Читать интересную книгу Человек в отставке - Анатолий Софронов

Подрезова. Да, да...

Коноплев уходит. Подрезова, прижавшись к оконному косяку, рыдает.

Маргарита Борисовна (вбегая). Любочка, Любочка, что ты? Дать воды?

Подрезова. Я обещала Коле, что он не будет... в нашем доме.

Занавес

Действие четвертое

Обстановка предыдущего действия. На станке натянута новая косынка. На серванте — букеты сирени, на столе стоят ящик с землей и несколько небольших горшков с цветочной рассадой. Подрезов возле стола возится с рассадой.

Медный (входя, мрачно). Сестра дома?

Подрезов. Нет.

Медный. Где она?

Подрезов. Ушла сдавать работу.

Медный (усмехнулся). Трудится?

Подрезов молча смотрит на Медного.

Не замечаешь, что родственник в плохом настроении?

Подрезов. Замечаю. По запаху.

Медный. Не ошибся... Получил все-таки деньги... за плакатики. Устроили свидание с платежной ведомостью. Что ж ты не спрашиваешь, почему твой родственник в таком мрачном настроении?

Подрезов. Жду, когда сам скажешь.

Медный. Скажу... Ортодокс! Скажу! Горком оставил решение об исключении меня из партии в силе. Вот тебе... «Пиши, пиши!» А ведь я работал над собой! Все признал. (На ложном пафосе.) И политическую неграмотность, и чуждые влияния, и некоторую оторванность, как творческой личности, от жизни. Кипящей, бурлящей, поднимающейся вверх.

Подрезов. Неискренне говоришь.

Медный. То же самое говорил и там. (С горьким упреком.) Не поддержал меня в трудную минуту жизни! Я знаю, ты был в горкоме! Будешь отказываться?

Подрезов. Был.

Медный. Что ж, не мог доброго слова сказать?

Подрезов. Не мог.

Медный (сбивчиво). Помоги сейчас... Не дай пропасть человеку. Я еще буду писать в обком... Обком не восстановит — в ЦК... Куда угодно. Помоги, Николай... Прошу тебя. Не чужой я тебе человек.

Подрезов. Чужой, Виктор... Чужой!

Медный. Но почему же? Почему?!

Подрезов. Вылез на трибуну...

Медный. Ну, ошибся... Я же признаю...

Подрезов. А я не признаю, что ошибся. Ты не ошибся. Ты говорил, что чувствовал.

Медный (испуганно). Да что ты?! Что ты?! Оговорился.

Подрезов. Читал я твои оговорки. Ты выступал как злопыхатель... Все это враждебно нам.

Медный. Кому это нам?

Подрезов. Мне... Всем нам. Если б меня спросили, я бы голосовал за твое исключение.

Медный (меняясь на глазах). Голосовал бы? Ну ладно! Ладно!

Подрезов. В тебе слишком много злобы против нашей жизни.

Медный. А ты хочешь, чтобы я после всего христосиком был? Не буду христосиком! Умнее буду. Знаю, как теперь себя вести!

Подрезов. Врать будешь — все равно наружу вылезет. Грязь шапкой не прикроешь.

Медный. Молчал бы ты насчет грязи! Я хоть человек трудовой, а ты? Ты кто?..

Входит Подрезова.

Подрезова. Поздравь, у меня радость, похвалили! На областной выставке будут мои работы! (Уходит.)

Медный (проводив сестру глазами). Как я ошибся в тебе! Ты что, забыл? Да если бы не я... была б у тебя Люба?!

Подрезов. Это уже не твое дело!

Медный (яростно). Мое! Думаешь, она по любви пошла за тебя? Вот, сию минуту! Голову потеряла? Никого, кроме тебя, не видела! Я оторвал ее от Коноплева, от любви! От памяти! К тебе привел!

Подрезов. Врешь!

Медный. Накаляешься? А то все спокойный. На Олимпе геройства? Ты спроси ее, любила она тебя?.. Тогда... Хорош герой! Бабенка молодая, смазливенькая. Без средств к существованию. Воспользовался — женщине жрать нечего! И подобрал! Спроси у нее. (Зовет.) Люба!

Подрезов. Подлец!

Медный. Думаешь, она тебя сейчас любит?

Подрезова (входя). Что здесь?.. Виктор?

Молчание.

Вы оскорбительно молчите! (Уходит.)

Медный. Видел бы ты, как рыдала, когда Коноплев ушел! Да и привести к себе она просила...

Входит Подрезова.

