– Свою-то приведёшь? – вырвал меня из мыслей голос одного из пацанов.
Сегодня Кузнецов был в приподнятом настроении, даже отпустил нас раньше. То ли победа в крайнем матче его взбодрила, то ли факт, что он дотянул до шестидесяти. Хорошая дата, нечего сказать.
Богатырёв стоял, голый по пояс. Через шею было перекинуто полотенце. Но видел я не его – их с Полиной.
– Вряд ли. – Он раскрыл шкафчик. – Она не любит бывать на виду.
– Это ж день рождения батьки, как-никак, – хмыкнул кто-то из парней.
Богатырёв отмахнулся. Послал спросившего на хрен и стал одеваться. Подумалось, что в этом сестры схожи. Ангел тоже не любила тусовки.
– Полька твоя странная.
Я как раз надел свитер, когда по ушам резануло имя. Захотелось поморщиться.
– Нормальная моя Полька! – рыкнул в ответ Богатырёв. – Тебя это вообще не касается, Касаткин. Она тебе не зверёк в контактном зоопарке, чтобы водить её, куда ей не нужно.
– Так что, не придёт она? – подал голос другой парень из команды.
– Сказал же – вряд ли.
Касаткина это и правда не касалось. Других тоже. Не любит Полина сборища – её дело. Видать, это у них родственное. А говорят ещё, близнецы во многом непохожи.
Продев голову в горловину, я посмотрел на Богатырёва. Тот застёгивал куртку. Вот же… В уме не сходилось, как может быть такое. Мало того, что спустя десяток лет я всё же познакомился с сестрой Ангелины, так ещё и этот недоумок трахает именно её. Уж не считая, что Полина – приёмная дочь моего тренера. Да и вообще… Ирония судьбы, блядь, ничего не скажешь.
Только накинул на плечо лямку сумки, меня остановили.
– Ты ко скольки будешь, Дымов? – вратарь придержал за лямку.
– У меня дел по горло. Передавайте мои поздравления Кузнецову.
– Ты не придёшь, что ли?
– Не приду, – бросил я сквозь зубы. – Завтра поздравлю.
Глава 7
Полина
– Выглядишь охрененно.
Покосившись на Федю, я вздохнула. Никак не могла отделаться от мысли, что лучше остаться дома. Но по отношению к Леониду это было бы свинством, а я и без того не могла избавиться от чувства вины за необдуманные слова.
– Ты говоришь это каждый раз, когда мы куда-то идём.
– Что же я могу поделать, если каждый раз, когда мы куда-то идём, ты выглядишь охренительно?
Богатырёв открыл передо мной дверь закрытого на спецобслуживание ресторана.
– Только когда мы куда-то идём? – Я не сдержала улыбки.
– Вот же женщины… – хмыкнул он и махнул рукой – Само собой, нет. Но мы с тобой редко где-то бываем, Поль. Поэтому видеть тебя в платье и на каблучищах…
– Ладно, всё понятно, – остановила я его пламенную речь. Коснулась его груди и выразительно посмотрела в глаза. – Я всё поняла.
Он поцеловал меня. Быстро, фактически мимолётно. Вокруг никого не было, но я всё равно ощутила неловкость и поспешила отойти. Не говорить же Феде, что, не обмолвись он о том, что Дымова не будет, я бы и сегодня никуда не пошла? Рано или поздно мы должны были встретиться. Только каждый раз думая об этом, я понимала: не готова.
Фёдор подошёл, помог снять пальто. Пальцы его словно невзначай прошлись по коже у края платья.
– Давай чаще выбираться вместе.
Я поймала его взгляд в большом, на всю стену, зеркале. Во мне самой-то было за метр семьдесят, а Богатырев возвышался надо мной на целую голову.
Засмотрелась на наше отражение. Моё серебристое платье контрастировало с его строгим чёрным костюмом, собранные в высокую причёску волосы открывали шею. Пожалуй, он прав: выгляжу я охрененно. Ещё бы и чувствовала себя так же…
– Посмотрим, – ответила, отводя взгляд, и, оставив его с вещами, пошла к залу, откуда доносилась музыка.
– Пап, можно тебя? – дождавшись, когда отец закончит разговаривать, позвала я.
Само собой, сегодня он был в центре внимания. Пару раз уже прозвучали поздравительные тосты, но то, что я хотела сказать, предназначалось только ему.
Я взяла его за руку.
