Школы… Короче, столько неприятностей, что проще самому себе этот карандаш в шею воткнуть.
Но черти меня дери, если я испугался! Напротив, даже ощущал сейчас азарт. Не привык я к легким задачам. И не из таких передряг выбирался.
— Смелость, значит, отросла? — продолжал Крыса распаляться, видя, что я совсем не испугался и даже не отступил назад, когда он дернулся в мою сторону. — Сейчас мы ее тебе обратно заколотим вовнутрь!
Здоровяки загоготали.
Парень явно самоуверен, раз не спешит начать драку и болтает без умолку. Или, постой… неужели, боится? Первый раз я дал ему хороший отпор. Поэтому видимо сейчас и взял с собой дружков. А болтает больше для себя, чтобы распалиться, настроиться.
Мне стало спокойно. Страх — это хороший показатель. От страха слабеют мышцы, мозг работает не так остро, реакция замедляется.
Однако кое-что меня все же смущало в моем сопернике. Я ощущал что-то необычное, что было сложно описать словами. От Крысы исходила словно бы электрическая дуга, заставляя мои волосы шевелиться. Словно я встал совсем близко к неисправному трансформатору.
Я улавливал эти вибрации и сам невольно входил в какое-то странное чувство — словно пытаясь отстранить его от себя, погасить.
— Конец тебе, ущербный!
Крыса