Подрезов. Люба, уйди.

Подрезова. Коля...

Подрезов. Уйди, прошу тебя!

Подрезова уходит.

Медный. Ей просто жаль тебя...

Входит Миша, но его не замечают.

Все-таки одинокий, герой... человек в отставке! Георгины сажаешь...

Подрезов (идет к Медному). Какая ты гадина!

Медный (пятясь к двери). Пожалуйста, без метода физических действий. Не театр Станиславского! Разговор без свидетелей. Все скажу. Любила Коноплева и будет любить. А по мне — что ты, что Коноплев! Оба ничтожные личности: добра не цените! (Направляется к двери.)

Миша. Стойте! Разговор со свидетелями! Вы... вы... Как я вас ненавижу! Отец, этот негодяй не будет больше в нашем доме... Что ж ты молчишь?

Медный исчезает.

Подрезов. Он больше не будет в нашем доме.

Миша. Как ты мог терпеть?! Как ты мог терпеть? Человек в отставке? Ты слышал?

Подрезов (обнимая сына). Все слышал, все, мой сын. Я не буду человеком в отставке... Я буду в строю! Всегда в строю! Пока бьется сердце! Пока идут сражения! Пока ходит на земле всякая нечисть! Если бы ты знал! Если б ты знал меру их подлости! Если б знал, как такие ненавидят все, что дорого нам, что свято, с чем не расстаться ни нам, ни тебе, мой сын, до последнего вздоха! Мы люди широкие, терпеливые и вежливые. Мы очень вежливые... Погоди, Миша! (Выбрасывает горшки с цветами.) Да что вы мне руки связали!

На шум входит Подрезова.

Подрезова. Что такое? Что случилось?

Подрезов. Миша, прошу, оставь нас!

Миша уходит.

Подрезова (подходит к мужу). Что с тобой?

Подрезов (отстраняя жену). Один вопрос, Люба.

Подрезова. Что, милый?

Подрезов. Милый? Да, я милый.

Подрезова. Что с тобой, Коля?

Подрезов. Скажи мне, только честно...

Подрезова. Да что с тобой?

Подрезов. Скажи, ты вышла за меня замуж потому, что тебе было трудно жить?

Подрезова. Ты оскорбляешь меня!

Подрезов. А правда, что твой брат сыграл большую роль в нашей женитьбе?

Подрезова (колеблется). Мой брат и так несчастный человек.

Подрезов. Ты не отвечаешь?!

Подрезова. Большую.

Подрезов. Он уговорил тебя?

Подрезова. Ну, он не мог уговорить, если бы я не хотела...

Подрезов. А ты раздумывала?

Подрезова. Что же ты хочешь? Был ведь еще Валентин...

Подрезов. Что тебе говорил брат?

Подрезова. Говорил... Говорил: «Это навсегда. Бессмысленно ждать... Ты и так распродала все вещи».

Подрезов. И ты решила осчастливить меня?

Подрезова. Какое это имеет значение сейчас, когда я тебя люблю! Когда, кроме тебя, мне никого не надо?! Я же никогда не упрекала тебя любовью к Людмиле.

Подрезов. К мертвым не ревнуют!

Подрезова. Та любовь тоже мертвая... Я честна перед тобой. Честна!

Подрезов. Ты лишила меня веры. Ты и сейчас терзаешься, любишь его, хочешь вернуться к нему!

Подрезова. Какая чушь!

Подрезов. Ты плакала, когда он ушел отсюда?

Подрезова. Да, плакала... Откуда тебе стало известно?

Подрезов. Почему ты плакала?

Подрезова (просто). Ах, Коля... Как все трудно объяснить! Мне жаль Валентина... Он так одинок...

Подрезов. Видишь!

Подрезова. Ничего ты не видишь... Привел-то его Виктор!

Подрезов. Зачем ты говоришь неправду? Твой брат сказал, что ты просила привести к себе Коноплева.

Подрезова. Ложь!

Подрезов. И что ты любишь его!

Подрезова. Ложь!

Подрезов. Единожды солгавши...

Подрезова. Все ложь! Я приведу сюда брата.

Подрезов. Я не хочу его видеть!

Подрезова. А я хочу! (Метнулась к двери, исчезла.)

Подрезов идет за ней, возвращается, затем резко выходит из комнаты. Входит Маргарита Борисовна.

Баюра (входя с букетом тюльпанов). Вы одни?

Маргарита Борисовна. Да, одна. Ах, это вы?! Я стала рассеянной... Николай Иванович, по-моему, у себя...