– Спасибо тебе. Всё, что у меня есть, есть только благодаря тебе. Мне стыдно за то, какой я порой бываю. И за то, что я тогда в кабинете сказала…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ты уже извинилась.
– Да. Но…
Он сжал мою руку. Спокойный, уверенный, вселяющий надежду взгляд. Леонид всегда смотрел именно так.
Края его жёстких губ приподнялись.
– Ты была неправа и попросила прощения. На этом конфликт исчерпан, Лина.
– Спасибо, – шепнула я в ответ и обняла его. – За то, что ты такой. Ты не только мне будущее подарил, ты… – Я отстранилась, посмотрела на него. Глаза стали влажными: от гордости, от понимания, что каждое слово – правда. – Ты стольким людям подарил будущее! Ты… – Качнула головой. – Ты – мой герой.
Папа подал мне бокал с шампанским. Только мы сделали по глотку, как у входа началось непонятное движение. Сперва я не разобрала, что там. А когда увидела, едва не выронила бокал.
– Он же не собирался приходить! – слова вырвались сами собой.
Отец, конечно, услышал. Я поглубже вдохнула. Хотела бы сбежать, да только вход в зал был один. И выход тоже.
Я отпила ещё шампанского. Нет, никуда я не побегу. Этот вечер организовала я. У моего отца день рождения. Если кому тут и не место, так это Дымову. Дымову, а не мне. Принесло же его!
Уже в следующий миг наши с ним взгляды встретились. Безошибочно, словно знал куда, он посмотрел прямо на нас с отцом.
Нет, на меня.
Шампанское встало в горле. Пузырьки защекотали ноздри – ни проглотить, ни выплюнуть. Как в замедленной съёмке, Дымов подходил всё ближе, а я, как приклеенная, не могла сдвинуться с места.
– Поздравляю, Леонид, – отсалютовал Егор подхваченным с подноса бокалом. – Вам уже наверняка нажелали всего. И всё же, здоровья. Остальное вы и так возьмёте.
– Вообще, твои поздравления мне уже передали. Но я рад видеть тебя.
– Подумал, что свинством будет не прийти.
Я всё же подавилась шампанским. Кашлянула. Егор перевёл взгляд на меня, словно только и ждал момента. На этом время остановилось, а звуки стихли. В голове поплыло. Я стиснула ножку бокала, но это не помогло. Сжимала сильнее и сильнее, разумом отдавая себе отчёт, что стекло вот-вот не выдержит. Гладкое, оно впивалось в кожу. Руки стали мокрыми, музыка грохотала в ушах. Сильнее и сильнее…
– Лина… – Отец дотронулся до моей руки, и я вздрогнула. Пальцы разжались. В последний момент снова сомкнула их, но теперь поплыла голова. Ноги стали ватными.
– Наконец-то мы можем познакомиться лично, Полина, – обратился ко мне Егор.
Его синие, как майское небо, глаза были адом. Синие… Глаза, на которые повелась бедная Линка.
Что бокал накренился, поняла только, когда шампанское потекло по пальцам. Нелепо. Но Егор, кажется, не заметил.
– Разве это было нужно?
Отца окликнули, и мы остались наедине. Мысленно я взмолилась, чтобы появился Богатырёв. Обычно он всегда появлялся, стоило хоть кому-нибудь проявить ко мне внимание. Но этот день был исключением.
– По-моему, телефонного знакомства более чем достаточно, – выговорила я и поднесла бокал к губам.
Шампанское помогало скрыть эмоции. Егор смотрел на меня, я – на него.
– Дымов, – один из игроков папиной команды оказался возле нас настолько внезапно, что я и не заметила, – ты же не собирался приходить.
– Да так получилось… Не зря пришёл, как вижу. Отличный вечер.
Говоря это, он не сводил с меня взгляда. А мне хотелось лбом обо что-нибудь стукнуться, лишь бы не видеть его глаз. Всё, что у меня осталось на память, – фотография и лютое желание отомстить. Если бы не он, сейчас всё было бы по-другому. И я была бы другой.
– Прекрасно выглядите, Полина, – бархатный голос щекотнул нервы.
Я снова стиснула ножку.
– Спасибо.
– Вам идёт это платье. Хотя… – Он осмотрел меня. – В других я вас не видел.
– Уверена, вы видели в других мою сестру.
Он мгновенно растерял желание рассыпаться в глупых комплиментах. Глаза потемнели. Да, Дымов, я умею быть жёсткой. Даже жестокой. Жизнь научила.